21.08.2009

Арестованы еще два топ-менеджера БТА


Автор: Ирина МЕДНИКОВА

Вчера на предварительном слушании по делу топ-менеджеров БТА банка прямо в зале суда были арестованы еще два сотрудника, которые находились под подпиской о невыезде. На момент ареста они являлись действующими советниками председателя правления банка – Армана Дунаева.
More...
Оба менеджера, члены кредитного комитета банка, — Ермек ДИКАНБАЕВ и Бадат ТАСИБЕКОВ — проходили по делу как обвиняемые и находились под подпиской о невыезде. Однако 20 августа в пятницу на предварительном слушании по делу были арестованы. Без санкции следователя, прокурора или судьи.

За комментариями мы обратились к адвокатам арестованных — Нурлану УСТИМИРОВУ и Ивану КРАВЦОВУ. Г-н Кравцов по телефону давать комментарии отказался, пригласив нас побеседовать тет-а-тет, а г-н Устимиров подробно описал ситуацию.

- Это вообще беспредел какой-то! — сразу начал возмущаться адвокат, — мне успел позвонить мой подзащитный Диканбаев Ермек — он член кредитного комитета с правом совещательного голоса, и сказал, что его арестовывают. Это для меня было как обухом по голове! За всю свою практику — 15 лет адвокатом, а до этого я в органах работал - первый раз такое слышу.

Обвиняют менеджеров в том, что они «совместно с преступной группой и в сговоре с Аблязовым и Жаримбетовым украли 9 миллиардов тенге». Но, как говорит адвокат, оба арестованных имели совещательное право голоса в кредитном комитете, то есть влиять на принятие решений о переводах денег не могли.

- Если право совещательного голоса, то в голосовании они не учитываются. Я не понимаю, какой он вред мог нанести, если его голос не учитывается?!.. — говорит адвокат.

Поводом для изменения меры пресечения с подписки о невыезде на арест адвокаты называют опасения следователей, что ОПГ возможно продолжает успешно действовать прямо под носом у Армана Дунаева.

- Мне позвонил Иван Кравцов — адвокат второго арестованного, — рассказал нам Нурлан Устимиров, — и сказал, что они (Ермек Диканбаев и Бадат Тасибеков — авт.), продолжая работать в БТА советниками председателя правления Дунаева, будут продолжать преступную деятельность. Маразм какой-то!

По сути обвинения в нашем разговоре адвокат вообще часто использовал слово «маразм», поясняя, что состава преступления у его подзащитного — нет.

- Я сказал в суде, что конкретный член кредитного комитета не может быть привлечен к уголовной ответственности, поскольку это коллегиальный орган, а поскольку коллегиальный — тогда надо привлекать весь комитет. Потом, сама статья — «присвоение чужого имущества, вверенного виновному». Почему чужого? Если эти деньги были в составе активов банка, если оно вверено банку? А потом, насколько оно вверено обвиняемому? Согласно уставу этого акционерного общества, уполномоченным лицом на распоряжение имущества является председатель правления. То есть оно вверено юридическому лицу, но только председатель правления может им распоряжаться. Причем тут кредитный комитет?

Кроме того, юрист считает, что суд нарушил закон, а конкретно статью 154 об изменении меры пресечения.

- По идее статья 154, об отмене или изменении меры пресечения, может меняться только, когда это вызвано обстоятельствами дела, — открыл закон Нурлан Устимиров, — производится это по мотивированному постановлению следователя, прокурора или судьи. При этом в законе написано, что мера пресечения на предварительном следствии может быть изменена только с согласия прокурора. Прокурор на предварительном следствии такой вопрос не ставил вообще, и согласия своего, насколько я знаю, не давал. Поэтому я читаю, что суд нарушил статью 154.

Адвокат, как мы поняли, пребывает в некоторой растерянности:

- Я даже не знаю.... Первый раз столкнулся с таким, — даже не знаю, как это обжаловать!..Я могу предположить, — продолжает он, — что в случае вынесения обвинительного приговора моему подзащитному, он может быть будет использован для вынесения заочного приговора в отношении Аблязова и Жаримбетова... Может для этого все это нужно...


Подайте банкирам на бедность!


Автор: Михаил СТЕКЛОВ
Фото: Серикжан КОВЛАНБАЕВ

Вчерашнее судебное заседание по иску «БТА Банка» к «Республике» началось с нового, уже второго по счету, изменения исковых требований. Если вначале БТА требовал возмещения 60 миллионов тенге, то теперь сумма выросла до 80 миллионов. А к списку ответчиков, помимо собственника газеты, редактора и автора, добавился еще издатель. Действительно, чего мелочиться?
More...
Судья на удивление спокойно воспринял изменение требований истца. А само заседание в этот раз прошло преимущественно в вопросах и ответах. Мы, ответчики, спрашивали — истец из БТА пытался отвечать, но получалось плоховато.

Интересно, что уже в самом начале заседания стали известны истинные цели поданного иска. На вопрос судьи Марата Максудова, возможно ли мирное разрешение спора, представитель банка Тимур Сулейманов дал четко понять, что да, возможно, но... только после выплаты компенсации за нанесение морального вреда.

То есть банкиры хотят при любых условиях получить с газеты 80 миллионов тенге. Кто-то в зале по этому поводу заметил, что аппетит растет во время еды. А мы задумались: неужели у госменеджеров дела настолько плохи, что они надеются закрыть «дыры» в своем бюджете полученными с нас миллионами? Впрочем, как сказал один наш знакомый финансист, эти 80 «лимонов» их точно не спасут.

Реакция нашего юриста на столь недвусмысленное заявление истца ждать себя не заставила. Сергей Уткин не менее четко заявил в ответ, что не считает исковые требования обоснованными, а требуемых истцом денег у ответчика просто нет.

Кстати, в качестве обоснования суммы возмещения истец привел динамику оттока вкладов физических лиц за март. Поэтому у представителей ответчика и судьи закономерно возник вопрос, был ли этот отток вызван исключительно статьей в «Республике».

Немного замявшись, представитель банка заявил, что, оказывается, были и «другие причины» и статья в газете только «частично» оказала влияние на этот процесс. «Частично не рассматривается», — отреагировал судья, а ответчик попросил назвать те самые «другие причины», которые могли вызвать «бегство» вкладов.

К удивлению и судьи, и представителей СМИ, г-н Сулейманов не назвал ни одного (!) другого фактора, повлекшего отток депозитов, отделываясь общими фразами, что их много и точно определить, какой из них основной, он не может.

Но больше всего в статье «Хрен редьки не слаще» от 6 марта этого года (напомним, именно эта одна-единственная статья вызвала, по утверждению БТАшников, мощный отток депозитов) истца «зацепил» вывод автора, что банк «похоже, обречен» и «не выдержал государственного контроля и управления».

После долгих выяснений, что же истец подразумевает под словом «обречен», выяснилось, что представитель БТА понимает его как дефолт и невозможность банком выполнять свои обязательства. Пришлось присутствующим дружно объяснить г-ну Сулейманову, что банк-то и дефолт уже объявил, и выплаты по внешним займам приостановил, так что в мартовской статье-то все было сказано правильно.

Вообще за этот день журналистам пришлось узнать много интересного о своем творчестве из уст представителя «БТА Банка». Оказывается, публиковать «неправильные» прогнозы нам нельзя, так же как нельзя обсуждать и комментировать слухи, основанные на «непроверенной» информации (как будто слухи бывают другими!), нельзя высказывать и формировать у читателей «необоснованные, искаженные» мнения и т.д.

Было еще много разного, но мы решили не занимать больше газетную площадь. Наши аргументы, доводы и доказательства, а их у нас, честно скажем, в избытке, и все — железобетонные, мы прибережем для следующих судебных заседаний. Кстати, ближайшее назначено на понедельник, на 10 часов утра.

Кстати, наши аналитики обнаружили еще одну удивительную вещь в расчетах банкиров - данные самого банка доказывают, что в марте, когда публикации «Республики» якобы нанесли моральный вред БТА, отток депозитов был... минимальным. Подробности читайте по ссылке: http://www.respublika-kaz.biz/news/polit_process/2508/

Источник: Газета "Республика - деловое обозрение" №31 (166) от 21 августа 2009 года

Есть ли смысл пенять на зеркало, коли рожа крива?


