Не мы пожар зажгли – не нам и отвечать!..

Автор: Асхат АХМЕТБЕКОВ

Около $2 – 3 миллиардов составил отток депозитов в БТА в первые месяцы после перехода банка под контроль государства, признался в интервью с нашим корреспондентом глава госфонда «Самрук-Казына» Кайрат Келимбетов.
More...
Уходили, по его словам, в основном индивидуальные клиенты, а корпоративных депозиторов пришлось «успокаивать». Сейчас, считает он, ситуация в банке стабилизируется, поэтому он выступает против его консервации.

Кайрат Нематович, с 1 ноября KASE исключило акции «БТА Банка» из представительского списка биржи. О чем это говорит? Получается, что ситуация вокруг банка развивается по самому пессимистичному сценарию?

- Нет. Это просто доведение определенных технических процедур фондовой биржи. Ясно, что с января — февраля, а может быть, даже и раньше не особенно котировались бумаги «БТА Банка», и до процесса окончания реструктуризации очень рано говорить о том, что его акции будут котироваться вновь. Сначала нужно завершить реструктуризацию, потом мы вернемся к вопросу обращения бумаг БТА на рынке.

Пожарные или поджигатели?

Еще в июне, представляя отчет правительства президенту о выполнении антикризисной программы, Вы сообщили, что специалистами KPMG и Ernst & Young в «БТА Банке» на 1 января 2009 года был обнаружен пакет безнадежных кредитов на сумму около $9 — 10 миллиардов. А почему аудиторы не выявили этот портфель раньше?

- По итогам каждого года в течение первого квартала или трех-четырех первых месяцев должен пройти аудит. То есть вот у нас закончился 2008 год, и первый квартал аудиторы делали отчет. Соответственно, поскольку государство стало акционером БТА, оно попросило аудиторские компании внимательно проверить.

Чем дольше они проверяли, тем больше они обнаруживали проблемы внутри банка — каждый раз они открывали все новые и новые. И понятно, что в июне, когда мы подвели итог, они оказались на уровне $9 — 10 млрд. В понедельник это было обнародовано и презентовано комитету кредиторов. К сожалению, уровень проблем сейчас такой.

А общая логика рассуждения «О чем вы думали?» сводится к тому, что я не знаю, кто о чем думал в 2007-м или в 2008-м году, но сегодня мы имеем то, что имеем. И здесь если есть вопросы к аудиторам — нужно спрашивать у них.

А как обстоят дела в «Народном банке» и в «Казкоме»? Все же банки кредитовали строительство, розницу и нерезидентов...

- Да, проблемы безнадежных кредитов присутствуют не только в БТА, «Альянсе», но и в других банках, но такого уровня злоупотреблений, по крайней мере на сегодняшний момент, там нет. Если есть вопросы к «Казкому» и «Народному», то я предлагаю задать им, АФН, их аудиторам, а не фонду «Самрук-Казына».

В одном из интервью газете «Панорама» Вы заявили, что самый главный результат поддержки ФНБ БТА и «Альянса» — сохранность доверия в целом к банковской системе страны, а такие же проблемы в банковском секторе переживала «еще лишь Исландия». Ожидаете ли Вы дальнейшее развитие ситуации в банковском секторе Казахстана по исландскому сценарию?

- Я думаю, было очень много желающих — менеджеров, акционеров, может быть, каких-то клиентов банков, чтобы ситуация в БТА и «Альянсе» пошла по исландскому сценарию. К счастью для страны, такого не произошло. Мне не очень понятно, когда без каких-то конкретных обвинений на страницах некоторых газет люди радуются, что скоро все будет плохо, или огорчаются, что все еще хорошо.

Надо абстрагироваться от своих проблем, поскольку в газетах предпринимаются попытки макроанализа, попытки рассуждать на уровне страны. Если рассуждать на уровне страны, надо ответить для себя на несколько вопросов: правильно ли, что «БТА Банк» обанкротится? Наверное, нет. Правильно, что реструктуризация должна пройти успешно? Наверное, да. И потом исходить из этого.

