В результате систематических репрессий современная политическая жизнь Казахстана оказалась окончательно вытеснена из публичной сферы в область дворцовых интриг. Одновременно с этой трансформацией произошло и выхолащивание самой сути политической борьбы.
Если конкуренция на открытом рынке заставляет политические партии в борьбе за власть придерживаться цивилизованных правил и искать поддержку у различных социальных групп — давать обещания, за которые потом нести ответ, то борьба за власть в дворцовых покоях этого лишена. Даже если между враждующими существуют идеологические различия, на фоне жесткой подковерной схватки их незаметно.
«СуперХан» в свою очередь находится над схваткой и всегда способен использовать вражду в собственных интересах, периодически приближая или отдаляя участников боев. Последствий ему бояться нечего — за «борцами» нет никаких реальных социальных сил.
Исторический опыт демонстрирует, что, даже победив, ни одна из дворцовых группировок не способна удержать власть в сколь-нибудь длительной перспективе. И, что самое печальное, в конечном итоге в результате таких распрей власть может перейти к случайному человеку, единственным достоинством которого может быть лишь его относительная отдаленность от ведущих схватку кланов.
Жданов против Маленкова
Историкам, изучающим СССР, хорошо известен пример подобной схватки за власть, развернувшейся вскоре после окончания Великой Отечественной войны. Несмотря на то что какие-либо открытые формы самостоятельной политической организации в стране были невозможны, в Кремле в тот момент сформировались две мощные клановые группировки.
Каждая из них пыталась не просто застолбить себе место рядом с Вождем, но и взять под контроль все «господствующие высоты» в советской системе управления.
Первую возглавлял Андрей Жданов, занявший после гибели Сергея Кирова пост первого секретаря Ленинградского обкома и горкома ВКП(б). Именно здесь, в Питере, сформировалась основа будущего «ленинградского клана». Сам Жданов уже до войны занял позицию главного идеолога страны и даже активно участвовал в подготовке и редактировании Конституции СССР 1936 года.
Тогда же он начинает активно продвигать своих людей на ключевые посты в системе управления страной. С подачи Жданова в 1938 году глава Ленгорплана Николай Вознесенский становится председателем Госплана. А председатель Ленгорисполкома Алексей Косыгин занимает пост министра текстильной промышленности СССР (его готовят на роль главы правительства).
Тогда же на политическом горизонте СССР начинает восходить звезда любимца Сталина — Алексея Кузнецова (кстати, родственника Косыгина). Кузнецов тогда занимает пост второго секретаря Ленинградского обкома партии и является правой рукой Жданова. Ему отводится роль «преемника».
В конце 30-х годов на обескровленном бесчисленными чистками и расстрелами политическом ландшафте у этой группы есть некоторые шансы.
Война сродни мировому кризису
Наступившая война вносит существенные коррективы в сложившиеся политические расклады советской системы. Уже в первые дни центр власти перемещается в совершенно новый орган — Государственный комитет обороны (ГКО), созданный прежде всего усилиями Георгия Маленкова и Лаврентия Берии, которые на фоне полной растерянности Сталина берут в руки повседневное управление страной.
«Ленинградская группа» оказалась блокированной (в полном смысле этого слова, так как и Жданов, и Кузнецов находились в Ленинграде, там же оказывается вскоре и Косыгин).
Ситуация чем-то напоминает Казахстан, когда результатом стремительного вовлечения Казахстана в орбиту мирового финансового кризиса и полной растерянности «Ак орды» стал взлет группировки среднего зятя Назарбаева, который в очень короткие сроки смог сконцентировать в своих руках основные финансовые и экономические рычаги власти в стране.
Разгромная победа
С окончанием войны группа Жданова стремительно пытается вернуть утраченные позиции. В ход пускаются все обычные для советской системы инструменты политической борьбы. В результате сфабрикованного «авиационного дела» фактически в политическую ссылку (на работу в Казахстан) отправляется Маленков.
Никого особо не волнует то обстоятельство, что ключевая в тот момент для страны авиационная отрасль оказывается практически обезглавленной. Издевательской иронией выглядит официальный повод для фактической отставки Маленкова — «за неправильные инициативы по организации звеньевой работы в колхозах в 1946 году».
На всякий случай в отставку отправляется и знаменитый сталинский нарком финансов Арсений Зверев, обвиненный в плохом проведении денежной реформы 1947 года. Его место в 1948 году занимает хотя и не знакомый с запутанной советской финансовой системой, но зато политически проверенный Алексей Косыгин.
Жданов на всех парах готовится к проведению XIX съезда партии (впервые после 1939 года), на котором предполагает принять подготовленную им же новую программу партии (текст ее уже рассылается в низовые партийные организации).
Одновременно Жданов активно занимается зачистками на поле советской идеологии. Еще в августе 1946 года он выступает с докладом, осуждающим лирические стихи Ахматовой и сатирические рассказы Зощенко, на основе которого принимается знаменитое партийное постановление «О журналах «Звезда» и «Ленинград».