Автор: Мухамеджан АДИЛОВ

Судебный иск «БТА Банка» к газете «Республика» «едет» по стандартным для Казахстана юридическим рельсам. В понедельник редакции было отказано в месяце досудебного урегулирования, предусмотренном законодательством, хотя судья до этого сам пенял представителям банка, что они не ответили на письмо газеты с просьбой прислать текст опровержения.
More...
В среду уже председателем суда редакции отказали в отводе судьи Максудова?– и это несмотря на явное нарушение им законодательства. При этом заседания идут каждый день?– одно за другим, что для подобных процессов выглядит очень странно.

Из всего из этого следует, что «БТА Банк» и те, кто стоят за его спиной, очень сильно торопятся. Куда — понятно: им хочется как можно быстрее «прикрыть» газету. Причем торопятся настолько, что истцу приходится постоянно корректировать свои претензии. Но, впрочем, не будем придираться к банкирам, защищающим свою деловую репутацию — возможно, это единственное, что они умеют делать после того, как банк оказался под госконтролем. Поговорим лучше о доказательной базе, которую истец представил суду.

Ноу-хау от «БТА Банка»

Чтобы убедить суд в своей правоте истец сделал два принципиальных шага: сначала возвеличил «Республику» над другими печатными изданиями, а затем заявил, что именно наши публикации привели к оттоку депозитов физических лиц.

Что касается первого шага, то мы не будем оспаривать, что «Республика»?- одно из самых авторитетных деловых изданий страны, но, заметим, далеко не единственное. По проблемам «БТА Банка» писали практически все СМИ страны. Причем именно в тот период, когда вышла наша статья, ставшая предметом претензий банкиров, мы насчитали десятки схожих с нашей публикаций (точный список мы будем предъявлять суду!) в других казахстанских и даже российских изданиях.

Не говоря уже о международных рейтинговых агентствах Fitch, Standard&Poor's и Moody's, которые как раз в эти дни дружно понижали ему рейтинги. Об этом писали все издания и говорили все телеканалы.

И не говоря уже о заявлениях Генпрокуратуры и КНБ, объявившим в розыск экс-топ-менеджеров БТА, якобы укравших неправдоподобное количество миллионов из банка. Эти заявления также были добросовестно озвучены нашими коллегами на всех телеканалах и во многих изданиях.

В связи с этим очень хотелось бы узнать у господ Келимбетова, Дунаева, Сайденова и иже с ними?- как они и их подчиненные смогли вычленить моральный вред, нанесенный их юрлицу именно нашими публикациями?

Это не просто любопытство. Дело в том, что если новому руководству «БТА Банка» удастся разработать методику определения влияния того или иного СМИ на общественные настроения и поведение, это не только откроет новые просторы для рекламодателей и издателей, но и создаст новое направление если не прикладной социологии, то информационной политики.

Мы готовы вас внимательно выслушать, господа, и обязательно расскажем всему миру, как вам это удалось сделать!

Ловкость рук — и никакого мошенничества?


Теперь перейдем к оттоку депозитов из «БТА Банка» в результате публикаций «Республики». Как следует из иска, он весь, целиком и полностью, отнесен на счет газеты, главного редактора и автора. Мы категорически не можем с этим согласиться и ниже объясним, почему.

Во-первых, в приложении к иску «БТА Банка» есть динамика вкладов физических лиц за март 2009 года. Но сделана она очень хитро?- показан лишь результат по дням. Однако складывается этот результат из притока вкладов и оттока вкладов (включая остаток прошлого дня). Похоже, сделано это специально. Ведь цифра оттока вкладов может при детальной расшифровке оказаться совсем другая. Причем не факт, что вообще будет отток. А если вкладчики несли в банк деньги, то это означает, что на них не подействовали публикации «Республики»!

Видимо, банкиры забыли, что имеют дело с финансовыми журналистами, и понадеялись, что мы не поймем, в чем тут дело. Поэтому мы очень бы хотели получить от истца полную расшифровку и притока вкладов, и оттока вкладов — по всем дням месяца марта.

Во-вторых, когда экс-председатель правления «БТА Банка» на своем блоге поймал истца за руку (оказывается, как выяснил Роман Солодченко, за период с 13 по 20 марта депозиты не уменьшились, а возросли на 922 миллиона тенге, и именно это банкиры ставили в вину «Республике»!), «БТА банк» скорректировал свой первоначальный иск, расширив период нанесения морального вреда — теперь он начинается с 11 и заканчивается 31 марта. Поэтому мы решили посмотреть, неужели отток вкладов происходил только в марте?

Воспользовавшись статистическими материалами самого «БТА Банка» (у нас их целая папка, которую мы тоже представим суду!), мы сделали выборку, сведя данные в таблицы для простоты восприятия. И вот что получилось (сами таблицы смотрите по ссылке http://www.respublika-kaz.biz/pdf/ - в пдф номере печатной газеты — ред.).

Налицо приток, а не отток!

В таблице номер 1 (http://www.respublika-kaz.biz/pdf/) даны оперативные данные о вкладах физических лиц, начиная с конца 2008 года. Как мы видим, до 30 января 2009 года наблюдались колебания по депозитам до востребования и срочным депозитам физических лиц, но не слишком серьезные?- в пределах нескольких процентов.

Зато начиная со 2 февраля — дня, когда БТА попал в руки государства, началось бегство клиентов. И за 21 день между 2 и 23 февраля (напомним, что 30 января был последним рабочим днем для Мухтара Аблязова и его команды) отток составил по вкладам до востребования — 101 миллион долларов, по срочным вкладам — 632 миллиона. Из этого можно сделать вывод, что именно действия государства испугали вкладчиков, а отнюдь не публикации «Республики».

Мы решили не ограничиваться февралем и мартом 2009 года, так как «БТА Банк» как истец может пойти проторенным путем и снова пересмотреть и расширить свой иск. И сделали еще одну таблицу, на этот раз с показателями БТА с начала года — Таблица 2 (http://www.respublika-kaz.biz/pdf/).

Из таблицы легко увидеть, что снижение общего объема текущих счетов физических лиц в «БТА Банке» за период 1 марта — 1 апреля 2009 года было минимальным, всего 2 миллиона долларов — значит, на эту категорию лиц публикации «Республики» и других газет не подействовали. Равно как и на физлиц, которые держали вклады до востребования — отток составил всего 1 миллион долларов.

Что касается срочных депозитов граждан, то в марте действительно наблюдался уход клиентов и отзыв ими своих вкладов, но не слишком большой — всего 54 миллиона долларов. Тогда как в феврале отток срочных депозитов физических лиц составил 677 миллионов долларов, в апреле?- 280 миллионов, в мае и июне (к сожалению, данных на 1 июня у нас нет)- 117 миллионов, в июле?- 40 миллионов.

То есть, если не считать июля, то в марте, когда публикации «Республики» нанесли такой моральный вред «БТА Банку», что он выставил нам судебный иск, отток депозита был... минимальным!

Из чего можно сделать единственный логически возможный вывод?- что публикации газеты не вызвали оттока клиентов из БТА, а, наоборот, сократили (!) его.

Кстати, если смотреть показатели оттока депозитов граждан не в абсолютных, а в относительных размерах, то сокращение депозитов в марте вообще было минимальным за этот год, даже включая июль. На 1 марта 2009 года срочные депозиты физических лиц составляли 1335 миллионов долларов, отток за месяц составил 54 миллиона, или 4,04% от остатка. На 1 июля срочные депозиты составляли 984 миллиона, а отток за месяц составил 40 миллионов, или 4,06%.

Таким образом, сухие статистические данные самого «БТА Банка» неопровержимо свидетельствуют?- публикации «Республики» никакого влияния на отток депозитов из «БТА Банка» не оказали. Более того, именно в марте, когда газета якобы «нанесла» моральный вред организации, руководимой господами Дунаевым и Сайденовым, отток депозитов физлиц был минимальным за весь 2009 год.

Похоже, все-таки проблемы «БТА Банка» вызваны не публикациями «Республики». И винить в них нужно совсем других людей. Каких, догадываетесь?

Еще по теме: "Арифметика от БТА Банка" http://www.respublika-kaz.info/news/notabene/4848/

Источник: Газета "Республика - деловое обозрение" №31 (166) от 21 августа 2009 года

Почему КНБ опроверг Генпрокуратуру?


