Что госчиновникам бакшиш, инвесторам – смерть

Без либерализации и одинаковых правил игры для всех участников рынка дальнейшее успешное развитие экономики и финансового рынка невозможно, уверены в Ассоциации пенсионных фондов. 

 

Автор: Сергей ЗЕЛЕПУХИН

 

Но чтобы вдохнуть в рынок новую жизнь, необходимо обеспечить на деле защиту прав собственности, равенство всех перед законом и независимость судебной власти.

Недавний рейтинг мировых и региональных финансовых центров от Z/Yen Group спровоцировал целую волну вопросов о состоянии дел на финансовом рынке республики. Как выяснилось, есть множество факторов, которые не только стали серьезным барьером для того, чтобы южная столица могла стать финцентром, но и тормозом развития экономики Казахстана в целом. Об этом наш разговор с председателем Ассоциации пенсионных фондов Айдаром Алибаевым.
До финцентра — как до Луны
- Айдар Байдаулетович, почему в рейтинге Z/Yen Group не оказалось южной столицы, несмотря на то что на деятельность по созданию РФЦА тратятся немалые бюджетные деньги?
- Казахстан в экономическом отношении по мировым масштабам — это маленькая и слабенькая страна — как в финансовом смысле, так и в смысле человеческого потенциала. И уже в силу этого Алматы нельзя сравнивать с Сингапуром, Гонконгом или Шанхаем.
Во‑вторых, это уровень развитости экономики и открытость страны. По этому показателю мы тоже не можем сравниваться с другими финцентрами.
В‑третьих, качество экономической, политической и законодательной систем с точки зрения привлечения зарубежных инвесторов. Они также вызывают много вопросов.
В‑четвертых, много вопросов вызывают наши соседи, потенциальные участники РФЦА. Если мы говорим про Казахстан, что это маленькая и слабенькая по экономическим масштабам страна, то они по сравнению с нами еще более маленькие и слабые с точки зрения финансового развития и рыночности экономики. И если в Кыргызстане и Таджикистане еще какие-то движения есть, то Узбекистан с Туркменистаном — вообще закрытые страны. Я не представляю, как можно вообще вести рыночные отношения на уровне бизнеса с Узбекистаном.