В 1947 году он проводит «философскую дискуссию» (в которой было мало чего от философии и ничего — от дискуссии). И вдруг 31 августа 1948 года умирает. Машина, идущая на полном ходу к власти, внезапно останавливается.
Жданов превращается в советского идола, причисленного к верным соратникам Вождя, но вот остальным членам клана повезло значительно меньше. Под бдительным присмотром Маленкова начинается «лениградское дело», в результате которого всех ставленников Жданова расстреливают. Исключение составил лишь Алексей Косыгин.
Теперь уже Маленков и Берия, подключив Хрущева, фактически пытаются установить свою власть в стране. Именно они проводят XIX съезд партии (в 1952 году), где при живом Сталине выступают с основными докладами. Отчетный доклад ЦК делает Маленков. Хрущев выступает с докладом по Уставу партии.
В докладе Маленкова (не иначе в качестве издевательства над покойным Ждановым) фигурирует тирада о необходимости советских Гоголей и Салтыковых-Щедриных, которые должны бороться с лакировкой действительности и выжигать язвы на теле советской жизни (впоследствии в советской мифологии появляется шутка: «Нам нужны такие Гоголи, чтобы нас не трогали»). Сталин вычеркивает этот абзац из текста, но Маленков тем не менее зачитывает его на съезде.
Не в идеологии дело, а в жажде власти
Советская система была настолько закрытой, что даже профессиональные историки пытаются отыскать какую-то особую программу у «ленинградской группы».
Но таким образом они попросту идут по линии официального обвинения, которое пыталось вменить «ленинградцам» некие попытки создания российской коммунистической партии в качестве независимой парторганизации.
На этой почве делаются далеко идущие выводы об особой идеологии «ждановцев», но никаких реальных доказательств у этих попыток нет. Имела место обычная дворцовая политическая схватка, где с противниками особо не церемонились.
Также обречены и сегодняшние попытки найти какие-то серьезные идеологические разногласия в «политической борьбе» кланов внутри правящей системы в Казахстане. И даже методы этой схватки, несмотря на декларируемые «Ак ордой» европейские ценности, мало изменились по сравнению с инструментами конца 40-х годов. Разве что расстрелы заменены тюрьмами.
Вождь не начинает, но выигрывает
Политические аналитики пытаются ответить сегодня на вопрос, какова же реальная позиция президента Казахстана, вокруг которого плетутся интриги. Ответить на него невозможно. Но зато мы можем ответить на вопрос, какова была позиция Сталина в отношении тогдашних «преемников».
Считается, что Сталин был уже настолько дряхл, что, по сути, после войны отошел от дел и мог месяцами не появляться в кабинете. Но исторические документы показывают, что на самом деле Сталин очень внимательно следил за действиями своих амбициозных подчиненных и в реальности управлял ими, используя старую как мир технологию «разделяй и властвуй». Более того, он сознательно доверял своим «соратникам» выполнение самой грязной работы, оставляя для себя благородную роль «отца нации».
Маленков вернулся из ссылки в Москву в начале августа 1948 года (то есть до смерти Жданова). Берия оказался под ударом из-за так называемого мингрельского дела.
Даже упомянутый уже здесь доклад Маленкова и пассаж о сатире, вычеркнутый Сталиным, мог сыграть свою роль. Уже вскоре после прочтения доклада бдительные читатели и слушатели из числа видных отечественных литературоведов известили органы об идеологически неверном определении задач отечественной литературы.
Также «вовремя» было найдено и письмо в ЦК врача Лидии Тимашук (отправленное еще в 1948 году), в котором она указывала на неправильные методы лечения покойного Жданова, приведшие его к смерти.
Невыгодные сравнения
В советской политике времен Сталина не было победителей, кроме самого Сталина. Впрочем, смерть вождя обеспечила власть и Берии, и Маленкову лишь на очень короткое время. Первый был расстрелян уже в 1953 году, а второй вернулся в Казахстан.
Если нынешние борцы за власть в «Ак орде» надеются обмануть историю, это говорит лишь о том, что они просто плохо ее знают. Ее так же плохо знали последовавшие за Сталиным советские руководители, в результате чего привели СССР к исторической гибели.
Несмотря на явные сходства между двумя историями, в них есть и существенные различия. И они явно не в пользу нынешних борцов за власть в Казахстане.
Советские лидеры были жестокими и беспринципными борцами, но они были лишены меркантилизма. Война велась за власть в ее, так сказать, чистом политическом виде.
Нынешняя ситуация в Казахстане осложняется тем, что большая часть участников отягощена личными и вполне материальными интересами. Это превращает трагическую историю в фарс. Политические деятели, претендующие на роль «отцов нации», на поверку оказываются вороватыми купчиками.
Есть и еще одно существенное различие. В СССР в конце 40-х годов вопрос о выживании государства еще не стоял. В Казахстане этот вопрос стоит, и стоит очень остро. Получившая практически в подарок крупнейшее государство элита также легко способна утратить его — в обмен на личные материальные блага.
Источник: Газета "Голос Республики" №44 (179) от 20 ноября 2009 года
0 коммент.:
Отправить комментарий