Автор: Нурахмет КЕНЖЕЕВ

Предварительное следствие по делу «Казатомпрома» завершено, сообщила вчера прессе Жамиля Джакишева. Это значит, что начался этап ознакомления обвиняемых и адвокатов с материалами уголовного дела и уже скоро начнется судебный процесс. Однако каким он будет – закрытым или открытым?
More...
И если закрытым, то на каком основании? На эти вопросы ответов по-прежнему нет.

Мы уже рассказывали в прошлом номере, что Жамиля Джакишева получила на свое обращение ответ из Генеральной прокуратуры, в котором было сказано, что дело ее супруга засекречено в связи с присоединением к нему в мае другого уголовного дела, в котором фигурирует военнослужащий или военнослужащие. Однако в Комитете национальной безопасности эту информацию неожиданно опровергли.

Удивительно, но такой разнобой в сообщениях двух правоохранительных органов не вызвал ни удивления, ни шума. Хотя, похоже, вопрос с засекречиванием — самое слабое место в уголовном деле против бывших топ-менеджеров «Казатомпрома».

То, что предварительное следствие проходило с избыточным даже для современного Казахстана количеством грубейших нарушений законодательства, гражданских прав обвиняемых и так называемых свидетелей, не подлежит никакому сомнению. Но впереди суд, который, судя по упорству организаторов репрессий против Мухтара Джакишева, должен закрыть эту тему и поставить жирную точку в форме приговора.

Напомним, что именно секретность позволила Комитету национальной безопасности практически без огласки провести судебный процесс против Серика Буркитбаева. В результате бывший первый руководитель нескольких национальных компаний получил длительный срок лишения свободы и сгинул без следа. Кто знает, где он сейчас находится, как себя чувствует и обеспечена ли ему безопасность в местах лишения свободы? Да никто!

Общественность даже не знает точно, за что Буркитбаев осужден, поскольку информация по его делу закрыта полностью, хотя, согласно закону, судебные приговоры даже по закрытым процессам не могут засекречиваться.

Но именно секретность и все, что с нею связано, в том числе порядок допуска защитников, дают КНБ и его председателю возможность творить все то, что они делают. И хотя мы, конечно, не наивные люди и понимаем, что открытый судебный процесс отнюдь не гарантирует Мухтару Джакишеву и Талгату Кыстаубаеву честное, прозрачное и справедливое правосудие. Однако если удастся содрать пелену секретности, общество хотя бы сможет само оценить тяжесть и доказательность обвинений. И, возможно, тогда все произойдет как в судебном процессе над Жаксыбеком Кулекеевым — вроде и приговор есть, но ему никто не верит.

Поэтому, на наш взгляд, главная задача Жамили Джакишевой и ее союзников — добиваться «открытия» судебного дела. А значит — требовать четкого ответа, почему материалы уголовного дела получили соответствующий гриф. Ведь если права Генеральная прокуратура, то это означает, что Комитет национальной безопасности пошел на откровенный подлог — среди топ-менеджеров «Казатомпрома» нет военнослужащих. Разве что Нартай Дутбаев, но он даже не свидетель.

А если прав Комитет национальной безопасности и дело засекречено по причине наличия в нем сведений о запасах ураносодержащегося сырья и производственных мощностях, то в открытой печати достаточно информации, чтобы доказать - все это давно не тайна, причем не только не государственная, но даже и не ведомственная. Откройте так называемую Красную книгу Международного агентства по атомной энергии (МАГАТЭ) и убедитесь в этом сами.

Именно секретность уголовного дела является той точкой, надавив на которую Жамиля, независимые СМИ, гражданское общество Казахстана могут перевернуть... не мир, конечно, а ситуацию. И остановить произвол КНБ...

А Школьника спрашивали?

На этой неделе Жамиля Джакишева и Галым Назаров нанесли очередной удар по силовым органам. Первая задалась вопросом, почему КНБ обвиняет в продаже месторождений урана бывшего президента нацкомпании, тогда как все соответствующие разрешения на сделки давались госорганами, в том числе за подписью нынешнего президента «Казатомпрома» Владимира Школьника. Второй поинтересовался, почему в вину бывшим топ-менеджерам ставится «продажа» месторождений канадцам и японцам и обходятся стороной аналогичные сделки с российскими компаниями?

Источник: Газета "Республика - деловое обозрение" №31 (166) от 21 августа 2009 года

Кабмин не работает, а играет в экономику


Автор: Евгения ПЛАХИНА

В последнее время с высоких трибун звучат все более и более неоднозначные заявления – то президент советует хранить деньги в потерявших доверие казахстанцев отечественных банках, то министры во всеуслышание объявляют о начале «выздоровления» отечественной экономики, то в народе появляется слух о пожизненном президентстве.
More...
Такие информационные выпады напоминают учения служб ЧС под лозунгом «Спокойствие, только спокойствие!» в преддверии землетрясения.

О том, стоит ли верить министрам, где хранить деньги и о состоянии здоровья казахстанской экономики в принципе был наш разговор с президентом Института развития Казахстана Магбатом Спановым.

За восемнадцать лет — ни одного завода

- Магбат Уарызбекович, согласны Вы, что казахстанская экономика восстанавливается?

- Сейчас экономические показатели показывают позитивные результаты, и правительство неустанно об этом говорит. Но вы представьте себе, в экономику Казахстана «закачали» 15 — 20 миллиардов долларов! Однако мы же не стали производить больше товаров — машин, зерна, нефти, продуктов горно-металлургического комплекса... При этом нам заявляют, что ситуация находится под контролем, заявляют, что инфляция очень низкая, что показатели растут. Но, по сути дела, экономическая активность в стране все ниже и ниже.

- В чем это выражается?

- Уровень зарплаты в частных секторах постоянно падает. Фактически страна перестает работать. Мы сейчас используем деньги Национального фонда, но путь этот бесперспективный, потому что деньги рано или поздно закончатся. Дело в том, что горячие точки лишь временно гасят за счет финансовых инструментов, а не решают накопившиеся проблемы в них комплексно.

- Но почему в правительстве не хотят прислушаться к мнениям экономистов?

- Правительство копирует в том, что касается финансовой системы, сценарии Гонг-Конга, Малайзии, Тайваня, но эти страны развивали финансовый сектор, потому что у них не было природных ресурсов. Они вынуждены были это сделать. Наш же глава правительства применяет финансовый метод для решения текущих проблем в силу своего образования и в силу своего опыта. Вы ведь знаете, что в последнее время он работал в финансовых структурах. Ему кажется, что если дать деньги под какую-то структуру или проект, то он обязательно заработает. Это самый простой способ: выделили деньги, пришел результат. Но концентрация Казахстана на финансах — это путь в никуда.

- Почему?

- Финансы на самом деле являются кровеносной системой, которая подпитывает «организм» и помогает функционировать тем или иным предприятиям, где создается прибавочный продукт. Но этого недостаточно. Вдумайтесь, мы уже восемнадцать лет живем в независимости, а до сих пор не построили ни одного нефтегазового завода, ни одного газоперерабатывающего завода. Даже спутник мы умудрились купить бракованный, и он улетел.

Слишком много непрофессионализма

- Заводы не строятся, спутники улетают, а госрегулирование тем временем все крепнет. Как Вы оцениваете курс правительства на усиление госрегулирования, в частности в финансовой сфере?

- С точки зрения развития экономики в определенные периоды госрегулирование имеет свое значение. С течением времени роль государства то увеличивается, то уменьшается. С этой точки зрения на данный момент влияние государства в целом на финансово-экономическую систему достаточно оправданно. То, что сейчас происходит, можно было воспринимать положительно, если бы не возникающие все время НО. Очень много непрофессионализма, с моей точки зрения.

- Что Вы имеете в виду?

- Если вспомнить историю, то в определенный период многие страны для поддержки каких-то отраслей приобретали компании в свою собственность, проводили санацию, а потом с выгодой перепродавали. К сожалению, к Казахстану это не относится. Сейчас «наверху» идет эйфория: государство накопило много денег и за счет этих ресурсов пытается и стратегические, и не стратегические отрасли поставить под свой контроль, для того чтобы продолжать управлять ими административными методами регулирования.

Опыт советского государства, как и многих других стран, показывает, что государство не может охватить все стороны экономики. Здесь необходимо давать инициативу частным структурам. Нынешние действия правительства опять приведут в тупик. Но, к сожалению, нынешнее правительство этого не понимает.

- А получится ли у Казахстана, как Вы считаете, не допустить еще большего усиления иностранного капитала в банковском секторе?

