Две тысячи лет назад в Иерусалиме возвели Стену Плача, Храм Гроба Господнего и мечеть Аль-Акса. Из современных «достопримечательностей» сердца мира – Израильский разделительный барьер, или Стена безопасности.
850-километровый забор отсек Израиль от Западного берега реки Иордан после второй интифады (вооруженного восстания палестинцев 2000 года). По большей части это металлическая ограда с колючей проволокой и всевозможными датчиками движения, но вблизи Иерусалима и в самой столице барьер вырастает до 8-метровой бетонной стены. Через такую не перелезешь – пожалуйте на КПП или check-point.
Блокпосты в стране без границ
Палестинцам для пересечения границы необходимо специальное разрешение от военной израильской администрации, которое выдается далеко не всем. Но иностранцев через блокпосты пропускают охотно. Во всяком случае, наш интернациональный автобус надолго ни разу не задержали. Израильским солдатам достаточно было пройти по салону и на глазок убедиться в том, что среди пассажиров нет арабов.
Другие туристические автобусы проезжают также легко. А как иначе, если за Стеной — Вифлеем с его христианской святыней Базиликой Рождества Христова? Туристы и паломники — это деньги, а для денег нет преград. Когда поздно вечером после сытного ужина в палестинском ресторане мы в очередной раз проезжали терминал между Вифлеемом и Иерусалимом, мне вдруг почудилось, что нет ни борьбы, ни ненависти между сторонами, а стена, терминалы и солдаты с автоматами — это просто часть туристической программы. Для остроты ощущений, так сказать.
Местные, конечно, так не считают. «Зеленая черта» (демаркационная линия между Израилем и арабскими странами после войны 1948—1949 годов) проходит западнее Забора безопасности, и все израильские земли к востоку от «зеленой линии», согласно резолюции ООН, считаются оккупированной территорией. Официально границы Израиля так и не определены. Забавно: утром высокопоставленный чиновник в израильском МИДе объяснял нам, что государство не строит новых поселений на Западном берегу Иордана, а просто застраивает старые, «решая демографические проблемы населения». Вечером же ведущий журналист Палестины заочно обращался кг-ну Либерману, живущему на аннексированной палестинской территории.
- Я хотел бы уважать Израиль, но где он на карте? — риторически вопрошал главный редактор информационного агентства MAAN Насер Лахам. — Покажите мне его границы: я хочу знать, что именно я уважаю. В километре отсюда (от Вифлеема — авт.) находится дом Либермана. Разве его дом находится в пределах Израиля? Это Израиль? Тогда мы — израильские граждане. А если дом, где живет Либерман, не в Израиле, тогда что он там делает?
Забор как образ мышления
Вопиющая невнимательность: тот самый бетонный барьер, разрезающий столицу Израиля, я заметила не сразу. Наконец догадалась почему. Три дня в Иерусалиме и Палестине нас со всех сторон обступали стены. Слепые стены домов, ограды правительственных зданий и жилых районов, каменные тумбы против въезда на тротуар. Улочки старого Иерусалима, ведущие к религиозным святыням, — это вообще узкие лазы в каменном лабиринте.
Один из них нас вывел к... Стене Плача.
Даже тысячелетние оливковые плантации — казалось бы, где еще глазу отдохнуть? — сплошь в каменных укреплениях.
Разделительный бетонный барьер в этом скоплении белого и желтого камня кажется чуть ли не естественным архитектурным сооружением. Бред, конечно. Но, право, мирные стены Иерусалима сводят с ума не меньше серого антитеррористического забора.
Чтобы лучше оценить масштабы конфликта на этом крохотном клочке земли, стоит посмотреть на Стену с вершины холма. Серая бетонная змея извивается по каменистой земле, уползает в пустыню, чтобы и там зорко следить за раздельным проживанием арабов и евреев.Кое-где Стена вогнута в муниципальные границы Иерусалима. Логика прихотливого изгиба понятна, но это не уменьшает абсурда.
