Пресса по-прежнему под прессом

Согласно опубликованному ежегодному отчету Комитета по защите журналистов (КЗЖ) «Нападения на прессу», международные и региональные организации, в чьи обязанности входит защита свободы прессы, фактически не выполняют своего мандата.

 

Автор: Нина ОГНЯНОВА, Дэнни О'БРАЙЕН

 

  За год погибли 44 журналиста, и 150 остаются в заключении. 

 

Президент России Дмитрий Медведев часто говорит о важности свободной прессы и свободного Интернета. Заявив журналистам еще до своего избрания о том, что Интернет «гарантирует независимость средств массовой информации», он непосредственно связал эти два положения воедино в своем первом ежегодном послании Федеральному собранию в ноябре 2008 года, сказав, что «свобода слова должна быть обеспечена технологическими новациями» и ни один правительственный чиновник «не может препятствовать дискуссиям в Интернете».
Россия и Центральная Азия: цензура в изощренной форме
Несмотря на заявления Медведева, многие ставят под сомнение тот факт, что простое разрешение на функционирование онлайновых ресурсов позволит интернет-журналистам работать без государственного вмешательства. В исследовании The Web That Failed («Сеть, не оправдавшая ожиданий»), проведенном в том же году, Флориана Фоссато и Джон Ллойд из Института изучения журналистики агентства Рейтер отмечали, что «неприятное чувство уязвимости распространяется среди блогеров и групп поддержки, действующих в российском Интернете».
Прошло два года. Российские онлайновые СМИ не подвергаются неприкрытому контролю со стороны центрального правительства, который можно было бы сопоставить с цензурой Интернета в Китае; обычные пользователи не подвергаются высокотехнологичному регулированию интернет-трафика, которое применяют, например, власти Ирана. Тем не менее, по словам Фоссато, неприятное чувство продолжает расти. «За последние несколько лет российские власти со всей очевидностью дали понять, что не рассматривают введение открытой цензуры», — сказала Фоссато в беседе с КЗЖ. Но она утверждает, что любые другие средства уже используются, «от расплывчатых формулировок в законодательстве об экстремизме до хакерства и контроля за деятельностью интернет-провайдеров».
По словам Фоссато, даже те авторы в Интернете, которые готовы согласиться с такими формами контроля, обеспокоены недавними нападениями на видных и известных блогеров, таких как Олег Кашин, который был жестоко избит в октябре. Но насилие применялось и раньше, как показывает проведенное КЗЖ исследование. Интернет-журналисты в России и во всем регионе, работы которых появляются в русском сегменте Интернета, известном как Рунет, подвергались физической расправе, нападениям и угрозам намного раньше, чем об этом начали говорить в Москве и на Западе.
Во всем регионе авторитарные лидеры и их помощники эффективно совмещают старую тактику репрессий с новыми, более изощренными формами цензуры. Угроза физического насилия для интернет-журналистов в России и в бывших советских республиках так же серьезна, как и для независимых журналистов, работающих в других средствах массовой информации. Кашин, например, освещал тот же широко обсуждавшийся проект дорожного строительства, о котором писал редактор газеты Михаил Бекетов, так же избитый два года назад. Правительства применяют к интернет-СМИ такие же ограничительные законы, которые давно используются для контроля традиционных СМИ, вводят обременительные требования по регистрации и жесткие ограничения относительно контента.
Дополнив эти старые, отработанные методы адресным использованием технологических атак, таких как временный, но неотслеживаемый вывод из строя вебсайтов независимых СМИ, вы получите незаметный способ контроля за Интернетом, с которым сложно бороться. «Невидимая рука интернет-цензоров является, по моему мнению, более эффективным средством контроля, чем методы, применяющиеся в Китае. Они весьма успешно затыкают рты независимым журналистам, не привлекая при этом внимания международной общественности, — сказал Вадим Исаков, бывший журналист агентства Франс Пресс и участник проекта «Эхо Рунета» «Глобальные голоса», который отслеживает развитие русскоязычного Интернета. — Никто не знает, как далеко это зайдет и чем закончится».
В публикации 2010 года Рон Дейберт и Рафал Рохозински из организации OpenNet, всемирного научного проекта по мониторингу фильтрации и наблюдения, охарактеризовали состояние контроля за Интернетом в СНГ как опережающее «на несколько поколений» те формы контроля, которые существуют в остальных странах мира. По мнению авторов, механизмы контроля в Рунете не только включают способы притеснения прошлых лет, но и предопределяют формы будущего контроля за Интернетом в мировом масштабе.