-?Иностранный капитал был, есть и будет в Казахстане. Самая главная определяющая движения иностранного капитала — это то, что нефтегазовый сектор и горно-металлургический комплекс принадлежат иностранным инвесторам. Соответственно ничего страшного нет в том, что и в банковском секторе, который обслуживает экспортоориентированные секторы, присутствует иностранный капитал.

Но дело в том, что сегодня для государства выгодней, чтобы банки были все отечественные — для того чтобы вовремя назначить антикризисного управленца и войти в него. Ведь банки с участием иностранного капитала не будут выполнять административные решения правительства, а будут выполнять только те экономические решения, которые взаимовыгодны и для государства, и для самого банка. Сейчас, конечно, люди больше доверяют иностранным банкам, потому что там понятны принципы управления.

- Однако президент призывает держать деньги только в казахстанских банках. Насколько это безопасно ввиду сложной ситуации в банковском секторе?

- Если смотреть на ситуацию с точки зрения гарантированности вкладов, то в отечественные банки нужно класть не более той суммы, которая гарантирована государством. На данный момент это 5 миллионов тенге до 2011 года. Что касается вкладов, превышающих эту сумму, то государство в этом случае не берет на себя ответственности. Каждый решает сам, кому доверять, а кому нет.

Но могу сказать, что проведение государством одномоментной девальвации значительно подорвало к нему доверие населения. Люди сейчас верят не словам, а действиям. А действия таковы, что правительство решило проблему недостатка ликвидности за счет отъема денег у населения, тем самым «прикрыв» свою некомпетентность.

У МСБ своя правда, у государства — своя

- В чем же причина некомпетентности правительства? Ведь не всех же без разбору берут в министры...

- Здесь свою роль играет много факторов. Я думаю, у нас вся страна непрофессиональна. Взять хотя бы сами принципы управления. Правительство ведь не управляет фактически, оно дает поручения. И все зацикливается на исполнителе — определенном мелком чиновнике, который не понимает ни идеологии, ни стратегии этого решения.

Еще одна причина непрофессионализма лежит в том, что уж слишком быстро молодые перспективные люди назначаются на руководящие должности. Раньше перед тем как занять какую-либо должность, человек проходил «обкатку». В советское время это была партийная или хозяйственная деятельность. Приходя на руководящую должность, человек знал, что такое ответственность, и уже имел опыт руководящей работы, а не грубо и жестко применял те экономические теории, о которых он получил представление в западных университетах.

Теперь же все не так. Посмотрите, во что превратился «Самрук-Казына»! Если взять состав по списку, то там работают как раз такие молодые люди.

- Если говорить о «Самрук-Казыне», то его влияние на экономику Казахстана все больше увеличивается...

- Это может привести к тому, что правительство проанализирует свои действия и придет к выводу, что очень много денег было потрачено неэффективно, а концы при этом уйдут в воду. Никто не будет ни за что нести ответственность. Там же большинство занимают руководящие должности, а на одного руководителя 1—2 исполнителя. Разве можно это назвать эффективным?

Это не работа, а игра в экономику. Вместо того чтобы быть посредником между правительством и банками, «Самрук-Казына» должен быть направлен на обслуживание проектов. «Самрук-Казына» должен контролировать исполнение, но никак не определять стратегию, ведь это всего лишь финансово-хозяйственный орган. На мой взгляд, такая структура стране вообще не нужна, но этот орган ликвидировать очень трудно.

Словосочетание государственно-частное партнерство из уст чиновников звучит так же часто, как «Самрук-Казына». Будет ли, на Ваш взгляд, эффективным государственно-частное партнерство или все закончится банальным давлением на бизнес со стороны государства?

- В слове «партнерство» сразу закладывается понимание «равные». К сожалению, малый и средний бизнес в Казахстане не является главенствующим. Структура экономики в стране сложилась так, что в основном у нас капиталоемкие отрасли, где для того чтобы получать прибыль, необходимы огромные ресурсы и инвестиции.

Мы пытались создать систему, при которой бы малый и средний бизнес сосредоточился вокруг этих крупных предприятий. Но им легче и выгодней покупать товары и услуги за рубежом, потому что их продукция намного качественней и дешевле. То, что правительство пытается сегодня ввести большую долю казахстанского содержания местных предприятий при закупках товаров и услуг таким предприятием, конечно, хороший знак. Но опять же, это сильно не вписывается в ту идеологию, которую мы провозгласили, готовясь вступить в ВТО. То есть правительство само себе противоречит.

Стоит отметить, что наше правительство пока даже психологически не готово к вступлению в ВТО...

- Как это?

- Ментально правительство не готово применять экономические методы решения. Оно готово применять только административные методы решения?- это легче, это удобнее. Дал любому человеку поручение — и оно, кажется, исполняется. Хотя, понятно, что это толкает нас назад. И с этой точки зрения никакой речи о равном партнерстве не может быть, потому что у МСБ своя правда, у государства — свои функции и своя правда. В итоге никакого консенсуса, к сожалению, нет.

- Неужели нигде невозможен консенсус?

- Наверное, в вопросе тендеров, а именно — кому какую долю отстегнуть? Вот там, наверное, есть государственно-частное партнерство. Об этом свидетельствуют многочисленные коррупционные скандалы.

Стране нужны реформы

- Если правительство не справляется со своими обязанностями да еще и, как в итоге обнаруживается, причастно к коррупционным скандалам, может, стоит его поменять?

- Что касается коррупционных скандалов, то я уверен, что через 3 — 4 года премьер-министру обязательно зададут вопрос правоохранительные органы: а вы, как руководитель, куда смотрели? Смена же правительства зависит от многих факторов. Если осенью будут досрочные выборы, то смена правительства до смены парламента не нужна. Если парламент остается, то по-любому экономические приоритеты в стране будут меняться.

То, что страна нуждается в реформах, думаю, ясно всем. Идет резкое ухудшение социального положения населения. Идет политизация. Вместо того чтобы правительству развивать гражданское общество и принимать взвешенные экономические решения, идет накачка пустыми деньгами.

Естественно, та инфляция, которая жестким образом регулируется — иногда честным, иногда нечестным способом — еще принесет свои негативные плоды. Как бы мы не перешли сразу на гиперинфляцию в результате этих действий. И тогда, действительно, то, что мы наработали за восемнадцать лет независимости, может пойти прахом, и мы вернемся к состоянию 1992 года.

- Если предположить, что смена правительства все же произойдет, кто, как Вы считаете, должен встать у руля? Интернет-газете Zonakz.net Вы сказали, что правительство должен возглавить экономист. Почему?

- Пришло время принимать решения экономические, а не финансовые. Вот в 2007 году перечислили 10 миллиардов на помощь долевому строительству. Вы скажите, на эти деньги хоть один объект был построен? Нет. В свое время правительство поручило ФНБ «Самрук-Казына» создать Фонд стрессовых активов, и где этот ФСА? Это чистой воды подход финансистов?- дал деньги, а остальные проблемы пусть кто-то другой решает.

Получается, правительство деньги выделяет, но не контролирует, как они расходуются в дальнейшем. Главная черта этого правительства?- безответственность. Чтобы они ни говорили, результата от их действий нет как такового. Экономисты бы, конечно, действовали по-другому.

- В чем, Вы считаете, заключается главная ошибка правительства сегодня?

- Ошибок много. Мне кажется, это правительство не выполнило своего главного предназначения?- не смогло профинансировать те отрасли, которые в дальнейшем работали бы на рост экономики Казахстана. Не было четкого, адекватного распределения финансовых ресурсов, чтобы через 3 — 4 года поставить нашу страну на ноги, чтобы мы в Центральной Азии действительно могли бы быть достаточно весомой страной. Сейчас же нас очень сильно поджимает Узбекистан. Очень сильно.

- Если все-таки произойдет смена правительства, какого основного принципа им стоит придерживаться, чтобы вновь не наломать дров?

- Правительству необходимо быть в первую очередь открытым. Любое решение должно быть понятным и ясным для населения. Во-вторых, необходимо поменять принципы финансирования. Переход на пятилетний план — одно из немногих достижений. Страна перестанет развиваться скачкообразно и будет развиваться по спирали. И, в-третьих, политическая и экономическая системы должны взаимно контролироваться. То есть должно развиваться гражданское общество, которое в свою очередь будет контролировать правительство. Только на основе этого диалога можно идти дальше.

