Два года колонии общего режима - такой приговор вынес председатель городского суда Актобе Акболат Курмантаев Айдосу Садыкову.
Автор: Маргарита МИХАЙЛОВА
Защита считает, что дело расследовалось, а потом рассматривалось в суде с многочисленными нарушениями. Сам политик, превратившийся в уголовника, уверен: власти шли к этому приговору последние 8 лет.
Дело начали рассматривать 13 июля, во вторник. А 16 июля, в пятницу, приговор был уже оглашен. Один из адвокатов Айдоса Садыкова Какимжан Ешкеев сразу же назвал вердикт незаконным:
- Приговор должен быть оправдательным. Суд необъективно исследовал дело, с обвинительным уклоном. Заявленные нами ходатайства остались нерассмотренным необоснованно.
Потерпевший — весь в белом
Сам прецедент, после которого политик стал обвиняемым в уголовном деле, случился 27 мая — почти сразу после того как Айдос Садыков обвинил ОСДП «Азат», филиал которой он ранее возглавлял, в сотрудничестве с администрацией президента.
- Я выходил из тренажерного зала, когда ко мне подошел этот провокатор, который попытался на пустом месте завязать со мной драку. Я не поддался на это и лишь увернулся, сделав шаг назад, — рассказывал сразу после случившегося Айдос. — В этот момент сзади подошли полицейские. Не представляясь, они сразу уложили меня на землю, надели наручники, после чего стали избивать и пытались положить в карман мобильный телефон того провокатора. Но им этого сделать не удалось.
Кстати, все происходящее по совершенной случайности было заснято на видео. Но судья дважды отклонил ходатайство защиты изучить видеозапись, сделанную на месте происшествия. А ведь на ней ясно видно, что единственный потерпевший по делу — по сути, сам Садыков. На потерпевшем Мусенове, который одет в белое, нет ни царапинки, целы и пуговицы на рубашке полицейского Шуканова, которые якобы оторвал Садыков во время сопротивления полицейским.
Кстати, о том же самом говорил и свидетель (который был еще и понятым), и журналисты, приехавшие на место сразу после произошедшего. Однако суд принял во внимание только показания главных свидетелей обвинения — трех полицейских и самого потерпевшего.
Кстати, в ходе судебных заседаний выяснилось, что Мусенов — бывший полицейский, старший лейтенант, четыре года проработавший надзирателем в детской колонии. Почти сразу после начала расследования дела он был взят под охрану сотрудников специального подразделения «Арлан» — видимо, спецслужбы пытались оградить его от возможных посягательств со стороны арестованного Садыкова.
Упал на собственный кулак?
Изначально дело против Айдоса Садыкова было заведено по статье 257 части 1 — хулиганство. Спустя две недели после инцидента оппозиционер написал заявление в прокуратуру, в котором просил возбудить дело в отношении трех сотрудников полиции — Шуканова, Карабекова и Мукашева. Именно они, по версии Садыкова, избили его в тот злополучный день, 27 мая. Однако реакция со стороны правоохранительных органов последовала совершенно противоположная — следователь переквалифицировал дело на вторую часть все той же 257-ой статьи — хулиганство, связанное с сопротивлением представителю власти. И если ранее Айдосу грозило до двух лет лишения свободы, то после переквалификации возможный срок наказания увеличился до пяти лет.
Многочисленные ушибы, ссадины и синяки, которые выявили медицинские эксперты, полицейские объяснили довольно просто — Садыков... избил себя сам! Однако тут же признались, что сразу после задержания заковали оппозиционера в наручники. Однако такое расхождение со здравым смыслом судью Курмантаева нисколько не смутило. Более того — он поверил, что закованный в наручники Садыков не только почти полностью содрал себе кожу на локтях и коленях, но и нанес самому себе удары в грудь и спину, отчего остались многочисленные ушибы.
В ходе судебного разбирательства защита дважды заявляла отвод судье и дважды получала отказ. Видимо, кроме самого председателя Курмантаева в городском суде не нашлось другого судьи, способного рассмотреть столь важное дело.
