«Анголагейт» – все только начинается?

Автор: Виктор ЛЕРНЕР

В аферу по нелегальным поставкам оружия в Анголу были замешаны все без исключения министры кабинета Жака Ширака, в том числе Николя Саркози, заявил бывший министр внутренних дел Франции Шарль Паскуа вслед за оглашением приговора по делу «Анголагейт» в Париже.
More...
Во вторник, 27 октября, парижский суд вынес ряд обвинительных приговоров по так называемому «делу Анголагейта» — скандальной истории, связанной с нелегальными поставками французского и советского оружия в Анголу. На скамье подсудимых оказались многие представители политической элиты Франции 90-х годов. Тем не менее, точку в этом деле ставить рано: один из приговоренных, бывший французский министр внутренних дел Шарль Паскуа, уже на следующий день после оглашения приговора заявил, что готов рассказать об «Анголагейте» всю правду. По его словам, в аферу были замешаны все без исключения министры кабинета Жака Ширака.

«Высшее общество» на скамье подсудимых

Подобного процесса послевоенная история Франции еще не знала. Во вторник, 27 октября 2009 года, на заключительном судебном заседании по так называемому «делу Анголагейта» на скамье подсудимых оказались 42 представителя правящих кругов страны: министры и их заместители, видные политики и высшие чиновники. Среди них — экс-министр внутренних дел страны Шарль Паскуа, сын покойного французского президента Франсуа Миттерана Жан-Кристоф, ближайший советник действующего президента Николя Саркози Жак Аттали, известный франко-бразильский бизнесмен Пьер Фалькон.

Рядом с последним, по идее, должен был находиться и еще один знаменитый представитель так называемых «деловых кругов» — «новый русский» израильтянин Аркадий Гайдамак. Однако последний, после того как израильские власти приняли решение о его экстрадиции во Францию, вдруг воспылал любовью к своей «доисторической Родине», уехал в Москву и попросил предоставить ему российское гражданство.

По официальным сведениям, вожделенную «краснокожую паспортину» Гайдамак пока еще не получил, но продолжает скрываться от французского правосудия в России. Так что суд был вынужден вынести ему приговор заочно: 6 лет тюремного заключения. Его подельник Фалькон также получил 6 лет.

Оказавшиеся на скамье подсудимых французские политики отделались более легкими приговорами. Так, Жан-Кристоф Миттеран был приговорен к двум годам условно и штрафу в размере 375 тыс. евро, Шарль Паскуа — к году тюрьмы, а единственный в этой компании действующий политик, Жак Аттали, был оправдан.

Почти все обвиняемые (за исключением, естественно, получившего «отпущение» Аттали) заявили о своем намерении обжаловать приговор. К примеру, Пьер Фалькон и Аркадий Гайдамак независимо друг от друга утверждают, что они не имеют никакого отношения к поставке в Анголу 170 тыс. противопехотных мин советского производства. При этом поставки в эту же раздираемую гражданской войной страну 420 танков, 12 боевых вертолетов и 6 военных судов они не отрицают. С той лишь разницей, что Гайдамак утверждает, что данный «товар» продал ангольцам Фалькон, а Фалькон, соответственно — что продавцом был Гайдамак.

Но дальше всех в своем протесте зашел 82-летний Шарль Паскуа. Бывший министр внутренних дел Франции сначала потребовал отменить вынесенный ему приговор, ссылаясь на свою юридическую неприкосновенность, которой он обладает в качестве французского сенатора, а потом заявил, что готов открыть «всю правду» об «Анголагейте».

По его словам, в этой неприглядной афере замешаны все без исключения министры первого кабинета Жака Ширака — в том числе и нынешний президент Франции Николя Саркози, бывший в то время министром по бюджету (в правительстве Балладюра). Об этом он заявил в интервью, данном на следующий день после вынесения приговора, немецкому телеканалу RTL и французскому France 2.

Торговцы смертью

Трудно сказать, насколько искренен Шарль Паскуа в своих заявлениях. Многие журналисты, следившие за процессом, полагают, что бывший министр просто пытается спасти собственную шкуру: в конце концов, он является единственным из 42 обвиняемых политиков высшего звена, получившим реальный, а не условный срок заключения. Произошло же это потому, что для Паскуа «Анголагейт» — не первый и далеко не единственный доказанный случай получения им взяток. Не единственный — но, пожалуй, самый весомый: за свое содействие поставкам в Анголу оружия он получил 450 тысяч долларов.