Источник: Газета "Республика - деловое обозрение" №31 (166) от 21 августа 2009 года

Денег нет и не будет!


Автор: Тулеген АСКАРОВ

На недавнем совещании в Боровом по вопросам республиканского бюджета президент еще раз жестко сказал о необходимости сохранять активы Нацфонда и золотовалютные резервы Нацбанка в неприкосновенности. В принципе, об этом же он говорил и несколько месяцев тому назад, но тогда еще перспективы реструктуризации внешних долгов дефолтных банков смотрелись более оптимистично.
More...
Теперь же руководство страны окончательно убедилось в том, что кардинального улучшения ситуации в мировой финансовой системе не наблюдается, и государству придется «делать только то, что просто необходимо, только то, что дает эффект», а «все остальное, мы прямо должны сказать, откладываем до лучших времен». Неудивительно поэтому, что ключевые фигуры, задействованные в установлении контроля над ведущими банками, сразу же отметились на информационной ниве всплеском активности. Ведь теперь перед ними замаячили верные перспективы лишиться своих кресел, поскольку обещания спасти дефолтные банки становятся практически неисполнимыми.

Откровения Келимбетова

В первую очередь внимание наблюдателей привлекают сейчас публичные эскапады главы ФНБ «Самрук-Казына» Кайрата Келимбетова, выступившего в деловой прессе с очередным программным интервью и избравшего на этот раз в качестве трибуны газету «Курсив». Правда, начало этого интервью больше напоминало исповедь на заданную тему о том, каким образом власти Казахстана сумели довести до кризисного состояния страну, некогда считавшуюся лидером экономических реформ в СНГ.

Напомним читателям, что г-н Келимбетов долгое время занимал руководящие посты в Агентстве по стратегическому планированию, Минэкономики и бюджетного планирования (МЭБП), Минфине, возглавлял Администрацию президента, и посему несет свою долю ответственности за нынешнее состояние экономики и просчеты в ее планировании.

В свое оправдание он сообщил, что в предкризисные годы МЭБП приглашал «гарвардских профессоров, которые давали рекомендации правительству, семинары проводили, в СМИ выступали с заявлениями, что «мыльный пузырь» раздувается, экономика перегревается. И что при таком темпе роста «мягкой посадки может не получиться. Все это, в общем-то, экономическая классика. А в ответ нам говорили: «Это не экономика, а у вас в голове перегревается». Кто именно мог позволить себе говорить с министром в таком тоне, глава ФНБ, к сожалению, не уточнил.

Впрочем, полностью с себя вины г-н Келимбетов не снимает: «Если честно, мы сами к этой ситуации тоже подходили теоретически. Мы себя спрашивали: «Вдруг в Нацфонде истощатся деньги? Или вдруг все попросят назад кредиты?». И сами же себе отвечали: «Ну кто будет сразу все просить назад? У нас такие продвинутые и динамичные банки...» Это было общее убеждение. И мы сами себя убеждали, что приведенная выше ситуация совсем уж гипотетический случай».

Увы, случай этот все же наступил, однако на сей раз г-н Келимбетов привел новые исторические детали кризисной хроники, ранее не известные прессе. Так, с его слов, «в сентябре 2007 года началась массовая паника у наших банкиров. Они тогда обратились к президенту с просьбой предоставить $10 — 15 млрд, иначе они «упадут»! К сожалению, он не сообщил персональный состав этих паникеров и был ли среди них Григорий Марченко, возглавлявший тогда «Народный банк Казахстана».

Со своей стороны заметим, что умная власть в такой ситуации сразу же помогла бы банкам своего государства, так как цены на сырье тогда были высокими, и сумела бы в итоге значительно смягчить влияние первой волны финансового кризиса на нашу экономику. Но, если верить главе ФНБ, Астана не стала этого делать.

В ответ, по его словам, банкиры перестали кредитовать экономику, поскольку пик выплат по внешним долгам пришелся у них на 2007 — 2009 годы, и предложили правительству дать «денег, чтобы финансировать МСБ, индустриальные проекты и стройку». Для начала власти выделили $400 млн в качестве первого транша на поддержку МСБ через фонд «Даму», забыв, правда, при этом о регулировании маржи банков по выдаваемым кредитам. В итоге, как образно пояснил г-н Келимбетов, банкиры «по нашим программам выжимали из клиентов последние соки, так как им нужна была валюта, чтобы отдавать долги».

Затем тогдашнему фонду «Казына» было поручено поддерживать сектор недвижимости, хотя, как пояснил Кайрат Келимбетов, «мы не очень хотели связываться» с этим направлением. Плюс третье направление — рефинансирование индустриально-инновационных проектов. В итоге в 2007 году первый миллиард долларов «ушел» на эти цели в соотношении 400—400-200. Правда, почему вообще государственному институту развития, коим изначально выступал ФНБ, пришлось заняться антикризисными делами, тогда как в развитых странах эту миссию возлагают на министерства финансов и центральные банки, его глава так и не объяснил.

«Камушки» в огород АФН

Удивил глава ФНБ и своим видением ситуации прошлого года, когда «мало кто представлял, что происходит в мире. А наше как бы официальное понимание было, что кризис только внешний!» Но в итоге западные банки, их риск-менеджмент «оценили ситуацию как «все, попали».

Дело в том, что, по мнению г-на Келимбетова, «в 2004 — 2007 годах риск-менеджмент наших банков провалился. Кстати, как и по всей системе. Это в тех финансовых институтах, которые давали кредиты. Провалился и в тех банках, которые выдавали кредиты здесь. Провалился в рейтинговых агентствах, которые тогда присваивали безумные рейтинги, в аудиторских компаниях, которые выписывали хорошие отчеты. В финансовом надзоре тоже».

В общем, провалилась вся система корпоративного управления, которая и должна была предупредить развитие такого сценария. При этом г-н Келимбетов указывает на то обстоятельство, что у банков «количество наделанных долгов перевалило разумные пределы», приводя в качестве примера «Казком» и «БТА Банк».

Между тем в самый канун начала нынешних потрясений в банковском секторе — после заседания правительства 13 января текущего года — глава АФН Елена Бахмутова заявляла журналистам, что не ожидает технических дефолтов по внешним долгам отечественных банков, по крайней мере в этом году! Об этом же, кстати, заявляли тогда и топ-менеджеры ведущих банков страны, которым сумма платежей по внешним долгам текущего года в $10,5 млрд представлялась вполне посильной.

Ну о том, что взгляды г-на Келимбетова и г-жи Бахмутовой на роль и перспективы деятельности регулятора во многом не совпадают, читателям уже известно.

Добавим лишь, что и на этот раз г-н Келимбетов в очередной раз сослался на опыт Турции в усилении финансового надзора, где «сегодня у них регулятора все боятся» и «создана очень мощная система предварительного, превентивного контроля». Тем временем в Казахстане, с его слов, АФН так и не удалось раскрыть имена «конечных» бенефициариев и владельцев того же «БТА Банка». Впрочем, не смогли сделать этого дружными усилиями и наши доблестные силовики после национализации этого банка.

А вот еще один «камушек» со стороны г-на Келимбетова в регулятивный «огород» АФН: «Проблема еще и в том, что никто до сих пор не начал признавать убытки. Когда кто-то болеет — надо очиститься, вывести все токсичное из себя. В этом смысл преодоления кризиса. Все, что можно списать, очистить — и начать новую жизнь. У нас же пока никто ничего не списывает. И пока никто ничего не будет списывать, неясно будет, какова в целом ситуация в системе. Вот по двум банкам — БТА и «Альянс Банку» сейчас идет очень четкая картинка. Менеджеры полностью владеют ситуацией: кто вернет, кто не вернет долги, какие активы. И так должно происходить повсеместно».

Таким образом, глава ФНБ ясно намекает — в своем банковском хозяйстве госхолдинг навел полный порядок, тогда как в остальной части этого сектора царит сущий бардак и вседозволенность.

Ультиматум кредиторам

Перейдем теперь к части интервью г-на Келимбетова, посвященной непосредственно «БТА Банку», ведь ФНБ, как известно, является его ключевым акционером. Откровением стало заявление г-на Келимбетова о том, что «99% людей в банковской среде не поддерживали решения о сохранении БТА»!