Вообще этому «рядовому хулиганству», как дело пытались представить власти, уделялось чересчур много внимания. Сразу после возбуждения дела все материалы передали из Заводского отдела полиции в следственное управление Департамента внутренних дел, следователю по особо важным делам. После городскому прокурору Рысалдинову понадобилось всего два часа, чтобы ознакомиться с двумя сотнями страниц дела и согласиться с обвинительным заключением. А в самом начале рассмотрения судья запретил журналистам снимать процесс на видео.
На возражение адвоката судья Акболат Курмантаев парировал:
- Ваши возражения будете писать в апелляционной жалобе.
- Тем самым он заявил о том, что будет принято решение, с которым я не буду согласна, не согласной я могла быть с тем решение, по которому Садыкова признали виновным. Что можно было ожидать от судьи, который в начале процесса высказал свое отношение к нему? — возмущена второй защитник Айдоса Татьяна Лазарева.
Власть готовилась давно?
В своем последнем слове Садыков отметил, что за последние годы власти устраивали не одну провокацию, пытаясь упечь его за решетку.
- Я готов, я знаю, что возможно и тюрьме будут провокации — ничего страшного, если даже убьют, ничего страшного. Я знаю, что не совершал этого преступления. Не прикасался к этому Мусенову, не сопротивлялся полицейским. Я прав в этом случае, — сказал в своем оппозиционер.
Напомним, Айдос Садыков — экс-председатель Актюбинского областного филиала ОСДП «Азат», долгое время занимался активной общественной деятельностью, организовывал акции протеста и несанкционированные митинги, боролся с действующим режимом. Он создал общественное движение «Гастат», активисты которого готовы и дальше бороться за своего лидера.
- Айдоса убрали власти, это политический заказ. В душе я надеялся, что решение будет справедливым. Однако мы живем не в том государстве, не в правовом государстве, — отметил после приговора активист движения Нурлан Мамбетов.
- Дело от самого начала и до конца сфабриковано, и чтобы это понять, не надо быть большим юристом. Сфабриковано грубо, неумело. Мы, как граждане (хотя не знаю, граждане мы или кто в этой стране), убеждаемся ни от чего не застрахованы, — заявила другая активистка Гульнара Айтжанова, тоже пришедшая поддержать Айдоса.
Политическая подоплека, говорят наблюдатели, в этом деле очевидна. Адвокаты готовят апелляцию в областной суд, однако на объективный пересмотр сфабрикованного дела надежда равна нулю. Сторонники Айдоса Садыкова взывают обратить внимание на произошедшее СМИ и общественность — в СИЗО и колонии с политиком может произойти что угодно.
Последнее слово АЙДОСА САДЫКОВА
То, что долгое время не получалось, получится в этот раз. 8 лет не получалось. Ничего страшного. За это время избивали моего брата, ломали череп, сотрясение мозга, куча повреждений, преступники не были найдены. Два раза сжигали мои машины, угоняли — преступники не были найдены. Арестовывали штаб, подсовывали фальшивые деньги — преступники не были найдены.
Такие провокация почти каждый год проводились. И во всем, что касалось нас, преступники не находились. И в то же время любой повод, за что можно было зацепиться, пытались использовать.
В данном случае даже повода не было. Даже провокация не была организована должным образом. Надо было нормально организовать, снимать на видеопленку, чтобы повреждения были у потерпевшего. Этого не было нормально сделано в этом случае.
Дальше дело передается в ДВД Актюбинской области, абсолютно нарушаются мои права, все мои ходатайства игнорируются, все мои заявления остаются без ответа, заявления моей жены тоже. Такой замкнутый круг получается — ДВД — прокуратура — суд. И получается, выхода нет из этой системы, так? Ну, пока нет выхода.
Я хочу сказать, рано или поздно все откроется. 37-ой год когда был, открылось через 40 лет. Пройдет несколько лет, все это выйдет наружу, может и раньше. Поэтому еще раз говорю, господин судья, подумайте, я знаю, что, возможно, оказывается давление на вас, возможно, кто-то пытается (давить — авт.) на суд в своих личных целях, потому что много чиновников довольно высокого ранга обижены на меня. За то время, которое я занимался оппозиционной деятельностью, многие преступления, которые они хотели совершить, не совершили, много денег, которые они могли украсть из казны — не украли. Уберут меня, им станет намного легче. Так что подумайте еще раз. Я готов, я знаю, что возможно и там будут провокации — ничего страшного. Если даже убьют, ничего страшного. Я знаю, что не совершал этого преступления. Не прикасался к этому Мусенову, не сопротивлялся полицейским. Я прав в этом случае. Остальное — дело ваше.