Притеснение журналистики в Рунете естественно развилось из того контроля, который применялся в отношении традиционных новостных СМИ. В России, несмотря на то что Конституция гарантирует свободу слова и печати, существует несколько законов, которые давно ограничили эти права. Законы о клевете и о борьбе с экстремизмом, которые дважды изменялись с целью ограничения деятельности журналистов, сегодня распространяются и на авторов, работающих в Интернете. Уголовное преследование интернет-журналистов, особенно в регионах России, часто дополняется другими формами давления, включая угрозы, избиения и убийства.
Печальные примеры
В августе 2009 года на юге Сибири прокуратура возбудила уголовное дело по обвинению в клевете в отношении Михаила Афанасьева, редактора онлайнового журнала «Новый фокус», в отместку за критику действий правительства по устранению последствий взрыва на гидроэлектростанции, в результате которого погибли люди. В обвинительном акте было указано, что журналист «распространял заведомо ложные сведения, порочащие честь, достоинство и подрывающие деловую репутацию руководства региона и ГЭС». Власти отказались от обвинений под давлением международной общественности, но месяц спустя Афанасьев был избит неизвестными, которые сломали ему челюсть и разбили голову.
Редактор северокавказского новостного вебсайта «Ингушетия» Роза Мальсагова была вынуждена покинуть страну в августе 2008 года после предъявления ей уголовного обвинения в экстремистской деятельности, за которым последовали угрозы, преследования и физическая расправа. В том же месяце издатель этого вебсайта Магомед Евлоев, находясь под стражей, был застрелен; стрелявшему предъявили относительно легкое обвинение в убийстве по неосторожности, несмотря на то, что факты свидетельствовали о преднамеренном убийстве по политическим мотивам. Московский суд постановил закрыть сайт за «экстремизм», но он продолжает работать через американский сервер.
Во всем регионе новые средства массовой информации часто вынуждены подчиняться тем же бюрократическим и ограничивающим требованиям, которые связывали руки их предшественникам. К примеру, статья 2 Закона РФ «О средствах массовой информации» была расширена таким образом, что ограничения, применяемые к традиционным СМИ, были распространены и на зарегистрированные вебсайты. Хотя регистрация вебсайтов не обязательна, многие интернет-журналисты считают, что без нее они не смогут выполнять основные репортерские функции, такие как участие в пресс-конференциях, освещение политических событий и проведение интервью с официальными источниками.
В других частях региона обязательная регистрация средств массовой информации стала мощным инструментом контроля, фактически ставящим вне закона голоса отдельных интернет-журналистов, если они не выполняют крайне жесткие требования регистрации — требования, которые становятся еще более несоразмерными в применении к индивидуальным блогерам с ограниченными ресурсами или к тем, кто обменивается мнениями с небольшой аудиторией в социальных сетях.
Блокировками по сайтам
В 2009 году Казахстан принял ограничительное законодательство, уравнивающее все вебсайты, включая персональные блоги, чаты и социальные сети, с традиционными СМИ. Законодательство относит клевету к разряду уголовных преступлений и разрешает изъятие редакционных материалов, блокирование вещания, приостановку деятельности или закрытие СМИ. Пользователи сети Интернет, желающие действовать законно, оказались перед выбором: либо остаться в положении пассивного потребителя, либо беспрекословно подчиниться всем требованиям регистрации, предназначенным для крупных газет, только для того, чтобы открыть свой собственный блог.
Журналисты называют закон бомбой с замедленным механизмом, которая может взорваться в политически сложные моменты, например во время выборов. Правительство, к тому же, уже заявило, что составляет «черные списки» «деструктивных» вебсайтов. Тамара Калеева, президент местного фонда защиты свободы слова «Адил соз», рассказала КЗЖ о своих безуспешных попытках получить официальное определение понятия «деструктивный сайт». Кроме того, не определены меры наказания для таких сайтов.