Понятно, что часть сомневающихся исходила при этом из соображений конкуренции и прагматичного желания занять освободившуюся долю на рынке. Но другая часть рассуждала вполне по-государственному: «...Стоит ли брать на себя такую ответственность, как быть дальше и что с ним потом делать?». Ведь если следовать нынешней логике чиновников, то и в 1996 году власти Казахстана должны были сделать все возможное, чтобы спасти тогдашнего лидера банковского сектора — «КРАМДС Банк».

Тем не менее совместными усилиями правительства и Нацбанка лидеру «помогли» упасть, а затем и ликвидировали, дабы очистить дорогу новому нарождавшемуся гиганту — «Казкоммерцбанку». Поэтому утверждения г-на Келимбетова о том, что крах «БТА Банка» мог грозить банкротством всей банковской системы, а посему властям и пришлось его национализировать, выглядит не совсем убедительно.

Не выдерживает критики и утверждение о том, что «когда падает такой крупный банк, то $13 млрд долгов так просто из песни не выкинешь. Придут кредиторы и будут судиться, и это будет не липовый иск со стороны каких-то мифических акционеров, а серьезный такой иск, от которого никуда бы мы не делись, и все равно эту тему обсуждали, притом что у нас не было бы возможности восстановления средств, и возник бы вопрос — из каких ресурсов все это покрывать?».

Дело в том, что и сегодня государство оказалось в аналогичной ситуации! Хотя, по мнению главы ФНБ, «если пройдет успешная реструктуризация, то есть шансы на оздоровление. Государство вложило определенное количество денег — и в результате сегодня банк устоял». Напомним читателям, что в данном случае «устоял» означает отрицательный собственный капитал банка и его огромные убытки!

Но кредиторам предлагается довольствоваться в данном случае меньшим злом, так как, по подсчетам г-на Келимбетова, в результате банкротства «БТА Банка» на $1 долга им бы не досталось даже 1 цента! По этой причине глава ФНБ и заключает, что «на самом деле в банкротстве никто не заинтересован», забывая почему-то об одной важной стороне, мнением которой государство даже не удосужилось поинтересоваться, — это налогоплательщики, из денег которых «БТА Банк» уже получил сотни миллиардов тенге без видимой пользы для своего финансового состояния.

Довольно странно выглядит и описание диалога между нынешним владельцем «БТА Банка», то есть ФНБ, и его иностранными кредиторами по версии г-на Келимбетова: «Естественно, все западные кредиторы говорят, раз банк ваш, то деньги из бюджета давайте. Мы говорим, sorry, вы давали кредиты вот этим товарищам, ваш риск-менеджмент работал? Работал! Вы думали? Думали. И куда смотрели и почему эти сделки так оформлены, а другие — так. Тогда давайте сделаем следующим образом: все, какие деньги есть возможность вернуть у БТА, собираем в одну кучу, считаем — сколько денег надо. И начинаем идти обратным счетом. А для того чтобы этот процесс не превратился в мордобой, создаем комитет кредиторов, зовем туда самые респектабельные уважаемые банки, и вы уже сами между собой договариваетесь!» Дальше — больше: «Понятно, что на все эти предложения реакция у разных кредиторов различная. Одни готовы забыть про казахский банк, как страшный сон!»

Временной график достижения согласия с кредиторами выглядит следующим образом. Выбор вариантов реструктуризации кредиторами завершится примерно в марте следующего года. Но для того чтобы это произошло, после встречи на этой неделе руководства «БТА Банка» с представителями комитета кредиторов для получения их предварительного согласия на стратегический бизнес-план и план по восстановлению активов банка западные партнеры намерены побывать также в АФН и Нацбанке, дабы оценить вероятность ликвидации БТА. Кроме того, они намерены выяснить, насколько реальны возможности ФНБ по поддержке банка, и лишь затем примут решение о выходе на окончательную стадию переговоров по реструктуризации долга БТА. Вот как раз-то финансовые возможности ФНБ в этой схеме и выглядят наиболее сомнительно.

В отношении перспектив переговоров о вхождении «Сбербанка» в капитал «БТА Банка» г-н Келимбетов высказался весьма реалистично: «Переговоры продолжаются, но «кота в мешке» мы продавать не собираемся. Мы показываем реальную, пусть и потенциально плохую картину».

С другой стороны, глава ФНБ так и не объяснил, какой именно позитив БТА может предложить покупателю казахстанская сторона. В «ассортименте» г-на Келимбетова значится все то, чем в изобилии располагает и сама Россия: «В целом, уровень банковских работников Казахстана очень высокий, возможно, исключая риск-менеджмент и отдельных руководителей. У нас внедрены передовые технологии, новые банковские продукты, люди хорошо обучены. Кроме того, банковский кризис, который мы преодолеваем, — это такой беспрецедентный опыт, который ни за какие университеты не пройдешь. Мы выйдем из кризиса, вынесем свои уроки и готовы ими делиться».

Впрочем, гораздо важнее истинная подоплека возможной сделки с россиянами: «Другая сторона вопроса — это интеграция. Начиная с 1994 года, наш президент говорил: «ЕврАзЭС, ШОС, Таможенный союз». Наконец это случилось. Ясно, что системы наших стран должны быть интегрированы. Поэтому мы будем только приветствовать появление в Казахстане такого крупного игрока. Ведь очень много российских компаний имеют бизнес в Казахстане. И если покупка состоится, то это будет, по сути, первая реальная интеграционная сделка между финансовыми системами России и Казахстана».

А откровением от г-на Келимбетова стало его сообщение о том, что «представитель Сбербанка постоянно работает в головном офисе БТА, изучает ситуацию, и когда закончится реструктуризация, мы предложим Сбербанку конкретный вариант и конкретные цены».

Как бы то ни было, из заявлений г-на Келимбетова стало ясно, что и к следующим президентским выборам, в 2012 году, главный кандидат от правящей партии, то есть Нурсултан Назарбаев, подойдет без лучшей визитной карточки прежних экономических успехов — динамично развивающегося и нормально работающего банковского сектора. Дело в том, что ФНБ намерен объединить два процесса по «БТА Банку» — реструктуризацию долга и восстановление активов, при этом возврат последних завершится не ранее чем через три года, то есть в 2013 году после соответствующей исково‑претензионной работы.

МВФ нам поможет

Не беремся судить, в какой степени угрозы «Ак орды» возымели действие на иностранных инвесторов, однако по совпадению южнокорейский Kookmin Bank отчего-то пересмотрел свои планы по достижению доли в «Банке ЦентрКредит» до уровня в 50,1%, то есть до контрольного пакета, и решил ограничиться показателем в 40,1% против нынешних 30,55%. Это означает, что казахстанский банк не сможет получить в свой капитал значительные средства от стратегического партнера, поскольку ранее говорилось об инвестициях почти в $1,3 млрд тенге.

Какие меры предпримет в такой ситуации другой крупный акционер и основатель «ЦентрКредита» — Бахытбек Байсеитов, которому принадлежит 36,4%, сказать трудно. Но, в принципе, осторожность южнокорейцев понять можно — обстановка в нашем банковском секторе сейчас напряженная, а прибыли невысоки. В свою очередь агентство Fitch Ratings весьма позитивно оценило эту информацию, подтвердив банку долгосрочный рейтинг дефолта эмитента на уровне «B» с прогнозом «развивающийся».

Как выясняется из комментариев аналитиков агентства, рост доли Kookmin Bank будет частично обеспечен за счет выпуска привилегированных акций «ЦентрКредита», которые могут затем конвертироваться в простые акции. К тому же 10-процентную долю в капитале последнего намерена приобрести Международная финансовая корпорация (IFC), входящая в группу Всемирного банка, что позволит ей на пару с южнокорейским банком обладать контрольным пакетом акций «ЦентрКредита».

Зато для МВФ, как выяснилось, даже не требуется согласие наших властей на получение финансовой помощи из Вашингтона. Дело в том, что совет управляющих фонда утвердил общее распределение специальных прав заимствования (SDR) в размере $250 млрд для обеспечения ликвидности в глобальной экономической системе путем пополнения валютных резервов государств‑членов. Распределение будет произведено уже через неделю — 28 августа, причем пропорционально квотам стран-членов в МВФ, при этом каждая из них получит SDR на сумму, эквивалентную 74% ее квоты.