Мы считаем, что это изначальные посылы, на которых потом базируется логика действий правительства, монетарных властей и фонда «Самрук-Казына». Соответственно, чтобы в стране был исландский вариант и страна была банкротом, думаю, никто не хочет. Я уже не взываю к патриотизму, я взываю просто к логике: мы хотим, чтобы в стране был элементарный порядок и финансовый сектор сохранился? Мы хотим, но нам в этом кто-то помогает?

Исходя из логики, которую я часто вижу на страницах вашей газеты, мне не кажется, что есть добрые намерения по этому поводу. То есть вы говорите наоборот: а вот, скорее всего, у них не получится, а вот, скорее всего, банк обанкротится, а вот пришли какие-то там такие... Мы не собираемся дискутировать в плоскости, кто-то лучше — кто-то хуже. Это не наше дело вообще. Мы пришли тушить пожар. Но пожар зажгли не мы! Были вопросы, что мы к этому привели. Мы ни к чему не приводили — ситуация в банках была такая, и мы вне политических аспектов (принимали решение о переходе под контроль государства БТА и «Альянса» — ред.), которые пытаются нам навязать.

Мы пришли — мы тушим пожар. Мы хотим, чтобы потом этот банк стал частным. А по поводу обид предыдущих менеджеров, предыдущих акционеров — я не хотел бы там учить кого-то жизни, но надо посмотреть проблемам прямо в глаза. Давайте абстрагируемся: вот прошлое, где мы сегодня и что каждый из нас должен делать?

В том же интервью Вы сказали, что отток депозитов из БТА и «Альянса» был примерно $1,5 миллиарда, но эти деньги перетекали в «Народный банк», «Казком» и другие банки. А что это за депозиты? Каково соотношение перетока вкладов физических и юридических лиц?

- Мы как раз беседовали с «Народным» и «Казкомом» на эту тему, и они считают, что деньги из БТА и «Альянса» ушли не к ним, а в средние банки — такие как «Евразийский банк», «Банк ЦентрКредит», «АТФБанк». Скорее всего, в тот период население в целом не доверяло системообразующим банкам — больше уходило в банковские институты с иностранным участием. Мы эту картину видели. По крайней мере, насколько мы это услышали от «Народного банка» и «Казкома». Может быть, часть депозиторов ушла туда.

У нас был безумный шторм по всем корпоративным клиентам в «БТА Банке», в частности организациям, которые были бюджетными или которые были у фонда «Самрук-Казына». Мы потихонечку старались их успокоить. В основном уходили индивидуальные депозиторы. Очень много клиентов банка ушло за это время. Я говорю, что в целом 2 — 3 миллиарда люди увели. Весь этот наплыв мы сдерживали февраль, март и апрель. Мы, государство, усилием политической воли сдержали панику и постепенно начинаем восстанавливать ситуацию, наращивать тот потенциал, который был. Но это невозможно сделать за короткий период времени.

Не ухаживаем, но заигрываем

Ваш фонд и АФН не исключают возможности консервации «БТА Банка» в случае «отсутствия договоренностей о реструктуризации». Насколько вероятен такой сценарий развития событий?

- Еще раз хотел сказать, что надо четко разделять: фонд «Самрук-Казына» является оператором правительства. Мы не занимаемся консервацией. Вопросами консервации банков занимается АФН. В состав правления регулятора входят представители правительства, Нацбанка, но не фонда «Самрук-Казына». То есть мы подчинимся любому решению, которое будет принято правлением финнадзора и в целом государственными органами.

А Вы как считаете, необходима ли консервация?

- Мое личное мнение, что консервация «БТА Банка» — наименее благоприятное решение вопроса. То есть я считаю, что после тех средств, которые были вложены, тех усилий, которые были затрачены правительством, того терпения, которое было затрачено кредиторами, тех финансовых вложений, которые были со стороны фонда «Самрук-Казына», наилучшим исходом является не консервация банка, а компромисс между кредиторами и фондом «Самрук-Казына», правительством Казахстана и в целом государства.

