Шесть слагаемых «заказа» Жовтиса

Фото: Андрей ХАЛИН

Общественный штаб по защите Евгения Жовтиса, что называется, по пунктам разложил все доказательства того, что приговор суда в отношении известного правозащитника является политически мотивированным, а наказание, соответственно, несправедливым. «Республика» решила привести это заявление полностью.
More...
Заявление Общественного штаба по защите Евгения Жовтиса

Несмотря на то, что приговор Балхашского районного суда, подтвержденный решением Алматинского областного суда, вступил в законную силу и Евгений Жовтис уже отбывает наказание в колонии-поселении, в казахстанском обществе продолжается дискуссия между теми, кто считает, что Жовтиса осудили по политическим мотивам, и теми, кто полагает, что это рядовое уголовное дело.

Штаб по защите Евгения Жовтиса продолжает считать, что приговор суда является политически мотивированным, а, соответственно, наказание — несправедливым. Мы отвергаем абсолютно неправовые сентенции о том, что если погиб человек, то за это нужно обязательно наказывать. Ответственность должна наступать только в случае доказанности вины, в честном и справедливом суде. Это логика любого правосудия. В нашем случае эта логика была нарушена.

Наши доводы, почему мы считаем, что процесс над Евгением Жовтисом является политически мотивированным:

1. Человек погиб не по вине водителя, он сам создал аварийную ситуацию, нарушив все мыслимые и немыслимые правила. Следствие и суд были обязаны рассмотреть степень вины самого пешехода в данном ДТП. Однако с самого начала правоохранительная система отказалась от такого подхода и вопреки логике происшествия «назначила» виновным правозащитника. Мы не видим иных причин такой односторонности, кроме тех, которые вызваны стремлением властей использовать ДТП как повод для расправы над «неудобным» правозащитником.

2. Очевидна тенденциозность работы следствия, которое с самого начала работало на обвинительный результат, то «забывая» перевести Жовтиса в статус подозреваемого, то отказываясь приобщить к делу документ о примирении с матерью погибшего, то откровенно фальсифицируя исходные данные для автодорожной экспертизы. С момента передачи дела из рук баканасских полицейских областным следователям в деле появилась политическая составляющая.

3. В режиме откровенной расправы прошел и районный суд. Судом были проигнорированы все доводы и аргументация защиты подсудимого. Точно так же судьей были отклонены все ходатайства защиты Жовтиса. Было видно, как судья, невзирая ни на логику, ни на здравый смысл, ни на законы, ведет процесс к обвинительному приговору. Причем делалось это настолько неприкрыто и демонстративно, что вызвало справедливый протест присутствовавших в зале суда.

Если это не политический процесс, зачем нужно было в момент, когда судья удалился в совещательную комнату для подготовки приговора, закрывать двери зала заседания? Не для того ли, чтобы присутствовавшие не увидели конвоиров, прибывших за Жовтисом еще до вынесения приговора? Вы когда-нибудь видели людей в запертом зале судебного заседания по обычному уголовному делу в ожидании приговора? Или судью, зачитывающего приговор при демонстративно сидящем зале? Ясно, что в обычном процессе за такую неслыханную дерзость в лучшем случае всех вывели бы из зала, а в худшем привлекли к административной ответственности за неуважение к суду. Но судье явно было не до своей чести, куда важнее было выполнить указание начальства.

4. То, что творилось в апелляционном суде и на подступах к нему, — еще одно подтверждение политического характера процесса над Жовтисом. Разве то, что вытворяли полицейские и прокурор на трассе, чтобы не допустить на процесс мать потерпевшего, не говорит о том, что власти боялись ее появления в суде? Зачем была нужна вся эта детективная история с инсценировкой аварии, погоней, задержаниями, угрозами и обманом? Чего боялись власти? Того, что она скажет о примирении или о том, что есть запись, на которой машина Жовтиса сбивает ее сына? Ответ на этот вопрос возможен только через признание политической заданности действий властей.

5. А чем можно объяснить то, что в зал апелляционного суда открытого процесса людям пришлось прорываться? То, что зал заседания маленький и не мог вместить всех желающих — не более чем отговорка. Был там и большой зал, вот только по каким-то соображениям его не открыли. По каким? Ответ на поверхности — по политическим. Чем меньше народу — тем меньше позора.

6. И, наконец, последний момент, свидетельствующий, что процесс имеет политический характер. Это то, что официальные органы откровенно принялись оправдывать решение Балхашского суда изолировать Жовтиса на четыре года в колонии-поселении. Если это обычное уголовное дело, то с какой стати внешнеполитическое ведомство (МИД) делает официальное заявление, в котором говорит о неэксклюзивном характере наказания Жовтиса. Была приведена статистика, мол, за ДТП, повлекшее гибель человека, в Казахстане всегда так наказывали. Ложь! Наказывали за нарушения, допущенные водителями, в результате которых погибли люди. В ситуации с Жовтисом нарушений со стороны водителя не было — нарушил пешеход. Какие здесь могут быть параллели?!

Дальше — больше. Дошло до того, что члены Верховного Суда публично утверждают, что Жовтис сам виноват, так как не смог достичь примирения с потерпевшей стороной, дескать, не признал вины, а потому на него не распространяется статья, освобождающая от уголовной ответственности. И это мы слышим от профессионалов юристов, которые:

(а) не могут не знать, что в этой статье УК нет признания вины в качестве условия для прекращения уголовного дела;

(б) наверняка знают о том, что мать погибшего, невзирая на многочисленные препятствия, приехала в апелляционный суд и публично сказала о примирении.

На такую откровенную дезинформацию столь высокие чиновники могли пойти только в условиях политического «заказа» на Жовтиса.

Общественный штаб по защите Евгения Жовтиса