Согласно информации Нацбанка, в прошлом году квота Казахстана в уставном капитале МВФ была увеличена до 427,8 млн SDR, что составляло тогда порядка $671 млн, при общем размере квот всех стран — участниц фонда 217,4 млрд SDR ($341 млрд). Таким образом, от МВФ официальная Астана получит порядка 316,6 млн SDR, или $496,6 млн. Эти деньги будут считаться частью резервных активов членов МВФ, причем желающие могут продать всю или часть распределенных им SDR другим членам в обмен на твердую валюту.

Напомним читателям, в начале апреля текущего года во время совещания в акимате Алматы президент ясно заявил в ответ на информацию западных СМИ о предложении Всемирного банка к Астане запросить финансовую помощь у МВФ о том, что Казахстан не обращался и не намерен обращаться за кредитами в эти международные финансовые организации. Правда, уже спустя месяц глава государства в прямом эфире радостно объявил о получении им письма от президента Всемирного банка Роберта Зелика по поводу выделения займа в $2,1 млрд на строительство автокоридора Западный Китай — Западная Европа, который руководство страны решило почему-то объявить всенародной стройкой, аналогичной Турксибу и БАМу.

Что касается МВФ, то и глава Нацбанка Григорий Марченко в Лондоне на ежегодном собрании Европейского банка реконструкции и развития решительно отверг прогнозы о том, что нашей стране придется обратиться за помощью в Вашингтон, дабы избежать долгового кризиса. Правда, по его словам, переговоры с МВФ власти Казахстана планируют начать лишь при падении цен на нефть до $25 за баррель либо в случае третьей волны глобального кризиса в финансовой сфере.

Другие новости

Среди текущих новостей банковского сектора отметим информацию дочерней организации «БТА Банка» — компании «БТА Секьюритис» — о задержке выплаты очередного купона по международным облигациям другой «дочкой» этого банка — нидерландской TuranAlem Finance B.V. Новость эта оказалась вполне ожидаемой, поскольку ранее зарубежная «дочка» вместе с материнским банком объявила о приостановке выплаты процентов по текущим обязательствам с 22 июля.

Наши коллеги из газеты «Время» сообщили о подписании мирового соглашения с государственным Банком развития Казахстана. Последний обратился в суд с иском о защите чести, достоинства и защите деловой репутации и возмещении морального ущерба после того, как «Время» опубликовало критические публикации о деятельности АО «Илийский картонно-бумажный комбинат», обвинив эту компанию в выводе из страны через оффшоры миллионов долларов, полученных от БРК.

Источник: Газета "Республика - деловое обозрение" №31 (166) от 21 августа 2009 года

Как «закрыть» Жовтиса?


Автор: Сергей ДУВАНОВ

Сделать честного человека преступником – не так просто. Это искусство, которое в последние годы нам с переменным успехом демонстрируют правоохранительные органы. Понятно, что не сами они проявляют инициативу – в случаях, когда дело с политическим подтекстом, всегда есть заказ. Такой заказ был, когда «закрыли» за границей Кажегельдина, когда бросили на нары Аблязова и Жакиянова, когда навсегда «закрыли» Нуркадилова и Сарсенбаева.
More...
Сегодня «закрывают» Джакишева и тех, кто вместе с ним попал под раздачу. Уже больше года закрыт Есергепов. На очереди Жовтис, благо что для его «закрытия» судьба дала повод, который власти вряд ли упустят. Как тут не отомстить за его крамольные речи в Европах и Америках, за его критику и постоянное тыкание мордой об забор нарушений прав человека и ограничения свобод граждан. Вряд ли еще когда такой шанс представится.

При чем тут политика?

Кто-то наверняка скажет: мол, при чем здесь власть? Жовтис стал виновником смерти человека — пусть отвечает. Идет следствие, будет суд — все как положено. Какая, дескать, здесь политика?

Я тоже за то, чтобы не было в этом деле никакой политики, чтобы все было так, как положено, строго по закону, без предвзятости, передергиваний, выкручивания рук и прочих издержек нашего правосудия. Если откровенно, то теплилась надежда, что так оно и будет.

Увы! Власть осталась верна себе. Началось расследование и стало понятно, что есть политическая установка сделать Жовтиса виновным в любом случае. Уверен, что все было в лучших традициях телефонного права: позвонили и сказали сакральное «надо сделать». И подчиненные, отвечающие за торжество закона и справедливости, услужливо ответили — «сделаем в лучшем виде».

Сомневаюсь, что кто-нибудь решится возразить мне: мол, врете господин Дуванов, у нас не так, все как раз наоборот. Для любого следователя, судьи и прокурора единственный указ — это закон, которому они служат, невзирая на политические коллизии. Увы, никто не возразит, потому что таких людей в правоохранительных органах нет: их там вывели так давно, что и не вспомнить, когда это было.

Одним словом, кому надо — объяснили, что Жовтиса нужно «загрузить» по полной, так, чтобы светили все 5 лет, предусмотренные Уголовным кодексом.

Очевидные факты

Загрузили — ну и народ засуетился. Срочно забрали дело у баканасских следователей и передали областным. Потому что баканасские вели расследование, исходя из того, как оно было на самом деле. А при таком ходе следствия, дойди дело до суда, Жовтиса однозначно пришлось бы признавать невиновным — это вам любой специалист скажет.

Был трезв, ехал с дозволенной скоростью, по своей полосе, и тут кто-то вывалился из темноты, причем самое важное, что все это не на пешеходном переходе, не на остановке, не на обочине. Человек оказался там, где он не должен был быть — на проезжей части дороги. Причем для водителя, ослепленного встречной машиной, это произошло внезапно. Ну и кто в этом случае виноват?

И тут абсолютно неважно, был ли несчастный при этом пьян или просто задумался — принципиально то, что он оказался там, где его не должно быть и с точки зрения правил дорожного движения (взрослый человек это знает), и с точки зрения здравого смысла. В силу этого понятно, что трагедия произошла в первую очередь по вине того, кто нарушил правила. Это очевидный факт, который даже не требует доказательств.

Если я начну гулять по дороге, где автомобилям разрешена скорость 110 километров в час и меня собьет машина, то при чем здесь водитель? Виноват буду я, потому что при движении автомобиля с такой скоростью единственный способ не попасть под колеса - это не выбегать на дорогу. В любом случае это будет несчастный случай, произошедший по вине того, кто нарушил установленные правила.

У кого повернется язык назвать такого водителя преступником? Причастным к гибели человека — да, но только не преступником. Давайте не забывать, что преступник - это тот, кто преступает законы. В нашем случае Жовтис делал все по закону, однако этого оказалось недостаточно: человек все равно погиб... Потому что сам оказался нарушителем.

Две экспертизы — какой верить?

Итак, следователей поменяли. А новых, как оказалось, не устроила экспертиза. Прошлая-то не обнаружила никакой степени опьянения правозащитника. Поэтому, видимо, экспертизу провести решили заново.

Любой, мало-мальски разбирающийся в искусстве судебно-медицинской экспертизы, знает, что многое зависит от того, как поставить вопрос эксперту. Одно дело спросить, употреблял ли человек накануне спиртное в количестве, которое могло способствовать ДТП. Кстати, на этот вопрос первая экспертиза дала однозначно отрицательный ответ. И совсем другой результат можно получить, спросив эксперта, присутствует ли в крови алкоголь? Новый дознаватель спросил, и ответ оказался положительным: в крови обнаружен этиловый спирт в концентрации 0,42%.

Но это не является свидетельством того, что Жовтис употреблял спиртные напитки, такую концентрацию в крови дают даже кефир, лимонад и многие другие напитки. То есть сам по себе факт такой слабой концентрации этилового спирта в крови абсолютно ничего не значит. Однако следствие за основу берет данные именно этой экспертизы и спешит раструбить об этом публично: мол, в крови Жовтиса обнаружен алкоголь.

Любой эксперт подтвердит: это не тот алкоголь, который мог послужить причиной несчастья, случившегося на ночной трассе. Понятно, что эта информация озвучивается с единственной целью - дезинформировать общественность, а проще говоря, оболгать Жовтиса. Откровенно говоря, прием подленький. Но о нравственности сделавших это говорить не приходится. Не до сантиментов, когда на кону репутация оппонента власти.

Говорим тридцать — сто в уме

Последним козырем в рукаве у следствия явилась автотехническая экспертиза. Здесь и продемонстрировали свое мастерство передергивания колоды, а в нашем случае — цифр. В итоге получены выводы, что с момента ослепления Жовтис имел возможность не допустить наезда на пострадавшего.