Если мы увидим, что есть компромисс, и он справедливый, рыночный и коммерчески ориентированный, то этот банк имеет большие перспективы для будущего долгосрочного развития. Если мы увидим, что есть непонимание и, например, наш финансовый план, который мы принесем в АФН, его не удовлетворит, но это уже вне зоны моей компетенции и юрисдикции.

Недавно Вы также сказали, что госфонд не собирается отдавать БТА бесплатно, и инвестор, приобретая пакет, должен заплатить за это хорошие деньги. О какой конкретной сумме может идти речь?

- Об этом говорить преждевременно. Я думаю, что если реструктуризация, даст бог, завершится успешно, будет определенная финансовая конфигурация. Это будет определенный пакет предложений фонда «Самрук-Казына», определенный, может, каким-то инвестором, который обменяет свой долг на акции банка. Но как будет формироваться цена — это уже предмет рыночных переговоров между нами и теми инвесторами, которые захотят владеть банком.

Какие могут быть примерные схемы вхождения «Сбербанка» в БТА?

- Об этом рано говорить. Просто хотел бы прекратить все инсинуации вокруг этой темы. До того момента, как закончится реструктуризация, никакой речи о переговорах не идет. Другое дело, что «Сбербанк» как один из крупнейших игроков в банковском секторе Казахстана, в принципе, выражает интерес.

Есть разные формы выражения интереса. Например, есть выражение интереса, когда человек ухаживает за девушкой, а есть выражение, когда он ей приносит кольцо. Мы сегодня даже не на этапе ухаживания — мы сегодня только знакомимся с возможностями кооперации.

Когда Вы рассчитываете получить окончательное решение «Сбербанка» о покупке БТА или отказа от сделки?

- После реструктуризации 7 декабря.

А что скажете по поводу разговоров об интересе Deutshe Bank к БТА?

- Ничего об этом не знаю, от вас это слышу.

На прошлой неделе председатель правления АО «Астана Финанс» заявила о том, что ФНБ не оказывал финансовой помощи в реструктуризации долгов компании...

- Я недавно имел возможность спросить госпожу Ибатуллину, что она имела в виду. Она сказала, что у нее нет претензий к фонду «Самрук-Казына».

Три — пять лет — и все решим

Standart&Poor's изменило оценку страновых рисков казахстанской банковской системы и перевела страну из группы 8 в группу 9, в которую включены такие страны, как Белоруссия, Азербайджан и Грузия. Как Вы расцениваете такое решение?

- Я бы не хотел комментировать решение конкретных рейтинговых агентств. Я думаю, что в нынешний турбулентный период какие-то переводы кого-то куда-то мало что решают, поскольку сейчас стоят другие вопросы.

Выходит ли эффективно Казахстан из кризиса или не выходит? На мой взгляд, выходит. Намечены ли перспективы нашего поскризисного развития? На мой взгляд, намечены. Решим ли мы вопрос с банковским кризисом? На мой взгляд, решим. Вот когда все эти вопросы во временном срезе будут решены, тогда мы вернемся к адекватности оценки нас со стороны тех или иных рейтинговых агентств.

По словам аналитика S&P Екатерины Трофимовой, пересмотр оценки BICRA отражает фундаментальный и «хронический», но не временный и циклический характер ухудшения показателей банковской системы. Согласны ли Вы с такой оценкой?

- Я считаю, что банковская система Казахстана сейчас испытывает достаточно сложное время. Первой проблемой была внешняя реструктуризация, вторая проблема, к решению которой мы только приступаем, - это проблема плохих активов, проблемных кредитов. В этом смысле мы прекрасно понимаем масштабы этой проблемы. Прекрасно понимаем, что эти проблемы не решаются в одночасье, но мы считаем, что это уже те проблемы, которые мы вместе с банками можем и должны решить. Поэтому сейчас уже не время для пессимизма, а время для реальной работы.

Насколько еще могут вырасти неработающие кредиты в банках, которые на 1 октября, по информации АФН, превысили 34%?