Барьеры для развития

- Как Вы оцениваете эффективность деятельности АРД РФЦА? Оправдываются вкладываемые в него госсредства?
- Я не осведомлен, насколько дорого обходится государству содержание агентства РФЦА, однако, надо полагать, не дешево. Но мне кажется, оно не достигает тех целей в части своих региональных амбиций в силу слабости нашего фондового рынка.
Хотя, если ставить вопрос более конкретно, нужен ли нам РФЦА, я бы ответил утвердительно. Все-таки какой-то импульс для развития фондового рынка хотя бы на уровне дискуссий агентство придает. Сейчас они довольно активно занимаются повышением финансовой грамотности населения. И, похоже, эта их второстепенная задача стала главной, а главная задача — привлечение новых эмитентов и инвесторов — в силу невозможности ее реализации сейчас стала второстепенной. Поменялись приоритеты.
Еще в качестве позитива можно отметить то, что, во‑первых, в агентстве РФЦА работают достаточно много грамотных молодых людей, и хотелось бы, чтобы оно стало неким альтернативным центром развития финансовой мысли в Казахстане, ведь у нас практически за все годы независимости в этой сфере сложилась монополия. Существует одна некая группа, которая определяет основные направления экономической и финансовой политики, но она не всегда может быть абсолютно верной или абсолютно правильной.
Во‑вторых, агентство РФЦА могло бы придать импульс развитию малого и среднего бизнеса, открыв ему дорогу на биржевые площадки, ведь для развития МСБ нужны деньги, и эти деньги есть в стране, но для него недоступны. Я понимаю, что это сложно, особенно для сегодняшней фондовой биржи, но каким-то образом необходимо искать эти пути, если мы хотим стать финцентром.
- Все-таки основная задача РФЦА — привлечение новых эмитентов и инвесторов. Можно ли представить, что однажды к нам придут иностранные компании с именем и множество зарубежных инвесторов?
- Сегодня это практически невозможно. Что им тут делать?! Если посмотреть на нас глазами западного бизнесмена и на наши возможности, то чем его можно привлечь? К сожалению, ничего такого, что могло бы вызвать его интерес, в отличие от Гонконга и Сингапура, мы предложить не можем.
Есть несколько вещей, по моему мнению, которые мы должны сделать: либерализовать экономический рынок и в целом страну, чтобы сюда кто-то из инвесторов захотел приходить.
Во‑первых, мы должны на деле, а не на словах обеспечить защиту права частной собственности. К сожалению, надо признать, что сегодня стопроцентной ее защиты у нас в стране нет. Передел собственности, рейдерство, имеющие место, рубят бизнес на корню. И дело даже не в том, что кто-то не хочет выходить на наш рынок, — может, и хотят, но они боятся начинать дела в Казахстане. Ведь где есть гарантия того, что сегодня или завтра, используя административный ресурс, кто-то не отберет если не весь бизнес, то хотя бы его долю?
И далеко ходить не надо — примеров сколько угодно. Даже бегло пролистав прессу, можно найти множество подтверждений этому. Тот же крупный зарубежный инвестор или тот же наш бизнесмен, имеющий деньги и желающий иметь дело в Казахстане, не может не задумываться об этом факте.
Во‑вторых, отсутствие верховенства и соблюдения законов. Законы у нас неплохие, но нужно, чтобы перед этим законом все были равны. Мы же знаем случаи неравенства перед законом. За одни и те же поступки кто-то отвечает, а кто-то — нет.
В‑третьих, у нас нет стабильности законодательства во времени. И в Гонконге, и в Сингапуре, а мы изучали инвестиционную деятельность банков там, красной нитью проходила в беседах мысль, что для того, чтобы в эти страны пришел большой бизнес, одним из важнейших критериев была неизменность законодательства во времени.
Бизнесмен, приводя большие деньги, должен быть уверен, что с теми законами, под которые он приходит, завтра будет работать его сын, которому останется его бизнес, затем внук. А у нас что происходит? Наши чиновники нормативные и поднормативные акты могут с ног на голову поставить и извратить суть самого закона.
Потом у нас очень распространенная практика, когда с одним министром, руководителем какого-то ведомства заключаются договоренности, подписываются контракты, а затем меняется министр, и новый говорит, что ничего не знает и требует заключения новых договоров. Такие вещи происходили, например, в Министерстве экологии в сфере природопользования.
В‑четвертых, большой и больной вопрос — обязательное соблюдение контрактов. У нас, в Казахстане, в последнее время возникают ситуации, когда контракт просто не соблюдается. Взять, к примеру, ту же реструктуризацию национализированных банков. И самое поразительное, что сторона, которая не соблюдает контракт, не несет наказания. Это отталкивает бизнес. Как собственный, так и зарубежного инвестора.
В‑пятых, отдельная песня — отсутствие у нас независимых судов. До тех пор пока их не будет, и развития бизнеса не будет.
К перечисленному можно добавить более 50 контролирующих органов, которые постоянно «кошмарят» МСБ. У нас все, что появляется на рынке, сразу становится добычей чиновников, их кормовой базой.

Штрихи к портрету

- Вы говорите о фундаментальных вещах, без которых в принципе невозможно нормальное поступательное развитие страны, не говоря уже о привлечении иностранных инвесторов...
- Скажу более того. Сюда надо также добавить низкое качество налоговой, таможенной и тарифной политики. А ведь тот же Сингапур и остальные известные финцентры в свое время привлекли инвесторов очень мягкой налоговой политикой. Чего у нас и близко нет.
Кроме того, большая проблема — неэффективное использование или недоосвоение госсредств. Ведь когда министр финансов сообщает о 150 миллиардах неосвоенных денег — это такой абсурд, дальше которого некуда. И это в условиях плохой инфраструктуры, в отсутствие обрабатывающей промышленности, при массовом отключении энерго- и износе тепловых сетей и водоканалов на 70—80%, когда МСБ задыхается от нехватки денег.
Недоосвоение бюджетных средств иначе как преступлением не назовешь. По моему мнению, перерасход бюджетных средств — даже меньшее зло, чем его недоосвоение, ведь это, с одной стороны, означает некомпетентность, непрофессионализм, незнание, что делать с деньгами, с другой — невостребованность этих денег, в то время как реальный сектор «кричит» от их нехватки.
Коррупция — отдельная болезнь, гирями висящая на взаимоотношениях бизнеса с государством. Еще кадровый вопрос — у нас практически нет на местах чиновников с государственным мышлением, болеющих, как бы это громко ни звучало, за собственную страну и за собственный народ. Ведь когда бизнесмены приходят в министерство или акимат и видят доллары в глазах, о чем можно вести речь?
Вот штрихи к нашей неэффективной экономике и неэффективному госуправлению. К этому я бы добавил бесконечное количество «дочек» и «внучек» фонда «Самрук-Казына». В совокупности тот класс чиновников, который мы кормим, за годы независимости родил уже второе поколение сыновей и дочерей. И многие из них прекрасно устроились в «дочках» и «внучках» госфонда, где можно ничего не делать и получать хорошую зарплату. Но где отдача?
Примечательно же, что мы не слышим и не видим появления новых громких фамилий в частном бизнесе. Есть какие-то движения, но это уже известные бизнесмены, которые, несмотря ни на что, пытаются худо-бедно развиваться.
Все это имеет отношение к РФЦА. Если представить, что произойдут позитивные сдвиги в тех проблемах, которые я обозначил, то, конечно, это позитивно отразилось бы и на развитии Алматы как регионального финцентра и в целом на улучшении качества жизни. То есть для дальнейшего развития финансового сектора нужны реформы и отсутствие идейной монополии на рынке.
Нет доверия — нет инвесторов