Например, арабский район Шуафат административно относится к Иерусалиму, но в антитеррористических целях отгорожен от него забором. Внутри нет полиции, нет работы, нет своего водопровода, так что люди вынуждены врезаться в израильскую трубу нелегально. Жители Шуафата работают в Иерусалиме, платят налоги, получают пособия, но не имеют израильских паспортов, только документ резидента. Как следствие, они не могут надолго уехать из страны, не потеряв права туда вернуться. И ещемного-много ограничений во имя безопасности израильтян.
Но у защитного укрепления немало издержек и для израильской стороны. Наркотики, проституция, бесконтрольный приток арабов с палестинских территорий и т.д. Последствия обороны доходчиво объяснил наш «гид по Стене», сотрудник израильского общественного объединения «Ир Амим» («Город народов»).
- Мы отгородились от части Иерусалима, чтобы чувствовать себя в безопасности, — подытожил свой рассказ о Шуафате парень по имени Иран. — Но изоляция означала утрату контроля. И сегодня у жителей соседнего еврейского квартала нет никакой уверенности в том, что однаждыиз-за забора не полетят бомбы.
Политика танца
Общение со сторонами конфликта тренирует полезное умение стряхивать с ушей макаронные изделия. Как правило, чем пафоснее тон рассказчика и чем жалостнее истории, призванные обличить противника, тем меньше веры в глазах скептически настроенных журналистов. Им факты подавай: суммы и источники финансирования, методы контроля за расходованием донорских средств, коррупционные схемы. Но как раз об этом наши собеседники предпочитали не распространяться.
Пресс-секретарь палестинской гражданской полиции, финансируемой Евросоюзом, битый час читал скучную лекцию о целях и задачах этого полезного общественного института, но простой вопрос о зарплатах сотрудников поставил его в тупик. Несколько минут палестинцы в присутствии журналистов шептались со своими покровителями из полиции ЕС, «подбивали бюджет». Наконец договорились об ответе: порядка 400 долларов низшему составу.
Торг идет и на жизни. Директор лагеря для беженцев в палестинской столице Рамаллечем-то похож на мэра Сдерота, ближайшего к захваченной террористами Газе израильского города. Оба горячо рассказывали нам о детях. Но, по словам араба, выходило, что главными жертвами конфликта являются маленькие палестинцы, израильтянин же доказывал, что больше всех страдают еврейские дети.
В палестинском лагере для беженцев мы побывали. И там сразу стало очевидно, насколько утопична идея одного государства для Израиля и Палестины. Получасовая прогулка по щелям перенаселенного каменного мешка убедила: это социальный тупик. Лагерь существует с 1948 года, и за 60 с лишним лет люди в нем так и остались беженцами.
Без собственности, работы и гражданских прав. Зато у них много, очень много детей. Из 7 тысяч жителей тесного квартала в Рамалле половина — малолетки. Сегодня это глазастые, жизнерадостные ребятишки, а завтра они станут безработными отцами и многодетными матерями. Только на Западном берегу Иордана таких лагерей 17. И если подавить в себе умиление детскими улыбками, придется признать: демографических соображений вполне достаточно, чтобы евреи никогда не поселились с арабами под одной крышей.
В нескольких сотнях метров от приюта — богатые кварталы Рамаллы. Новые дома излучают основательность и комфорт. Тут живут завсегдатаи дорогих салонов и ресторанов. Откуда богачи в нищей автономии, на 75% зависящей от международной помощи? Коррупция в правительствах Палестины и Израиля остается непаханым полем для расследовательской журналистики. Кому война, а кому мать родна — это звучит такпо-ближневосточному .
- Большинство руководителей в этом регионе подобны танцовщицам, — облек в восточную метафору свою мысль Насер Лахам. — Они думают не о решениях, а о том, как произвести впечатление на зрителей. В этом конфликте задействовано много партий, но самая сильная из них — партия денег.
Военное положение, должно быть, сдвигает нравственные оценки и меняет восприятие трагического. Меня поразила история, рассказанная за ужином редактором израильского новостного портала. Речь зашла о свободе слова, ответственности СМИ за клевету, и наш собеседник, выходец из СССР, привел в пример случай с убийством палестинской девочки в секторе Газа.
