Парламент – это стулья и депутаты

Автор: Сара ШЕНДЕРОВИЧ

На прошлой неделе парламент страны ушел на каникулы. Депутаты отрапортовали: принято столько-то законов, рассмотрено столько-то проектов. Можно ли оценить работу парламента лишь по количеству подписанных документов и что на сегодняшний день представляет собой этот орган власти? Об этом в беседе с известным политологом Досымом Сатпаевым.
More...
Быть или не быть?

- Со дня основания однопартийного парламента было ясно, что он обречен на политическую смерть. Но, несмотря на его политическую и порой профессиональную несостоятельность, президент постоянно благодарит мажилисменов за работу и считает парламент пригодным. Однако вновь муссируются слухи, что для досрочных выборов в парламент уже даже готовы бюллетени. Как вы их прокомментируете?

- Технически распустить парламент и провести выборы несложно, тем более опыт есть в этом плане наработанный. Но политическое окончательное решение по этому поводу еще не принято, есть несколько очень важных моментов. В определенной степени это связано с социально-экономической обстановкой. Она неблагоприятна для проведения выборов в целом, потому что это требует определенных ресурсов.

Но обратите внимание, что глава государства сейчас совершил поездки по некоторым областям Казахстана. Это напоминает предвыборную кампанию. На оппозиционном поле мы сейчас видим появление нового-старого блока — ЗСК, в который вошли партии ОСДП, «Алга!» и КПК.

Обвинительные процессы начались с новой силой. На пропрезидентском поле партия «Нур Отан» тоже активно взялась заниматься пиар-кампанией, начиная борьбой с коррупцией и заканчивая включением этой партии в решение всех вопросов, будь это «Самрук-Казына» либо правоохранительные органы.

Получается, что процесс действительно напоминает некую подготовку. Но политическое решение будет приниматься главой государства.

- И тут возникает вопрос о цели этих выборов, если они, конечно, состоятся...

- Перед грядущим председательством в ОБСЕ это напоминает покраску старого забора свежей краской. Речь идет о попытках повысить качество работы нижней палаты, в частности, за счет присутствия там второй партии, пусть даже эта партия будет состоять из умеренно оппозиционных сил, как себя позиционируют, например, «Ак жол» или «Адилет», то есть в какой-то степени это будет определенный шаг вперед — это лучше, чем ничего.

То есть наличие еще одного спарринг-партнера для «Нур Отана» в парламенте. На мой взгляд, это будет полезно для партии власти и в целом для активизации внутрипарламентской жизни.

Нотариальная палата

— Что вы можете сказать о нашем парламенте как организации?

- У нас политическая элита является неким аналогом импотента в плане идеологически креативных вещей, то есть ей все равно, будет парламент однопартийным или однопалатным, будет ли вообще парламент в Казахстане. Наша политическая элита больше заинтересована вполне конкретными прагматичными вещами, которые связаны с переделом собственности.

А остальные политические проекты для нее идут боком, между делом, притом ключевую роль в этом плане играет именно глава государства. Он определяет, какие политические институты должны жить, а какие нет. Потому что человек подстраивается в ту жесткую вертикаль, какую президент создавал в течение многих лет.

Сам статус парламента в Казахстане и по Конституции, и по его функциональным полномочиям изначально ущербный. У нас исполнительная власть играет ключевую роль. Она является основным кукловодом. Парламент — это больше нотариальная контора при Администрации президента и правительстве.

Как бы наши депутаты ни кричали, как бы ни критиковали правительство, ни делали популистских заявлений, они все равно принимают бюджет, предложенный правительством. Принимают и законы, которые вызывают очень большой негативный ажиотаж в обществе. Главная задача парламента — быть политической погремушкой, создавать шумовой эффект и иллюзию дискуссии, некой активной политической жизни. Но на этом все обычно заканчивается.

- Каких фигур не хватает в нашем парламенте из реальных политиков?

- На безрыбье и рак рыба. Представителей оппозиции — это уже сыграло бы позитивную роль. Других нет. И при определенных политических условиях появятся новые лидеры и новые политические движения. Для этого просто необходимо созреть. В этом плане новые политические деятели смогут составить конкуренцию оппозиции. И нашим оппозиционным деятелям придется постараться, чтобы удержать свои позиции и сохранить электоральные ниши, которые они занимают.

Лобби в лоб и по лбу

— Как вы оцениваете работу парламента в законотворческой деятельности за последний период?

- Как можно давать оценку парламенту, если ты знаешь, что многие законы, которые принимаются, даже если они вполне хорошо разработаны, очень часто не работают? Оценивать их по количеству принятых законов — это одно, а по качеству...

В основном, когда депутаты подводят итог своей деятельности, они говорят: за период нашей работы было принято столько-то законов. То есть они делают акцент только на количестве, но это несколько неразумный подход — работа на объем.

А по качеству одни законы тормозят развитие, как закон об Интернете, который одобрили, несмотря на довольно негативную реакцию не только в Казахстане, но и за рубежом. Либо принимаются законы такие, что у них вообще куча недоработок и их можно даже в рамках этого закона обходить. Получается, смотря что оценивать. По количеству им можно ставить пятерку, но по качеству и на тройку не тянут.

А есть еще важная оценка функциональной роли парламента. Он является представительным органом, это одна из главных его функций. А законотворчество — это уже функция вторая. Именно в этом плане давать оценку парламенту в условиях Казахстана было бы смешно. Вы обратите внимание, если и поднимается шум в парламенте, то возникает ощущение, что кто-то кого-то лоббирует. При этом сами депутаты начинают публично обвинять друг друга в том, что лоббируют интересы вполне конкретных групп.