Попытки Казахстана распространить контроль за средствами массовой информации на Интернет повторяют ситуацию в Беларуси, где президент Александр Лукашенко подписал законодательные акты, уравнивающее весь онлайн-контент с традиционными новостными СМИ. В феврале Лукашенко подписал указ, который дает госучреждениям широкие полномочия по блокированию доступа к онлайн-информации, которую они сочтут экстремистской. Указ обязывает всех провайдеров регистрировать серверы, персональные компьютеры и другие «устройства, предназначенные для обеспечения доступа к интернет-услугам», а также собирать персональные данные пользователей интернет-услуг.
Как и Казахстан, Беларусь учредила новый орган, регулирующий Интернет, — «Операционно-аналитический центр». Этот центр подчинен непосредственно президенту и занимается мониторингом онлайн-переписки и деятельности жителей Республики Беларусь в сети Интернет, включая журнал просмотра веб-страниц, под предлогом «защиты информации, составляющей государственную тайну», от «утечки по техническим каналам», как сообщает независимый новостной вебсайт «Хартия'97». Власти не указали, какого рода информация будет расцениваться как сведения, «составляющие государственную тайну».
Даже обладая такими широкими юридическими полномочиями, евразийские страны применяют непредусмотренные законом методы цензуры, среди которых выделяется адресный и в последнее время неотслеживаемый вывод вебсайта из строя.
Блокирование отдельных интернет-ресурсов, обусловленное конкретным событием, стало обычным явлением в большинстве евразийских стран. На протяжении последних четырех лет КЗЖ зарегистрировал факты такого блокирования в Республике Кыргызстан, Грузии, Армении, России, Беларуси, Азербайджане и Казахстане. Блокирование носит временный характер и вводится в связи с политически значимыми событиями, такими как выборы и этнические конфликты, или же критическими онлайн-публикациями, которые могут поставить какого-то правительственного чиновника в затруднительное положение.
Согласно объяснению Рохозински, аналитика OpenNet, в таких случаях сложно доказать участие тех или иных официальных лиц. По его словам, «блокирование сайта, обусловленное конкретным событием, выглядит так, как будто сайт просто недоступен или испытывает технические неполадки». Когда перестали работать оппозиционные вебсайты в республиках Беларусь и Кыргызстан, проекту OpenNet сначала пришлось приложить значительные усилия к устранению сбоев в работе инфраструктуры.
«Республика» не растерялась
Журналисты находят способы обойти цензуру. После нескольких лет официального запрещения властями печатной версии казахстанской газеты «Республика» ее сотрудники в 2008 году перевели большую часть материалов в Интернет. Но проблемы на этом не закончились. «Мы начали размещать все больше и больше информации на сайте, но он функционировал в нормальном режиме всего несколько месяцев», — сообщила КЗЖ Анастасия Новикова, редактор мультимедийных проектов. Во-первых, вебсайт периодически выходил из строя по причине отказа в обслуживании или DDOS-атак (DDOS-атака нарушает нормальный режим работы вебсайта, перегружая его хост-сервер внешними запросами, объем которых сервер не в состоянии обработать). Затем прекратился доступ к сайту в Казахстане. Крупнейший в стране интернет-провайдер, «Казахтелеком», не отвечал на запросы КЗЖ о предоставлении объяснений; правительство заявило, что не имеет отношения к блокированию сайта.
Сотрудники «Республики» не растерялись и начали использовать прокси-серверы и альтернативные веб-адреса, загружая информацию на незаблокированные сайты социальных сетей, например, Facebook и Twitter, и рассылая читателям электронные сообщения со ссылками на свои публикации. Но упреждающий метод газеты «Республика» рассчитан на то, что у ее читателей достаточно терпения и знаний для того, чтобы обходить техническое блокирование. В октябре Центр Беркмана по изучению Интернета и общества при Гарвардском университете выяснил, что инструменты для обхода блокирования используют менее 3% пользователей Интернета во всем мире, даже в тех странах, где он широко распространен. Чтобы преодолеть блокаду, таким сайтам, как «Республика», нужно, чтобы существенно изменилось отношение к ним как внутри страны, так и за ее пределами.
Осознав это, «Республика» организовала новую группу поддержки «За свободный Интернет», которая пытается противостоять планам Казахстана по контролю за Интернетом. В мае представители группы подали несколько десятков исков в местные суды и потребовали, чтобы Министерство информации обеспечило неограниченный доступ в Интернет. К началу сентября суды отказали в удовлетворении всех исковых требований. Защита министерства была очень простой. Было заявлено, что «министерство не имеет права требовать от интернет-провайдеров предоставления доступа к тому или иному ресурсу», — сообщил «Адил соз». Как и в том случае, когда вышел из строя сайт «Республики», правительство пожало плечами и переложило ответственность на третью сторону, которая действует только по его указке.