Тринадцатилетнюю ИманАль-Хамс в октябре 2004 года расстреляли израильские солдаты, когда она с заплечной сумкой приблизилась на 100 метров к военной заставе близ города Рафиах. Потом выяснилось, это был школьный ранец с книгами. Израильские СМИ тогда резко отреагировали на это происшествие, они сообщали, что в тело уже упавшей школьницы командир подразделения выпустил всю автоматную обойму, чтобы «удостоверить смерть». Одна из тележурналисток, Илана Даян, в своей передаче обвинила капитана в жестоком убийстве девочки.
Офицера судил военный трибунал и полностью оправдал. Командир якобы действовал в пределах своих полномочий. После этого оправданный подсудимый подал в суд на журналистку, требуя возмещения морального ущербачто-то около 100 тысяч долларов. И суд этот иск удовлетворил. Мораль истории: «нечего фигню в эфир пускать!».
- То есть на самом деле девочку не убили? — запуталась я.
- Нет, убили. Но всю обойму в ее тело не разряжали. Зачем она, уже довольно взрослая девушка, пошла к израильской заставе? Почему не остановилась, когда ее окликали? Что у нее в сумке? В таких случаях военные должны нейтрализовать опасность. Они просто делали свою работу.
P.S. Окончание репортажа читайте на нашем портале завтра.
Палестинцам для пересечения границы необходимо специальное разрешение от военной израильской администрации, которое выдается далеко не всем. Но иностранцев через блокпосты пропускают охотно. Во всяком случае, наш интернациональный автобус надолго ни разу не задержали. Израильским солдатам достаточно было пройти по салону и на глазок убедиться в том, что среди пассажиров нет арабов.
Другие туристические автобусы проезжают также легко. А как иначе, если за Стеной — Вифлеем с его христианской святыней Базиликой Рождества Христова? Туристы и паломники — это деньги, а для денег нет преград. Когда поздно вечером после сытного ужина в палестинском ресторане мы в очередной раз проезжали терминал между Вифлеемом и Иерусалимом, мне вдруг почудилось, что нет ни борьбы, ни ненависти между сторонами, а стена, терминалы и солдаты с автоматами — это просто часть туристической программы. Для остроты ощущений, так сказать.
Местные, конечно, так не считают. «Зеленая черта» (демаркационная линия между Израилем и арабскими странами после войны 1948—1949 годов) проходит западнее Забора безопасности, и все израильские земли к востоку от «зеленой линии», согласно резолюции ООН, считаются оккупированной территорией. Официально границы Израиля так и не определены. Забавно: утром высокопоставленный чиновник в израильском МИДе объяснял нам, что государство не строит новых поселений на Западном берегу Иордана, а просто застраивает старые, «решая демографические проблемы населения». Вечером же ведущий журналист Палестины заочно обращался к
- Я хотел бы уважать Израиль, но где он на карте? — риторически вопрошал главный редактор информационного агентства MAAN Насер Лахам. — Покажите мне его границы: я хочу знать, что именно я уважаю. В километре отсюда (от Вифлеема — авт.) находится дом Либермана. Разве его дом находится в пределах Израиля? Это Израиль? Тогда мы — израильские граждане. А если дом, где живет Либерман, не в Израиле, тогда что он там делает?
Забор как образ мышления
Вопиющая невнимательность: тот самый бетонный барьер, разрезающий столицу Израиля, я заметила не сразу. Наконец догадалась почему. Три дня в Иерусалиме и Палестине нас со всех сторон обступали стены. Слепые стены домов, ограды правительственных зданий и жилых районов, каменные тумбы против въезда на тротуар. Улочки старого Иерусалима, ведущие к религиозным святыням, — это вообще узкие лазы в каменном лабиринте.
Один из них нас вывел к... Стене Плача.
Даже тысячелетние оливковые плантации — казалось бы, где еще глазу отдохнуть? — сплошь в каменных укреплениях.
Разделительный бетонный барьер в этом скоплении белого и желтого камня кажется чуть ли не естественным архитектурным сооружением. Бред, конечно. Но, право, мирные стены Иерусалима сводят с ума не меньше серого антитеррористического забора.
Чтобы лучше оценить масштабы конфликта на этом крохотном клочке земли, стоит посмотреть на Стену с вершины холма. Серая бетонная змея извивается по каменистой земле, уползает в пустыню, чтобы и там зорко следить за раздельным проживанием арабов и евреев.
