Автор: Ирина МЕДНИКОВА
Рассмотрение апелляции по делу правозащитника Евгения Жовтиса сопровождалось невиданными доселе скандалами. На трассе Алматы – Талдыкорган дорожная полиция и прокуратура делали все, чтобы не дать приехать на процесс матери погибшего.
More...
В зал, где проходил процесс, не пустили половину международных наблюдателей и журналистов...
Самого Евгения Жовтиса на суд не привезли — видимо, заранее зная, каким будет решение, полицейские решили судьбу не искушать и народ не провоцировать. Суд же, как наверняка уже знают наши читатели, в лице Ерхана Тотыбайтеги, Жанны Бердыкуловой и Жасамурата Сагымбекова оставил в силе приговор суда первой инстанции — 4 года лишения свободы в колонии-поселении. Но расскажем обо всем по порядку.
ГАИ — это только начало
В Алматинский областной суд 20 октября собрались ехать порядка ста человек — здесь были и представители международных организаций, и посольств, и НПО, и наблюдатели, и журналисты. Автобус и около десяти автомашин собрались возле центрального стадиона во вторник в половине восьмого утра.
На месте уже патрулировали сотрудники дорожной полиции. Они сразу подошли к водителям и попросили убрать со стекол плакаты «Свободу Жовтису!» и «Требуем справедливого суда!». По их словам, плакаты мешают водителю обозревать дорогу. Но когда журналисты достали правила дорожного движения и попросили показать соответствующую статью, те утратили уверенность и куда-то ретировались.
Тем не менее вокруг собравшихся оставалось небольшое оцепление из 4 — 6 полицейских, которые что-то докладывали по рациям. Стало ясно, что «операция» стартовала.
Полоса с препятствиями
Ехать решено было кортежем, медленно и внимательно, как во вражеском стане. Водители отмечали номера машин, которые преследовали нас, и пытались просчитать их действия — все, как на войне.
Ровно на середине пути поступил сигнал от временно исполняющего обязанности директора Бюро по правам человека Розы Акылбековой, которая заезжала в Баканас за матерью погибшего.
- Мама Каната попросила, чтобы ее забрали сегодня в суд, потому что лично хотела заявить в суде, что Жовтиса простила, — рассказала нам Роза Акылбекова, — и когда мы заезжали на территорию Банакаса, там уже стояли ГАИ и полиция, нашу машину остановили, проверили документы, попросили открыть багажник. Возле дома мамы Каната стояли четыре машины, которые охраняли ее всю ночь. Она вышла на дорогу, мы подхватили ее на ходу. На выезде нас снова остановили, проверили документы у водителя и пассажиров — причем только у женщин азиатской внешности. После того как я стала возмущаться — с каких пор ГАИ стало проверять пассажиров, нам вернули документы и отпустили.
Однако на участке трассы, где нет мобильной связи, машина с матерью погибшего снова была задержана. Пока полицейские проверяли документы водителя, в его стоявшую на обочине машину на глазах у четырех полицейских вдруг врезалась другая машина, водитель которой сразу проследовал в патрульный автомобиль и сел там «до востребования».
- Полицейские не были удивлены, — возмущенно рассказала Роза Акылбекова, — они сказали мне, что это авария и теперь нужно оформлять протокол, причем оформить его на месте отказались, а нас пытались увезти на экспертизу, устрашая тем, что если мы уйдем сейчас, то будем виноваты в ДТП. Наш водитель остался разбираться в ситуации, документы у него забрали, ну а мы пошли дальше пешком.
Навстречу женщинам тут же выехали две машины из основного кортежа сторонников Жовтиса, в одной из них наготове уже сидели журналисты. Подъехали они очень вовремя — полицейские как раз тащили Розу Акылбекову и Райхан Молдабаеву волоком в свою машину. Мать погибшего пыталась что-то им объяснить, а Роза Акылбекова сопротивлялась, упираясь ногами в землю.
Подоспевшие на помощь выскочили из машин буквально на ходу. Журналисты выхватили камеры, женщины начали кричать и... полицейские сразу отступили. Как всегда, ничем не мотивировав свои действия.
Путешествие продолжилось, уже сильно напоминая игру на преодоление препятствий. Водители все чаще говорили, что «это, как в боевике», а журналисты все больше ощущали себя военными корреспондентами.
Прокуроры «на хвосте»
После того как соратники Жовтиса отбили Райхан Молдабаеву, «на хвост» нам «села» прокуратура Талдыкоргана. Несколько частных машин марки Mitsubishi (одна из них с номерами B 656 SYM) сопровождали наши машины по трассе. О том, что это прокурор, сказала сама Райхан Молдабаева. И мы уже не сомневались, что у этого человека есть на наш счет креативный план.
И вот на перевале Архарлы (кстати, особо опасный участок дороги) нам открывается такая картина: поперек трассы, занимая обе полосы и обочины, стоит большой груженный КамАЗ, его кабина откинута, вокруг ходят 4 — 5 полицейских и их «помощники» — почему-то с веревками.