- Мы сегодня не видим тенденции их сокращения. Скажем, самые апокалиптические оценки доходят до 50, но я думаю, что с помощью нового механизма Фонда стрессовых активов мы будем потихонечку расчищать и «размешивать» этот тромб. И в течение трех — пяти лет в целом эта проблема, на наш взгляд, будет решена.

Как считает S&P, проблема недостаточной рекапитализации банков остается актуальной для банковской системы Казахстана. Какие есть планы у госфонда по вливанию дополнительного капитала в БВУ? Каким еще банкам, кроме БТА и «Альянса», понадобится господдержка?

- Проблема рекапитализации — это проблема в целом правительства, и в этом смысле госфонд самостоятельно чего-то не планирует.

А где правительство планирует взять средства на дополнительную капитализацию банков?

- Сегодня рано об этом говорить.

По прогнозам S&P, процесс восстановления банковского сектора Казахстана будет «долгим и болезненным». А какие есть прогнозы у госфонда?

- Вы знаете, в детстве была такая шутка, что «лучше быть здоровым и богатым, чем бедным и больным». Поэтому когда нам говорят, что что-то будет «болезненным» в долгосрочной перспективе, то мы же этого не отрицаем.

Но S&P также не исключает, что в ближайшие месяцы в Казахстане увеличится количество банков, допустивших дефолт. Действительно ли это так? Кто следующий?

- Это из той же оперы. Ситуация в банковском секторе в целом стабилизируется.

Вопросы «на злобу дня»

Трудно не заметить, что в последний месяц некоторые республиканские издания полюбили освещать деятельность как самого г-на Келимбетова, так и возлавляемого им госфонда «Самрук-Казына» и его «дочек», включая Банк развития Казахстана. Причем исключительно в негативных тонах. Мы не могли пройти мимо этого факта.

Судя по последней волне негатива в Ваш адрес, кому-то Вы явно перешли дорогу. Нет такого ощущения?

- Критикуют те, кто ничего не делает, а те, кто что-то делает, всегда находятся под огнем критики. И критику мы делим на конструктивную и неконструктивную. Поэтому под началом ФНБ «Самрук-Казына» находятся 400 компаний, в том числе одной из таких компаний является Банк развития Казахстана. Если имеются вопросы к БРК, то мы с удовольствием готовы на них ответить, но на сегодняшний день, на мой взгляд, это больше огульная критика, которая не содержит в себе рациональных вопросов.

Решением правительства Банк развития Казахстана был создан в 2001 году. Сегодня он является одним из крупнейших банков в Казахстане. Недавно из Национального фонда в него было влито 120 миллиардов тенге, и в целом сейчас у БРК существенный капитал. Плюс в Банк развития Казахстана мы привлекаем китайские деньги. Этот институт начинает играть важную роль на фоне того, что банки второго уровня, к сожалению, находятся в достаточно сложной ситуации.

Что касается той или иной критики, то я не считаю ее адресной, то есть в чем она заключается? Что именно там говорится? Не хотел бы уделять ей большого внимания.

А не может быть волна негатива связана с Вашим недавним предложением объединить Нацбанк и АФН? Кстати, сама идея слияния — не есть ли это своего рода признание неэффективности работы АФН?

- Знаете, я хотел бы, наверное, еще раз вернуться к бытовой аналогии. Есть, например, хорошие взаимоотношения между двумя людьми — между парнем и девушкой. Если они женятся, то значит ли это, что они до этого неэффективно сотрудничали? Наверное, нет.

Я хотел бы перенести эту дискуссию из плоскости «Сливать завтра АФН с Нацбанком или нет?» в плоскость «А какая система финансового надзора в течение трех — пяти лет должна быть выстроена в Казахстане?». И если мы будет говорить о пятилетней перспективе, то, на мой взгляд, избежать возможности слияния этих двух структур будет трудно.

Но насколько это целесообразно и необходимо?

- Это не вопрос сегодняшнего или завтрашнего дня, но послезавтра я бы не стал этого исключать.

Источник: Газета "Голос Республики" №43 (124) от 06 ноября 2009 года