Подобным же образом региональные законодатели попытались представить свой подход к Интернету как «невмешательство». В конце концов, интернет-журналисты просто должны придерживаться существующих правил для новостных СМИ, таких как законы о клевете, экстремизме, регистрации. Но в политизированной обстановке такие законы применяются произвольным образом; за кулисами онлайн-пресса подвергается незаконным и безнаказанным нападениям. Такие сайты, как «Республика», подвергаются не открытой государственной цензуре, а периодическим и неотслеживаемым DDOS-атакам или испытывают последствия решений, принятых якобы независимым от правительства интернет-провайдером. Аварии выводят веб-серверы из строя так же, как загадочные нераскрытые нападения заставляют умолкать интернет-журналистов региона.
Более явные методы притеснения привлекают значительно большее внимание западных правительств и средств массовой информации, чем атаки на Рунет. Расправы с журналистами, происходившие в Иране и Китае, освещались в 2010 году в тысячах новостных статей, но в Google News было зафиксировано менеe 80 сообщений о цензуре в Рунете. Проведенное КЗЖ исследование, выявившее непрекращающееся насилие в отношении интернет-репортеров, запугивание веб-журналов и технологические атаки на независимые вебсайты, свидетельствует о том, что недостаток новостей о цензуре в Рунете говорит не об отсутствии репрессий, а об их скрытой эффективности. Без внимания и осуждения со стороны международной общественности эта опасная тактика, скорее всего, станет повсеместной в регионе и распространится по всему миру.
Казахстан: 44 иска за полгода
Правительство президента Нурсултана Назарбаева не провело реформы, обеспечивающие свободу прессы, которые были обещаны в обмен на получение Казахстаном в 2010 году поста председателя Организации по безопасности и сотрудничеству в Европе (ОБСЕ). Правительство не только не выполнило официального обещания исключить клевету из числа уголовно наказуемых преступлений и привести законы о прессе в соответствие с международными стандартами, но и ввело новые ограничительные меры, регулирующие информацию в Интернете, а также масштабный закон о неприкосновенности частной жизни, защищающий государственных чиновников от контроля общественности.
Согласно результатам ознакомительной поездки КЗЖ в Алматы в июне, нападки на прессу не ослабевали и в 2010 году, несмотря на то что Казахстан возглавлял ОБСЕ, в состав которой входят 56 европейских стран и мандат которой включает мониторинг за безопасностью и соблюдением прав человека в регионе. КЗЖ установил, что на конец года по меньшей мере один казахстанский журналист и один известный правозащитник находились в заключении и как минимум две независимых газеты прекратили свою деятельность под давлением правительства. Власти продолжали использовать политизированные обвинения в клевете и бюрократические рычаги для подавления критического освещения новостей.
Кроме того, беседуя с десятками журналистов, защитников свободы печати и правозащитников, КЗЖ обнаружил повсеместное разочарование в отношении ОБСЕ и международного сообщества в целом. По их словам, правительство методично проводило курс репрессий год за годом, не встречая никакого противодействия со стороны международной общественности, пока Казахстан еще только стремился к посту председателя и когда наконец занял этот пост. На основании результатов этого расследования КЗЖ в сентябре опубликовал специальный отчет, в котором отмечается, что нарушения прав человека и свободы прессы в Казахстане «скомпрометировали международную репутацию ОБСЕ как защитника данных прав, подорвали значение и эффективность организации и тем самым обесценили права человека во всех странах ОБСЕ».
Несмотря на озабоченность, выраженную КЗЖ и другими организациями, администрация президента Назарбаева убедила членов ОБСЕ провести в декабре организационный саммит в Астане. Делегация КЗЖ отправилась в Вену, чтобы убедить представителей ОБСЕ рассмотреть на саммите вопрос о неудовлетворительной ситуации со свободой прессы в Казахстане и вернуть вопросу о свободе прессы приоритетное положение в 2011 году. Сотрудники КЗЖ Нина Огнянова и Жан-Поль Мартоз в октябре встретились с послом Казахстана Кайратом Абдрахмановым, председателем Постоянного совета ОБСЕ, и представителем ОБСЕ от Бельгии, которая была президентом Евросоюза, а также представителем от Литвы, занявшей пост председателя ОБСЕ в 2011 году.
