Как президенты дно делили

Автор: Илья КАРПЕНКО

Определить правовой статус Каспийского моря Россия, Казахстан, Азербайджан, Туркменистан и Иран пытаются уже почти 20 лет. Формально большинство из стран согласны на общий правовой принцип: «Действующие договоры должны соблюдаться». Но и только, потому что решить в этих рамках спектр проблем Каспия у прикаспийских государств никак не получается.
More...
Споры вокруг того, как правильно поделить Каспийское море, не стихают с момента образования на его берегах четырех самостоятельных государств. Казалось бы, что сложного? Но Каспий — это не только зона, богатая энергоресурсами, это еще и сложный геополитический перекресток, на котором особо не разгонишься. Отсюда все проблемы, считает эксперт Российского института стратегических исследований Аждар Куртов.

Он полагает, что вопрос о правовых нормах, определяющих статус Каспия, среди прибрежных государств вызывает большие разногласия в оценках. Формально большинство из них согласны на общий правовой принцип: «Действующие договоры должны соблюдаться». Под действующими договорами понимают те договоры, которые не прекратили свое действие, не были денонсированы парламентами и из которых не вышла ни одна из прикаспийских стран.

Таковыми являются только советско-иранские договоры, заключенные в 1920-х и 1940-х годах, которые, в свою очередь, базировались на соглашениях относительно статуса Каспия между Российской империей и Персией, заключенными еще во времена Петра I, начиная с 1723 года.

Естественно, что в тех договорах, во-первых, не могли предусмотреть тот факт, что со дна морского можно добывать нефть, а во-вторых, «договаривающихся сторон» тогда было две, а в 1991 году их стало пять: с распадом Советского Союза на берегах Каспия вместо одного появились четыре независимых государства — Россия, Казахстан, Азербайджан и Туркменистан. А это, в свою очередь, потребовало корректировки правого статуса Каспия.

Ситуация требовала принятия нового документа — некой объединенной конвенции, определяющей правовой статус Каспия. И разговоры о такой конвенции идут уже почти два десятка лет — с момента распада СССР. Попытки согласовать позиции, достичь консенсуса и создать такой договор не увенчались успехом — стороны продолжали стоять на своих узкоэгоистических позициях.

В конце концов прикаспийские государства попытались прописать в своих национальных законодательствах юридические нормы сепаратного характера. Например, Азербайджан указал в своей Конституции 1995 года, что его юрисдикция распространяется на весь так называемый национальный сектор Каспийского моря.

Однако под «сектором» он понимал отнюдь не то, что считается таковым в международной практике. Таким же путем пошел и Казахстан — например, в отношении супергигантского Кашаганского нефтегазового месторождения. Против такой практики резко возражали Россия и Иран, причем каждый при этом исходил из своих соображений.

Летом 1998 года России и Казахстану удалось договориться о том, какую часть Северного Каспия будет разрабатывать одна и другая страна. Тогда появился слоган: «Делим дно — вода общая». Однако, по мнению Аждара Куртова, принцип этот был насквозь фальшивым. Не видя возможности заключить общую конвенцию, был предложен иной вариант: сначала разделить дно Каспия, а затем уже решать проблемы судоходства, рыболовства, безопасности, экологии, строительства трубопроводов и т.д.

Крупным транснациональным компаниям удалось убедить российское руководство в целесообразности такого «ступенчатого» подхода к решению каспийской проблемы. Однако, как показало время, то, что было выгодно добывающим компаниям, вовсе не соответствовало интересам прикаспийских стран. И логика такого подхода оказалась порочной: лоббисты этого варианта, получив доступ к шельфу Каспия, утратили интерес к дальнейшей юридической проработке вопроса.

После того как были достигнуты договоренности о линии разделения дна (точке стыка границ) между Россией и Казахстаном, аналогичные соглашения появились с Азербайджаном — у России и, соответственно, Казахстана. Однако с Туркменистаном, а в особенности с Ираном, по этим вопросам договориться так и не удалось. Тегеран считал, что эти соглашения являются сепаратистскими и необходимо соблюдать договоренности советской эпохи — «50 на 50». Оно и понятно: у Ирана — самая коротка береговая линия Каспия, поэтому «дележка» национальных секторов в соответствии с протяженностью этой стране абсолютно невыгодна. Боле поздняя позиция Ирана — раздать «всем сестрам по серьгам», то есть делить береговую линию по 20% каждой из стран.

Кроме того, отношения пяти прикаспийских стран осложняются так называемыми «спорными территориями». И если Россия и Казахстан уже достигли серьезных договоренностей по каспийской проблеме, Азербайджан и Туркменистан по вопросу принадлежности нескольких месторождений никак не придут к консенсусу. Иран же по этим вопросам вообще имеет собственное «особое мнение». И то, что Россия, Казахстан и Азербайджан в 2003 году подписали соглашение о частичном разделе Каспия по срединной линии, проблему его статуса полностью так и не решило.