Вперед к обезьяне

Автор: Алан ХУРУМОВ

Как вы думаете, мартышка упростила себе жизнь, когда научилась сбивать палкой бананы? Нет, она ее безмерно усложнила. Раньше все было понятнее – присмотришь симпатичный банан, сгоняешь за ним, сорвешь и немедленно сожрешь.
More...
После палки все сильно усложнилось. Во-первых, отпала необходимость лезть за бананом. Ленивая обезьяна жирела и вымирала, обостряя таким образом естественный отбор и толкая вперед антропогенез. Трудолюбивой тоже приходилось несладко. Она наталкивалась на проблему избытка бананов. С ними надо было что-то делать, чтобы не сгнили. Приходилось торговать, стимулируя эволюцию экономики.

А потом оказалось, что бананы, сорванные зелеными, после дозревания слаще, чем те, что пожелтели на ветке. И как-то вдруг путь обратно оказался отрезан. Рецепторы приучены к вкусным бананам — на ветку лезть глупо. Да и скелет успел измениться. Словом, по деревьям уже не поскачешь. А сорванные бананы надо охранять. Кому-то продавать. И еще постоянно думать о том, где бы найти очередную палку. А тут еще Гринпис над душой стоит, деревья жалеет. Значит, надо срочно изобретать стремянку, лучше — металлическую. Короче, без палки было проще.

Но с другой стороны, палка повысила обезьяний статус. Кто она была без палки? Мартышка, каких сотни. А с палкой она сразу стала человеком, гурманом, экономистом, изобретателем. А при соответствующем складе характера — еще и начальником над другими мартышками.

Я к тому, что именно стремление к усложнению делает нас людьми. Правда, не всех. Некоторые и в 70 остаются обезьянами. Но в большинстве своем мы усложняемся — обрастаем детьми, друзьями, банковскими счетами. Все это требует внимания и времени. Которого, как обычно, не хватает: все без остатка уходит на продвижение по карьерной лестнице, что тоже чертовски усложняет жизнь. А после тридцати пяти начинает барахлить здоровье, и это очередное усложнение. И хочется иногда простоты — но нельзя. Потому что простота скучна и бессмысленна. Вот он, ствол, рядом. Забирайся, срывай, жуй и вперед к обезьяне.

Почему мы так часто смеемся над американцами? Потому что они упрощают все вокруг себя. Они упростили свой язык настолько, что на нем может говорить даже обезьяна. Они упростили мир до двух частей. Большая часть — это американцы, меньшая — все остальные. Они упрощают себе все мыслительные процессы. Они придумали политкорректность, чтобы не решать нравственные задачи. Это же готовая парадигма общения. Любой американец или европеец точно знает, что «негр», «педик», «старуха», «дебил» — это нехорошо. Лучше бы «афроамериканец», «представитель сексуальных меньшинств» (да они давно большинство!), «хронологически богатая женщина» и «альтернативно одаренный мужчина». В итоге думать, что можно говорить, а что нельзя, вовсе не обязательно. Достаточно выучить список запрещенных слов. И произведений, кстати. Потому что цитировать, к примеру, «Трех поросят» в обществе иудеев — это верх неприличия. Это почти так же скверно, как хвалить Марка Твена в обществе афроамериканцев.

Но стоит ли смеяться над американцами? Мы и сами упрощаем все, что под руку подвернется. Монархи предлагают нам своих преемников — и мы их выбираем, потому что так проще. Государственные телеканалы кормят нас идеологической шелухой — и мы едим, потому что лень читать газеты и интернет-СМИ. Мы даже выдумали себе Диму Билана, потому что лень слушать сложную красивую музыку. У нас оставался единственный оплот сложности. Единственный инструмент для развития мозгов — наш потрясающий, восхитительный, неимоверной красоты язык.

1 сентября вступил в силу приказ, утверждающий нормативные справочники по русскому языку, рекомендованные российским Минобразования. В список попали четыре издания: «Орфографический словарь русского языка» Букчиной, Сазоновой и Чельцовой, «Грамматический словарь русского языка» под редакцией Зализняка, «Словарь ударений русского языка» Резниченко и «Большой фразеологический словарь русского языка». Все они выпущены в издательстве «АСТ-пресс». Согласно новым справочникам слово «кофе» может употребляться как в мужском, так и в среднем роде. В словах «договор» и «йогурт» ударение может ставиться и на первый, и на последний слог. Позволяется произносить как по срЕдам, так и по средАм.

Я так понимаю, Минобразования тоже здорово упростило себе жизнь. Собственно, дело было, скорее всего, так. Издательствам предложили пройти аттестацию — сдать справочники на проверку в комиссию, чтобы составить список официальных изданий. Те сдали. Но их нужно изучать, тратить время. Вот министерство задачу и упростило — выбрало наугад издательство и утвердило все его справочники. А может, и не наугад. Может, случилось по-другому. Например, сидел министерский работник, пил себе крепкОЕ горячЕЕ кофе. К нему подошел сотрудник издательства и предложил составить дОговор. Министерский и согласился. А чего, как говорится, кобениться? Согласился и даже кофе предложил. Натурально, сходил за чашкой, налил напитка, да потом еще и спросил: «Вы сколько сахара лОжите?» Наши министерские — они такие. Добрые, как эрдельтерьеры. И главное — не надо возиться со словарями, выбирать лучшие. Не надо просматривать всех этих Розенталей, Ушаковых, Ожеговых, Аванесовых. Они еще в школе так достали — сил нет.