Сотрудники КЗЖ отметили, что на конференции в Москве в 1991 году страны ОБСЕ документально зафиксировали договоренность о том, что соблюдение прав человека и основных свобод является общей для всех задачей, а не просто внутренним делом отдельных государств. Однако на саммите вопросы свободы прессы и прав человека не обсуждались, и администрации президента Назарбаева удалось использовать данное мероприятие, чтобы закамуфлировать грубые черты своего международного имиджа. Независимые журналисты и правозащитники были удручены тем, что члены ОБСЕ, по-видимому, игнорируют основные принципы этой организации.
Приняв законодательство, ограничивающее использование сети Интернет, всего за несколько месяцев до того, как Казахстан стал председателем ОБСЕ, правительство Назарбаева продемонстрировало очевидное неуважение к принципам организации. Закон от 2009 года уравнял все интернет-ресурсы, включая персональные блоги, чаты и социальные сети, с традиционными СМИ и распространил на них те же репрессивные ограничения, которые давно применяются к прессе. Эти ограничения, являясь одними из самых жестких в странах бывшего СССР, относят клевету к разряду уголовных преступлений и предусматривают изъятие редакционных материалов, блокирование вещания и приостановку деятельности или закрытие СМИ.
В порядке реализации Закона об Интернете в Казахстане было создано ведомство под названием «Служба реагирования на компьютерные инциденты». 1 марта 2010 года один из высокопоставленных руководителей государственной системы регулирования Куанышбек Есекеев объявил, что служба реагирования начала проверку всех «деструктивных» сайтов. Он сообщил и о создании «черных списков» таких сайтов, но не уточнил, какие именно сайты включаются в список и каким образом устанавливается их «деструктивный» характер. Попытки местных медиагрупп и КЗЖ получить разъяснения успехом не увенчались.
В декабре 2009 года, накануне принятия Казахстаном поста председателя ОБСЕ, президент Назарбаев подписал закон о расширении неприкосновенности частной жизни, трактующий это право в пользу правительственных чиновников. Закон запрещает публикацию информации о «жизни частного лица», предусматривая такие виды наказания, как закрытие СМИ и тюремное заключение журналистов сроком до пяти лет. Закон запрещает любое «несанкционированное вмешательство в жизнь человека», не делая при этом четких различий между частной и общественной жизнью, между действиями должностного лица и обычного гражданина. Аналитики считают, что расплывчатые формулировки позволят государственным чиновникам ходатайствовать о возбуждении уголовных дел по искам о нарушении неприкосновенности частной жизни против журналистов, которые освещают деятельность официальных лиц.
Политически мотивированные иски по обвинениям в клевете уже используются в качестве своеобразной цензуры деятельности оппозиционных и независимых органов. Местная группа по защите свободы прессы «Адил соз» выяснила, что в течение первых шести месяцев 2010 года в суд было подано 44 иска о возмещении ущерба, нанесенного клеветой, на общую сумму более 392 миллионов тенге (2,6 миллиона долларов США). Половину этих исков подали правительственные чиновники. Руководитель «Адил соз» Тамара Калеева сообщила КЗЖ, что менеджеры органов СМИ знают, что нужно избегать критики в адрес высокопоставленных чиновников, иначе последуют судебные разбирательства, угрозы, закрытие органа или тюремное заключение. «Любая форма критического освещения частной или официальной жизни президента и членов его семьи исключена», — сообщила КЗЖ Тамара Калеева.
Свобода на скрепке
Когда независимые газеты нарушали установленные границы, им приходилось дорого платить за это. Еженедельная газета «Республика», редакция которой находится в Алматы, постоянно публикует критические материалы в адрес правительства. За 10 лет своего существования редакцию газеты поджигали, сотрудникам газеты угрожали, подавали на них в суд за клевету. На протяжении всего 2010 года еженедельник пытался преодолеть последствия вынесенного в сентябре 2009 года судебного решения по иску о клевете, обязавшего издание выплатить 60 миллионов тенге (около 400 тысяч долларов США) в качестве возмещения ущерба «БТА Банку», частично принадлежащему государству. Решение суда опиралось на публикацию, в которой утверждалось, что банк испытывает финансовое давление со стороны зарубежных инвесторов. Газета отказалась опровергнуть материал.