Как известно, с началом военных действий в этой африканской стране ООН наложила эмбарго на любые военные поставки туда — ни повстанцы из прославившейся своими кровавыми деяниями организации UNITA, ни правительственные войска, лишь немногим отставшие от своих противников по части военных преступлений, не должны были получать из-за рубежа оружие и боеприпасы.

Тем не менее, в начале 90-х в СССР было принято «неофициальное» решение помочь «избравшим социалистический путь развития» ангольским властям, и с помощью членов французского социалистического же правительства Франсуа Миттерана началась переброска в Анголу оружия — как ручного, так и тяжелого: танков, артиллерии, боевых вертолетов. Эта «братская помощь» не иссякла даже с развалом Советского Союза — она была попросту поставлена на коммерческую основу предприимчивой парочкой Фалькон — Гайдамак.

Гражданская война в Анголе длилась без малого 30 лет и завершилась лишь сравнительно недавно, в 2002 году. За это время погибли сотни тысяч людей — и продолжают погибать уже в послевоенное время, подрываясь на тех самых противопехотных минах, от причастности к поставкам которых открещиваются приговоренные бизнесмены.

Всего же, по оценкам судебных экспертов, «поставщики смерти» заработали за это время более 790 млн долларов, так что взятки, направо и налево раздаваемые ими первым лицам Французской Республики, вполне себя оправдали. Самым «дорогим» для Гайдамака и Фальконе оказался Жан-Кристоф Миттеран: за свое посредничество между бизнес-партнерами и президентом Анголы Жозе Эдуардо Душ Сантушем он получил 1,7 млн долларов.

Сам Миттеран-младший утверждает, что честно заработал «гонорар советника»: милый, безобидный эвфемизм, которым очень часто пользуются уличенные во взятках западноевропейские политики. Тем не менее, суд определил этот «гонорар» именно как взятку за услуги лоббиста — освободив при этом Миттерана от обвинения в активном участии в поставках оружия ангольскому правительству. Так что, по мнению французской прессы, сын президента-социалиста не может называться «торговцем смертью» — ему прессой было присвоено «почетное» звание «посредника убийц».

Франция — «коллективный посредник»?

Правительство Франции и сам президент Саркози не раз пытались торпедировать следствие по делу «Анголагейта». Тому есть серьезные причины: по сей день Франция является одним из крупнейших в мире торговых партнеров Анголы. К примеру, французская энергетическая компания Total — второй по величине разработчик ангольской нефти. Кроме того, французские атомные электростанции зачастую обеспечиваются ураном из Анголы.

Судебный процесс, направленный, в частности, против ангольского правительства, вполне в состоянии серьезно повредить двусторонним торговым отношениям, о чем правительство Анголы недвусмысленно намекнуло французскому президенту еще в 2007 году, когда Николя Саркози посетил эту западноафриканскую страну с официальным визитом.

В качестве основного аргумента, почему следствие нужно немедленно прекратить, Саркози приводил тот факт, что поставки советского оружия в Анголу не осуществлялись через территорию Франции — а раз так, то французской юстиции, мол, нет до них никакого дела.

В самом деле, Фалькон и Гайдамак проводили свои сделки через принадлежащую Фалькону словацкую фирму ZTS Osos и через ряд офшорных компаний — так называемых «почтовых ящиков». Оружие и боеприпасы отправлялись из стран-производителей непосредственно в Анголу.

Тем не менее, судебные инстанции пришли к выводу, что, так как и Фалькон, и Гайдамак являются французскими гражданами (Фалькон, к слову, успел за время суда получить еще и ангольский паспорт плюс звание представителя Анголы при ЮНЕСКО — это должно было спасти его от тюрьмы, но не сработало), а в деле замешаны французские политики — то и вести расследование силами французских компетентных органов вполне легитимно.

Теперь же выдвинутые мстительным Шарлем Паскуа обвинения вызвали к жизни новые предположения — на этот раз о личной заинтересованности президента Николя Саркози в прекращении дела по «Анголагейту». Впрочем, в данном случае не стоит торопиться с выводами: в конце концов, Паскуа еще не успел перейти от слов к делу и никаких сенсационных разоблачений не опубликовал.