- Чтобы фондовый рынок стал ликвидным, по мнению Аркена Арыстанова, необходимо около 100 тысяч розничных инвесторов. Это реально?
- Понятно, что это желаемая цифра. Но насколько она достижима, вызывает много вопросов. Где, во‑первых, взять такое количество грамотных людей и, во‑вторых, чтобы у этих людей было достаточное количество свободных средств, которые бы они могли использовать в биржевых торгах.
И, самое главное, необходимо доверие к рынку. Люди должны быть уверены, что если они будут покупать акции, чтобы они в один прекрасный день не остались без них, то есть чтобы соблюдались права инвесторов. А у нас с этим большие проблемы. Ведь еще свежа в памяти ситуация с миноритариями «Альянс Банка», которых регулятор фактически лишил их акций, принудительно выкупив стопроцентный пакет у его акционеров за один тенге. А где гарантия того, что это не повторится в будущем? У нас к миноритариям несерьезное отношение.
Потом, реструктуризация долгов БТА, «Альянса» и «Темiра» нанесла серьезный урон тем НПФ, в чьих портфелях были акции и облигации этих банков. Пострадали и иностранные кредиторы этих банков. Всех их просто поставили перед фактом и заставили переписать долги так, как это выгодно регуляторным органам. Теперь после этого разве можно говорить о высоком доверии инвесторов к нашему фондовому рынку и регуляторам?
Но есть еще одна беда нашего фондового рынка: отсутствие большого количества качественных эмитентов и, как следствие, отсутствие множества хороших финансовых инструментов. Поэтому нет никакого движения. Самое печальное, что из семи эмитентов, входящих в индекс KASE, три банка, три сырьевые компании и один «Казахтелеком». Ну о каком ликвидном рынке может идти речь, когда более 90% нашего крупного бизнеса размещается на международных фондовых биржах?
Конечно, у нас есть компании, которые могли бы выходить на отечественный рынок. Но многие потенциальные эмитенты боятся размещать свои акции на бирже, поскольку есть риски недружественного поглощения.
- Но ведь чиновники в последнее время заговорили о необходимости вывода на отечественную фондовую площадку акций нацкомпаний и госфонда. Как Вы думаете, можно считать эти разговоры серьезными?
- Сколько пенсионный рынок существует, а это двенадцать лет, столько чиновники говорят о необходимости вывода «голубых фишек» на нашу фондовую площадку. Мне кажется, все эти разговоры указывают на то, что у чиновников возник дефицит идей. Им уже нечего предлагать, и в качестве спасительной соломинки они вытаскивают на свет идею вывода нацкомпаний на местный фондовый рынок.
Я двумя руками за размещение ценных бумаг «голубых фишек» на местной фондовой площадке. Во‑первых, возникло бы движение на нашем рынке, заработали бы деньги наших внутренних инвесторов: населения, НПФ, ПИФов. Во‑вторых, наши «голубые фишки» получили бы новый импульс к развитию за счет внутренних, а не внешних средств. Не происходило бы роста нашего совокупного внешнего долга, который и так уже сопоставим с объемом ВВП. Но, к сожалению, в силу названных мною причин это маловероятно.
Однако я все-таки не оставляю надежды на то, что когда-нибудь это произойдет и Алматы станет если не региональным, то хотя бы локальным финцентром.