На протяжении всего года типографии под давлением властей отказывались печатать газету; сотрудники «Республики» выпускали еженедельник на офисном оборудовании, соединяя страницы каждого экземпляра металлической скрепкой. Ситуация усугубилась в феврале 2010 года, когда районный суд города Алматы запретил государственным распространителям доставлять издания читателям до тех пор, пока «Республика» не выплатит всю сумму ущерба «БТА Банку». Еженедельник подал апелляцию на том основании, что сможет возместить ущерб, только будучи рентабельным предприятием, но апелляция была отклонена. Газета сообщила, что тираж снизился с 22 до 19 тысяч экземпляров.
Главный сайт «Республики» был недоступен для основной массы пользователей внутри страны в течение большей части 2010 года. Хотя доступ к изданию существовал по альтернативным веб-адресам, однако из-за постоянной смены платформ многие читатели не могли его найти. Сотрудники «Республики» и другие журналисты утверждали, что главный сайт был заблокирован крупнейшим интернет-провайдером страны «Казахтелекомом». Компания «Казахтелеком», большая часть акций которой принадлежит государству, не комментировала эти утверждения публично и не отреагировала на запрос КЗЖ. Однако их косвенным подтверждением стал эксперимент, проведенный весной читателями «Республики». Журналист Республики Евгения Плахина сообщила КЗЖ, что читателей попросили открыть сайт издания на своих персональных компьютерах. Читатели, пользующиеся услугами компании «Казахтелеком», единогласно заявили, что не могут загрузить сайт, в то время как клиенты других провайдеров смогли выйти на сайт «Республики».
В октябре представители Комитета уголовно-исправительной системы в городе Таразе отказали в переводе редактора уже прекратившей работу независимой газеты «Алма-Ата Инфо» Рамазана Есергепова в колонию-поселение. Есергепова посадили в январе 2009 года по сфабрикованному обвинению в «сборе секретной информации» после того, как его газета опубликовала две служебные записки Комитета национальной безопасности Казахстана (КНБ), из которых следовало, что комитет оказывал давление на прокурора и судью при рассмотрении дела об уклонении от уплаты налогов. Раздосадованный раскрытием информации комитет объявил докладные записки по налогам «государственной тайной» и решил отомстить Есергепову. Его судили за закрытыми дверями без адвоката и в августе 2009 года приговорили к трем годам тюремного заключения.
Власти сперва разрешили КЗЖ в июне посетить Есергепова в колонии в городе Таразе, но в день посещения разрешение было отозвано. КЗЖ удалось расспросить редактора, передав вопросы через другого посетителя. «Циничные действия наших властей в отношении прав человека в Казахстане можно рассматривать как насмешку над ОБСЕ как организацией, — сообщил КЗЖ Есергепов из-за решетки. — У меня почти нет надежды на досрочное освобождение. Но я верю, что с помощью международных организаций вопрос об отсутствии процедуры справедливого судебного разбирательства по делам политических заключенных в Казахстане будет поднят на международном уровне».
Правозащитник Евгений Жовтис, который комментировал для международных организаций вопросы прав человека и свободы печати в Казахстане, в 2010 году отбывал четырехлетний срок заключения. Он был признан виновным в непредумышленном убийстве в результате ДТП в сентябре 2009 года и приговорен к тюремному заключению, несмотря на смягчающие обстоятельства и публичный отказ семьи пострадавшего от иска.
В октябре полиция Казахстана объявила об аресте двух подозреваемых в причастности к убийству кыргызского журналиста Геннадия Павлюка, произошедшего в Алматы в 2009 году. Вдова журналиста Ольга рассказала казахстанской службе финансируемого правительством США радио Свободная Европа/Радио Свобода, что следователи опознали одного из подозреваемых как агента кыргызской службы безопасности.
Сорокалетний Геннадий Павлюк был выброшен из окна верхнего этажа жилого дома со связанными скотчем руками и ногами. Геннадий Павлюк, редактор независимой кыргызской газеты «Белый пароход» — издания, известного своими расследованиями случаев коррупции в высших эшелонах власти, находился в Алматы в служебной командировке, цель которой осталась неясной. По сообщениям ряда местных СМИ, журналист намеревался открыть онлайн-издание и отправился в Алматы на встречу с потенциальными партнерами.
Источник: Комитет по защите журналистов