Стукнул восьмой десяток – пожалуйте на пенсию!

Хотите – верьте, хотите - нет, но в Китае госчиновники при достижении ими возраста 70 лет обязаны оставить свои должности. Причем неважно, первое это лицо государства или представитель низшего чиновничьего звена. 

 

Автор: Анна ДРЕЛИХ

 

 Мы решили разобраться, чем руководствовались наши соседи, вводя такие ограничения.

Президент общественного фонда «Аман Сауык» Бахыт Туменова уверена, что китайцы поступают мудро: «Кто-то может до 90 лет (управлять — авт.), кто-то до 50, но в среднем где-то этот срок (70 лет — авт.) физиологических возможностей организма на пике в плане умственной работы. Позже возможности уже декомпенсированы».
Согласен с ней и публицист Сергей Дуванов: «Есть определенные пределы человеческого организма — оперативность мышления, сила памяти. Чтобы не ослаблять госаппарат, китайцы имеют такой закон, по которому менее дееспособные люди не должны мешаться. Это очень просто и логично. К сожалению, не во всех странах это существует».
Генеральный секретарь партии ОСДП «Азат» Амиржан Косанов вывел свою формулу активности служащих: чем старее чиновник — тем ниже потенциал. «Вы помните, в свое время, на заре независимости в Конституции Казахстана, если я не ошибаюсь, была норма о том, что человек до 65 лет может выдвигаться в президенты», — заметил он.
А политолог Виктор Ковтуновский напомнил, что не только Китай известен своими возрастными ограничениями для чиновников, но и в ряде других стран конституционно закреплены подобные нормы. Более того, первая редакция Конституции Казахстана накладывала лимит на возраст главы государства, а елбасы в своей книге «Без правых и левых» достаточно жестко критиковал т.н. «советскую геронтократию».
- Если вы возьмете ранние книги Назарбаева, в частности, «Без правых и левых», то увидите, что там он очень жестко критикует советскую геронтократию, которая закостенела на своих местах. Ну, видимо, когда Назарбаев был моложе и был иного мнения о возрасте.
Подобные ограничения, по мнению Ковтуновского, в первую очередь оправдывают себя в странах с молодой демократией, где власть народа еще нуждается в защите от диктатуры.
- Человек в маразм может впасть и в 45 лет, конечно, но в возрасте 70 лет больше вероятность. На самом деле есть много ограничений, в том числе — и ограничения по сроку пребывания у власти. И нигде, ни в одной нормальной демократической стране политики, которые уже выслужили все ограничительные сроки, никогда не возвращаются и не пытаются как-то обходить эти юридические лимиты, — считает Ковтуновский.
Президент общественного фонда «Ар.Рух.Хак» Бахытжан Торегожина уверена, что государству нужно как можно больше молодых людей, а «старость есть старость, как ни старайся, моложавым юношей не будешь».
- Есть определенный жизненный ресурс, который истекает и людям хочется отдохнуть. Да и с политической точки зрения есть усталость общества: когда страной управляет престарелый человек, у людей и отношение такое. Престарелый человек неадекватно воспринимает какие-то политические ситуации, реагирует не настолько быстро, какие-то вещи забывает. Китайцы мудрее и умнее нас, — подвела итог Торегожина.
Лидер Союза мусульман Казахстана Мурат Телибеков также положительно оценил китайский опыт, добавив, что во многих странах есть возрастной ценз для людей во власти: «Надо признать, что наша человеческая природа такова, что слабеет не только человеческая плоть, но и разум. Это естественный процесс и никакими указами, никакими поправками в Конституцию мы не можем его отменить. Я считаю, что и у нашей Конституции должны быть подобные ограничения. Я, допустим, не представляю себе 90-летнего или 100-летнего президента».