На вопрос: «Где водитель?» — все они дружно пожимают плечами и хором кричат: «Сами не знаем!» На вопрос: «Что здесь происходит?» — отвечают: «Старший там, у него спросите», — и показывают куда-то вдаль. Потом, увидев камеры, начинают деловито обвязывать веревками КамАЗ (!). Видимо, решили уволочь его на себе. В это время на трассе образуется пробка — порядка 30 — 40 машин с обеих сторон. Мы решили объезжать странный КамАЗ прямо по степи.
Вот так на опаснейшем отрезке дороги полицейские собственноручно создали аварийную ситуацию. Хотя водители, попавшие в пробку, вряд ли предполагали, что это часть политической операции по задержанию матери погибшего, которая не должна была появиться в суде.
Объехав КамАЗ-призрак, мы направились дальше, где нас ждала уже «безхозная» сенокосилка, стоявшая прямо поперек нашей полосы движения. Возле нее одиноко дежурил полицейский, который останавливал транспорт перед препятствием, помогая разъехаться. Видимо, решили тянуть время всеми способами, тем более что суд должен был начаться через десять минут, а до места назначения оставалось еще более ста километров.
Уже хорошо известные нам машины то и дело шныряли мимо нас, разворачиваясь поодаль и снова возвращаясь к нам «в хвост», — в общем, патрулировали базу. Мы даже хотели им посоветовать создать креативный департамент — потому что «препятствия» пока тянули на «троечку».
На следующем перевале нас ждал очередной патруль — классика дня. Остановив нас, сотрудник тут же обмолвился: мол, сказали четыре машины остановить. Проверив документы под камерами журналистов, он явно не знал, что говорить и делать дальше, поэтому отпустил.
Уже за тридцать километров до Талдыкоргана нас встретили местные — прямо перед нами со встречной полосы развернулась патрульная машина с госномером B330 KP и поехала перед нашим капотом со скоростью 30 -50 километров в час при разрешенной на этом участке скорости 70 километров. Опять попавшие «под раздачу» простые водители не могли понять, что случилось с полицейским: почему он виляет и едет одновременно на двух полосах движения, не давая никому себя обогнать и намеренно тормозя целую колонну машин?
Но худо-бедно мы добрались все-таки до Талдыкоргана и выполнили желание матери погибшего — доставили ее в суд. Сразу скажу, состояние ее было ужасное: она еле стояла на ногах после такого вояжа и была сильно напугана. От комментариев прессе она наотрез отказалась.
- Сегодня было доказано, что дело это политическое, — подчеркнула и пришедшая в себя Роза Акылбекова, — сегодня мать погибшего натерпелась больше, чем за два предыдущих месяца, — пришлось даже пешком убегать от гаишников. Вот так наши органы заботятся о потерпевшей в деле стороне.
Надо сказать, что и впустили Райхан Молдабаеву в суд не сразу, а минут через двадцать — только после того как судья принял соответствующе ходатайство.
«Суд открытый, но мы вас не пустим!»
Каково же было наше удивление, когда мы увидели, что большая часть приехавших толпится у ворот — в суд их не пустили, а ворота в здание тесными рядами охраняют порядка тридцати полицейских.
Попасть на заседание смогли только ряд представителей международных организаций, казахстанских НПО и СМИ, которые оказались первыми у входа.
За воротами с 14 до 19 часов простояли специально прилетевшие на заседание международные наблюдатели из Кыргызстана, Великобритании, Канады. Они спрашивали по несколько раз: «Ведь суд открытый? Почему не пускают?» Но только к вечеру мы удостоились разъяснений — оказалось, зал слишком мал, чтобы вместить всех.
По этому поводу высказалась и специально прибывшая из Страсбурга комиссар Международной комиссии юристов Карина Москаленко.
- Я в шоке, что вас не пропустили, что не обеспечено право на публичное судебное разбирательство и вы все остались за воротами. Как мне объяснили, суд не может всех вместить, но сказали вместе с тем, что есть специальная комната, куда идет прямая трансляция, и я думаю, что многих такая посильная помощь удовлетворила бы.
Кроме этого, г-жа Москаленко пояснила, что в приоритете ее наблюдения — информация о соблюдении процессуальных норм.
- И первый вопрос у нас возник, а почему, собственно, его (Жовтиса — ред.) нет в суде, мне показали норму УПК РК, которая, вроде как, обязывает суд обеспечить такую явку. Нас удивляет, например, также и то, почему он содержится в следственном изоляторе, как в некоторых странах называют — в крытой тюрьме, ведь он не был приговорен к такому наказанию? — эти вопросы комиссара пока остались открытыми.
Ближе к вечеру количество полицейских увеличилось втрое — их стало порядка восьмидесяти, и все они выстроились возле ворот суда. Так мы поняли, что скоро судьи огласят свое решение. И примерно через полчаса это произошло. Приговор суда первой инстанции оставлен в силе — Евгения Жовтиса ждут четыре года колонии-поселения.
...Стоит добавить, что правосудие для правозащитника закончится в Талдыкоргане, потому что в соответствии с законодательством в Верховный суд по делу небольшой тяжести адвокаты обратиться не смогут. Но остается жалоба в Комитет ООН по правам человека. Этот комитет еще не рассматривал ни одного дела из Казахстана. Возможно, первым будет именно дело Жовтиса.
Источник: Газета "Республика" от 23 октября 2009 года
0 коммент.:
Отправить комментарий