Здесь нужно объяснить некоторые тонкости, учет которых превращает данную экспертизу в пустую фикцию. Судите сами. На всех допросах Жовтис говорит, что ослепление от встречной машины наступило за 30 — 40 метров до места наезда. Следователи, откровенно игнорируя это, дают экспертам совершенно другое — что ослепление произошло за 100 метров. Спрашивается, почему? Да потому, что в этом случае экспертиза однозначно дает ответ, что Жовтис мог предотвратить на­езд (так как начни он тормозить за 100 метров, то успевает остановиться), а если за 30 метров — то, тормози — не тормози, наезд неизбежен.

Вот такая небольшая хитрость дознавателя, которому, видимо, очень хочется сделать Жовтиса преступником, а скорее, не ему, а тем, кто «заточил» его на это. Действительно, сегодня для обвинения эти 100 метров, высосанные из пальца дознавателем, — единственное, на чем можно выстроить обвинительное заключение. Ничего другого просто нет.

Можно быть уверенным, что обвинение вцепится в эти 100 метров и будет тупо плясать от этой откровенно провокационной экспертизы, игнорируя и ходатайства Жовтиса о новой экспертизе, и любые доводы и аргументы по поводу самих непонятно откуда взявшихся 100 метров. Уж как это они умеют делать, мы знаем. У них появился шанс сделать Жовтиса виновным, и они его вряд ли упустят.

Кстати, чтобы понять, что эти пресловутые 100 метров, которые так упорно тащат в дело следователи, взяты с потолка, достаточно сесть за руль автомобиля и прокатиться по ночной трассе. Любой автомобилист прекрасно знает, что при дальнем свете встречной машины полное ослепление наступает как раз за 30 — 40 метров, до того как разъедутся машины. Эти метры (3 — 4 секунды) едешь практически вслепую и все внимание — как разъехаться со встречной машиной.

Ситуация, в которой оказался Жовтис, самая что ни на есть реальная, с ней еженочно сталкиваются сотни, если не тысячи автомобилистов. Спасает только то, что обычные люди по автотрассам, где разрешена скорость 110 километров в час, по ночам не ходят. И вопрос даже не в том, что это запрещено правилами, просто работает инстинкт самосохранения. Так что проблема здесь явно не в Жовтисе.

Зловещая тень Конторы

Анализируя то, как старательно следователи ищут, а местами просто придумывают вину Жовтиса, становится понятным, что его хотят «закрыть». И это явно не инициатива местных правоохранительных органов. По всем приметам, тема курируется Конторой.

А вот в части того, как попытаются «закрыть» Жовиса, то здесь можно только гадать. Есть несколько вариантов. Первый: могут закрыть, в смысле упрятать, правозащитника за решетку. Зная непредсказуемость и неадекватность нашей власти, я этот вариант не исключаю. Эти могут все!

Второй вариант: помотав нервы во всех судебных инстанциях, в конце концов могут осудить условно. В этом случае «закрытие» выразится в лишении права выезда за границу. Это наиболее логичный в этой ситуации вариант, но опять же уповать на это не стоит — у тех, кто принимает решения, своя, особая логика, ее просчитать невозможно в принципе.

Я не исключаю и третьего варианта: могут попытаться «закрыть» Жовтиса как правозащитника. То есть дискредитировать его в глазах общественности, навесив ярлык уголовника. Для этого как раз могут, напротив, пойти на демонстративное оправдание. Причем сделают это так, чтобы сам факт оправдания был воспринят в обществе как результат «развода». Мол, да, виноват, но не сажать же самого Жовтиса. С таким подтекстом, что Жовтис хоть и виновен, но, дескать, сумел развести, как это делают те, кого он критиковал.

По крайней мере первые шаги по дискредитации правозащитника уже явно просматриваются — это появление явно инспирированной фальшивки в блоге на «Зоне» и последнее заявление пресс-службы МВД, радостно сообщившей, что в крови правозащитника обнаружен этиловый спирт, а также результаты откровенно провокационной экспертизы, утверждающей, что он мог (!) избежать наезда на пострадавшего.

Что бы ни говорили официальные представители о чисто уголовном характере процесса, следствие своими откровенно предвзятыми действиями показало наличие в нем политической составляющей. Об объективности расследования уже не может быть и речи. Нет и иллюзий по поводу того, что все эти откровенные потуги следствия сделать Жовтиса виновным будут отметены в суде. Как показывает отечественный опыт судебных процессов с политическим подтекстом, скорее всего, эта обвинительная тенденция получит свое продолжение.

Источник: Газета "Республика - деловое обозрение" №31 (166) от 21 августа 2009 года

Дамокловы мечи над «Тасжарганом»


Автор: Асхат АХМЕТБЕКОВ
Фото: Серикжан КОВЛАНБАЕВ

Верховный суд Казахстана оставил без изменения решение Медеуского районного суда Алматы о взыскании с редакции газеты «Тасжарган» 30 миллионов тенге в пользу мажилисмена Ромина Мадинова. Теперь газете остается только готовиться к процедуре банкротства.
More...
Впрочем, это не единственная судебная претензия в отношении независимого издания: по двум другим искам сотрудники редакции должны дополнительно выплатить несколько сотен тысяч тенге.

Надзорная инстанция Верховного суда страны поставила сегодня точку в деле по иску депутата Мажилиса Ромина Мадинова о взыскании с редакции газеты «Тасжарган» материальной и моральной компенсации в связи с публикацией статьи под названием «Бедный "латифундист"». Решение ВС: оставить решение Медеуского районного суда Алматы о взыскании 30 млн тенге в силе. Напомним, что все предыдущие жалобы коллектива газеты в нижестоящих инстанциях также были оставлены без удовлетворения.

Как рассказала «Республике» главный редактор газеты «Тасжарган» Бакытгуль Макимбай, теперь газете ничего не остается, кроме как готовиться к банкротству.

- Сами поймите, откуда у нас такие деньги? Ведь 30 миллионов тенге — это же немаленькие деньги, — сказала нам она. — Поэтому мы вынуждены объявить банкротство издания.

Но на этом злоключения сотрудников редакции не заканчиваются. Специализированный межрайонный административный суд Алматы может наложить арест на имущество главного редактора газеты «Тасжарган» Бакытгуль Макимбай — а это однокомнатная квартира в Алматы, где Бакытгуль живет с семьей. Помимо нее к ответственности привлечена теперь уже бывший журналист газеты Гульжанат Шонабай. Обе они проходили ответчиками по административному делу, связанному с публикацией в газете «Тасжарган» в июле прошлого года двух материалов под заголовками «Почему два уйгура убили одного казаха?» и «Несчастный казах из Малыбая страдает из-за своей беспомощности». Статьи рассказывали об убийстве, произошедшем в одном из аулов Енбекшиказахского района Алматинской области.

После публикации материалов прокуратура Медеуского района Южной столицы подала иск в отношении г-жи Макимбай, а следом — и прокуратура Енбекшиказахского района Алматинской области, но уже в отношении журналистки Шонабай. Надзорный орган вменил им в вину разжигание межнациональной розни и оскорбление чести и достоинства. В результате суд согласно статьям 343-й и 344-й КоАП обязал главреда выплатить 325 МРП, признав ее виновной в даче разрешения на публикацию в СМИ материалов, направленных на разжигание национальной вражды, а также в изготовлении продукции СМИ, содержащей сведения, направленные на разжигание розни. Журналиста посчитали виновной в нарушении 164-й статьи 1-й части УК РК (возбуждение социальной, национальной, родовой, расовой или религиозной вражды) и приговорили к штрафу в 30 МРП.

Апелляционные и надзорные жалобы в Алматинский городской суд, в городскую и Генеральную прокуратуру и даже в Верховный суд, со слов Бакытгуль Макимбай, также никакого результата не принесли: решение Специализированного межрайонного административного суда инстанции оставили без изменения.

- Ко мне пришли судебные исполнители и предупредили, что если я не выплачу штраф, они могут отобрать у меня однокомнатную квартиру, — рассказала главред. — Но как мне выплачивать штраф, если я уже четыре месяца нахожусь без работы, не получаю денег? Ведь нашу газету закрыли еще в апреле.

Что делать, главред закрытой газеты пока не знает. Квартира в любой момент может быть заложена, и ее семья может остаться без крыши над головой. Однако сдаваться редакция не намерена, уже в конце августа должна выйти в свет новая газета проекта DAT.