Помню, в начале этого года депутаты публично заявили, что разработчики Налогового кодекса лоббировали интересы добывающих компаний. Недавно один депутат заявил, что, разрабатывая поправки о нотариальной деятельности, лоббировали интересы нотариусов.

Некоторые депутаты, не скрывая, используют парламент для того, чтобы публично озвучить мнения тех групп, которые за ними стоят, обвиняя конкурентов в преступлениях. То есть парламент используют кто во что горазд. При этом все часто подается под видом борьбы за интересы народа, но возникает вопрос: как часто слуги народа с этим народом общаются?

Контора конторе рознь

- Произошла подмена понятий?

- Получается, парламент у нас узкогрупповой, и здесь важный вывод: и парламент, и политические партии, и НПО, и многие игроки на социальном поле с точки зрения политологии не являются политическими институтами.

Политический институт — довольно эффективная форма противодействия. И все эти модели должны быть не искусственными, а исходить из специфики развития страны. Но у нас многие институты созданы искусственно. Естественно, искусственность не предполагает эффективности. Парламент наш — это учреждение. Это здания, стулья, депутаты, которые на этих стульях сидят. Это учреждение, свойственное цивилизованному государству, то есть это некий атрибут.

Проблема в том, что функции института не совпадают с функциями учреждения. Учреждения просто работают на то, чтобы существовать, и не влияют ни на демократическое развитие страны, ни на повышение политического уровня культуры населения, правовой культуры, потому что у нас парламент практически формируется чуть ли не в Администрации президента. Ведь парламент однопартийный, и все сидящие там политические партии не прошли через конкурентные выборы.

Основная часть казахстанского населения, которая имеет право выбирать и быть избранной, с самого начала была исключена из этого избирательного процесса, который во многих странах мира играет не только функцию обновления политической элиты, но и функцию повышения просвещения населения.

Если гражданин не проходит через горнило выборов, то невозможно ожидать от него определенной восприимчивости тех или иных демократических ценностей. И поэтому, когда наши власти говорят, что народ не готов к демократии, он не готов не потому, что он неполноценный, и не потому, что у нас особая нехарактерная политическая и прочая обстановки. А потому, что не хотят готовить этот народ к демократии. Я не говорю, что это надо было делать на уровне выборов в парламент или президентских выборов. Начните с местного самоуправления. Снизу, откуда все начинается.

- Но если народ спокойно относится к тому, что его право на выборы нарушено, может, ну ее, эту демократию? Нам, получается, и так всем хорошо...

- Не надо абсолютизировать демократию и все сводить к тому, что человек должен мечтать о том, что должно построиться демократическое общество. Это не панацея. Вопрос о перспективах Казахстана. Опасность тоталитарных систем в том, что все они очень нестабильны и уязвимы. Они постоянно находятся в состоянии политической неопределенности. И говорить о долгосрочном развитии государства тяжело. Тем более если такая система опирается только на одну конкретную личность.

А преимущество демократического общества в том, что в нем существуют не просто учреждения, а большое количество политических институтов, которые могут и по закону, и по функциональным возможностям взять на себя функцию некоего амортизатора в случае смены власти.

От перемены мест элит...

— На это нам часто говорят, мол, посмотрите, к чему привела демократия в Кыргызстане...

- Демократия, в отличие от автократии, более предсказуема. Не надо это путать с событиями в Кыргызстане. То, что там происходило, не является чисто демократическим процессом, в том же Кыргызстане одна элита заменила другую. И все идет по-старому, прежнему кругу, потому что там тоже нет политических институтов.

Просто одни личности заменили другими, и при этом те, что пришли, не собираются создавать политические институты — их устраивает наличие учреждений. То же самое в Украине. Кучму заменила контрэлита в лице Ющенко и Тимошенко, которые, кстати, были созданы Кучмой и являются его политическими детьми. То, что там мы видели, — это не классическая форма некоего процесса.

Конечно, никто и не ждет, что с момента распада СССР у нас сразу же появится демократическое государство. Но, с другой стороны, период времени прошел — 18 лет, и можно было уже понять тренды, то есть куда мы двигаемся. Можно было бы хоть заложить фундамент.

Вот для меня самый важный вопрос — это самосохранение системы. Эффективной будет система, у которой работает механизм самосохранения. При этом самосохранение не является синонимом слова «застой», самосохранение для модернизации. Это главный критерий любой политической системы. Она более стабильна и закладывает основы для перерастания в более высокую форму — только тогда эта система заслуживает уважения.

Если же демократическая система существует ради того, чтобы идти по кругу и приходить только к консервации абсолютно всего, то эта система обречена. Этот тезис был довольно популярен на Западе, когда обсуждали наличие авторитарного развития. И возникли две точки зрения: авторитаризм ради модернизации, и это показывает пример Южной Кореи, либо авторитаризм ради авторитаризма.

- У нас явно второй вариант...

- Хотелось бы верить, что потенциал первого варианта у нас еще есть. Пока у нас, слава богу, не было гражданских войн, не слишком критическая ситуация в экономике. Да, проблем много, но мы еще держимся на плаву.

У Казахстана еще есть поле для маневров и есть определенная возможность выбрать путь. Мы не находимся в состоянии форс-мажора, но время-то идет. Мы можем потерять политическое время. К сожалению, казахстанское время связано с жизненными циклами главы государства. Политическое время государственной системы не должно быть связано напрямую с жизненным циклом конкретной личности. Потому что завершение жизненного цикла в любом случае может привести к завершению политического времени.



Источник: Деловая газета «Взгляд» № 24 (113) от 10.07.2009