Например, арабский район Шуафат административно относится к Иерусалиму, но в антитеррористических целях отгорожен от него забором. Внутри нет полиции, нет работы, нет своего водопровода, так что люди вынуждены врезаться в израильскую трубу нелегально. Жители Шуафата работают в Иерусалиме, платят налоги, получают пособия, но не имеют израильских паспортов, только документ резидента. Как следствие, они не могут надолго уехать из страны, не потеряв права туда вернуться. И еще
Но у защитного укрепления немало издержек и для израильской стороны. Наркотики, проституция, бесконтрольный приток арабов с палестинских территорий и т.д. Последствия обороны доходчиво объяснил наш «гид по Стене», сотрудник израильского общественного объединения «Ир Амим» («Город народов»).
- Мы отгородились от части Иерусалима, чтобы чувствовать себя в безопасности, — подытожил свой рассказ о Шуафате парень по имени Иран. — Но изоляция означала утрату контроля. И сегодня у жителей соседнего еврейского квартала нет никакой уверенности в том, что однажды
Политика танца
Общение со сторонами конфликта тренирует полезное умение стряхивать с ушей макаронные изделия. Как правило, чем пафоснее тон рассказчика и чем жалостнее истории, призванные обличить противника, тем меньше веры в глазах скептически настроенных журналистов. Им факты подавай: суммы и источники финансирования, методы контроля за расходованием донорских средств, коррупционные схемы. Но как раз об этом наши собеседники предпочитали не распространяться.
Торг идет и на жизни. Директор лагеря для беженцев в палестинской столице Рамалле
В палестинском лагере для беженцев мы побывали. И там сразу стало очевидно, насколько утопична идея одного государства для Израиля и Палестины. Получасовая прогулка по щелям перенаселенного каменного мешка убедила: это социальный тупик. Лагерь существует с 1948 года, и за 60 с лишним лет люди в нем так и остались беженцами.
Без собственности, работы и гражданских прав. Зато у них много, очень много детей. Из 7 тысяч жителей тесного квартала в Рамалле половина — малолетки. Сегодня это глазастые, жизнерадостные ребятишки, а завтра они станут безработными отцами и многодетными матерями. Только на Западном берегу Иордана таких лагерей 17. И если подавить в себе умиление детскими улыбками, придется признать: демографических соображений вполне достаточно, чтобы евреи никогда не поселились с арабами под одной крышей.
В нескольких сотнях метров от приюта — богатые кварталы Рамаллы. Новые дома излучают основательность и комфорт. Тут живут завсегдатаи дорогих салонов и ресторанов. Откуда богачи в нищей автономии, на 75% зависящей от международной помощи? Коррупция в правительствах Палестины и Израиля остается непаханым полем для расследовательской журналистики. Кому война, а кому мать родна — это звучит так
- Большинство руководителей в этом регионе подобны танцовщицам, — облек в восточную метафору свою мысль Насер Лахам. — Они думают не о решениях, а о том, как произвести впечатление на зрителей. В этом конфликте задействовано много партий, но самая сильная из них — партия денег.
Военное положение, должно быть, сдвигает нравственные оценки и меняет восприятие трагического. Меня поразила история, рассказанная за ужином редактором израильского новостного портала. Речь зашла о свободе слова, ответственности СМИ за клевету, и наш собеседник, выходец из СССР, привел в пример случай с убийством палестинской девочки в секторе Газа.
Тринадцатилетнюю Иман
Офицера судил военный трибунал и полностью оправдал. Командир якобы действовал в пределах своих полномочий. После этого оправданный подсудимый подал в суд на журналистку, требуя возмещения морального ущерба
- То есть на самом деле девочку не убили? — запуталась я.
- Нет, убили. Но всю обойму в ее тело не разряжали. Зачем она, уже довольно взрослая девушка, пошла к израильской заставе? Почему не остановилась, когда ее окликали? Что у нее в сумке? В таких случаях военные должны нейтрализовать опасность. Они просто делали свою работу.
P.S. Окончание репортажа читайте на нашем портале завтра.
0 коммент.:
Отправить комментарий