Вообще, конечно, наше стремление к упрощению вполне объяснимо. Мы ведь родом из СССР. Мы пользовались этой страной, как еврей Торой — она подсказывала нам, как жить в каждый конкретный момент. Давала простые и понятные ответы на все наши вопросы: где работать, сколько зарабатывать, с кем отдыхать и как заниматься сексом. Впрочем, секса в СССР, как известно, не было.

Понятно, что теперь нам сложно. Нам приходится думать самим — а это такой мучительный процесс. Особенно страшно было в конце 90-х, когда впереди столько дорог и не знаешь, по какой пойти. Мы испугались и вернулись назад, в Советский Союз. Вернули гимн, однопартийность, цензуру, вечных вождей и отказались от секса, черт его дери. Так проще.

В Москве подготовлен законопроект о предупреждении распространения ВИЧ-инфекции, написала «Газета.ru». В нем прописано, какими должны быть профилактические программы, а какие в Москву допускаться не будут. Например, распространяемая информационная продукция за счет бюджетных средств не должна «демонстрировать примеры асоциального образа жизни и рискованного сексуального поведения». Законопроект запрещает организациям, занимающимся профилактикой ВИЧ-инфекции на территории Москвы за средства городского бюджета, реализовывать иные программы, например программы «снижения вреда», представляющие собой бесплатную раздачу шприцев и презервативов. В частности, в учебные заведения альтернативные программы допускаться не будут. «Эти программы преследуют исключительно коммерческие интересы, они объясняют школьникам: можете иметь столько сексуальных партнеров, сколько хотите, главное — не забывайте пользоваться презервативами. Не уточняя при этом, что безопасного секса нет. Мы же исходим из того, что основная защита от СПИДа — верность одному партнеру», — прокомментировала инициативу председатель комиссии Мосгордумы по здравоохранению и охране общественного здоровья Людмила Стебенкова.

Ну да, они снова лезут к нам под одеяло. Они и в СССР так делали. Вот только что окажется полезнее для какого-нибудь старшеклассника, лекция о пользе моногамии или бесплатный презерватив — большой вопрос. С лекции он обязательно сбежит, а потом затащит подругу в папин гараж на старые покрышки. И попробуйте ему объяснить, что до свадьбы этим заниматься нельзя. Или объясните его подруге, что она ни в коем случае не должна его бросать, потому что основная защита от СПИДа — верность одному партнеру. Если вы сами из прошлого века, если продолжаете жить в СССР, где секса нет — при чем же тут подростки? Впрочем, я знаю ответ — так проще. Иначе пришлось бы признаваться себе, что вы безнадежно отстали. Что вы остались во вчера и сегодня совершенно бесполезны.

Ну и напоследок еще одна история из серии «простота хуже воровства». И хотя случилась она в ближнем и довольно-таки недружественном зарубежье, для России эта история тоже вполне типична.

В президента Грузии метнули ботинок и угодили прямо в голову, написал NEWSru.com со ссылкой на Интерфакс, который в свою очередь пользовался материалами грузинской газеты «Алиа». Это случилось в воскресенье во время телеинтервью на пляже поселка Ганмухури, на границе с Абхазией. В администрации президента информацию опровергли. Весь инцидент должны были заснять телеоператоры, однако этих кадров зрителям не показали. Официальные сообщения о рабочей поездке президента, к примеру, на телеканале «Рустави 2», вообще опустили этот момент. Оппозиционные грузинские СМИ и их российские коллеги распространили версию, согласно которой 30-летний мужчина метнул ботинок в президента и бросился бежать. Позже история получила новую трактовку. В четверг грузинская телекомпания «Имеди» показала кадры, на которых президент на пляже держит в руках женскую сандалию. По версии «Имеди», Саакашвили нашел ее под ногами, поднял над головой и сказал: «Кто-то потерял туфлю. Кто у нас тут Золушка? Ладно, я ее возьму с собой, а потом будем примерять».

Чем типична эта история? Попробую объяснить. Не важно, метал ли кто-нибудь башмак в лоб Саакашвили. Собственно говоря, если это даже и произошло, вряд ли мозг грузинского лидера начал функционировать как-нибудь иначе. Но это, повторяю, не важно. Важно, что Саакашвили и все его окружение, в том числе и медийное, четыре дня не давали ответа на вопрос: «Засандалил ли кто-нибудь в президентскую тыкву?» И это вместо того, чтобы в понедельник, сразу после инцидента, показать те же самые кадры и рассказать (или придумать) ту же самую историю про Золушку. Но история про золушку — это усложнение. Проще вырезать. На всякий пожарный. Кабы чего не вышло. В итоге грузинский президент в очередной раз выступил в роли пугала.

Этот случай, можно сказать, безделица, наглядно демонстрирует то, что путь упрощения не всегда самый эффективный. Грузинским властям, да и российским, что греха таить, часто кажется, что лучший способ ответить на неудобный вопрос — обойти его молчанием. И что единственный способ сохранить лицо — это окружить себя «послушными» СМИ. Собственно говоря, они в этом не оригинальны. Так делал еще Наполеон Бонапарт. И посмотрите, что стало с его лицом.