- Приговор должен быть оправдательным. Суд необъективно исследовал дело, с обвинительным уклоном. Заявленные нами ходатайства остались нерассмотренным необоснованно.
Потерпевший — весь в белом
Сам прецедент, после которого политик стал обвиняемым в уголовном деле, случился 27 мая — почти сразу после того как Айдос Садыков обвинил ОСДП «Азат», филиал которой он ранее возглавлял, в сотрудничестве с администрацией президента.
- Я выходил из тренажерного зала, когда ко мне подошел этот провокатор, который попытался на пустом месте завязать со мной драку. Я не поддался на это и лишь увернулся, сделав шаг назад, — рассказывал сразу после случившегося Айдос. — В этот момент сзади подошли полицейские. Не представляясь, они сразу уложили меня на землю, надели наручники, после чего стали избивать и пытались положить в карман мобильный телефон того провокатора. Но им этого сделать не удалось.
Кстати, все происходящее по совершенной случайности было заснято на видео. Но судья дважды отклонил ходатайство защиты изучить видеозапись, сделанную на месте происшествия. А ведь на ней ясно видно, что единственный потерпевший по делу — по сути, сам Садыков. На потерпевшем Мусенове, который одет в белое, нет ни царапинки, целы и пуговицы на рубашке полицейского Шуканова, которые якобы оторвал Садыков во время сопротивления полицейским.
Кстати, о том же самом говорил и свидетель (который был еще и понятым), и журналисты, приехавшие на место сразу после произошедшего. Однако суд принял во внимание только показания главных свидетелей обвинения — трех полицейских и самого потерпевшего.
Кстати, в ходе судебных заседаний выяснилось, что Мусенов — бывший полицейский, старший лейтенант, четыре года проработавший надзирателем в детской колонии. Почти сразу после начала расследования дела он был взят под охрану сотрудников специального подразделения «Арлан» — видимо, спецслужбы пытались оградить его от возможных посягательств со стороны арестованного Садыкова.
Упал на собственный кулак?
Изначально дело против Айдоса Садыкова было заведено по статье 257 части 1 — хулиганство. Спустя две недели после инцидента оппозиционер написал заявление в прокуратуру, в котором просил возбудить дело в отношении трех сотрудников полиции — Шуканова, Карабекова и Мукашева. Именно они, по версии Садыкова, избили его в тот злополучный день, 27 мая. Однако реакция со стороны правоохранительных органов последовала совершенно противоположная — следователь переквалифицировал дело на вторую часть все той же 257-ой статьи — хулиганство, связанное с сопротивлением представителю власти. И если ранее Айдосу грозило до двух лет лишения свободы, то после переквалификации возможный срок наказания увеличился до пяти лет.
Многочисленные ушибы, ссадины и синяки, которые выявили медицинские эксперты, полицейские объяснили довольно просто — Садыков... избил себя сам! Однако тут же признались, что сразу после задержания заковали оппозиционера в наручники. Однако такое расхождение со здравым смыслом судью Курмантаева нисколько не смутило. Более того — он поверил, что закованный в наручники Садыков не только почти полностью содрал себе кожу на локтях и коленях, но и нанес самому себе удары в грудь и спину, отчего остались многочисленные ушибы.
В ходе судебного разбирательства защита дважды заявляла отвод судье и дважды получала отказ. Видимо, кроме самого председателя Курмантаева в городском суде не нашлось другого судьи, способного рассмотреть столь важное дело.
Вообще этому «рядовому хулиганству», как дело пытались представить власти, уделялось чересчур много внимания. Сразу после возбуждения дела все материалы передали из Заводского отдела полиции в следственное управление Департамента внутренних дел, следователю по особо важным делам. После городскому прокурору Рысалдинову понадобилось всего два часа, чтобы ознакомиться с двумя сотнями страниц дела и согласиться с обвинительным заключением. А в самом начале рассмотрения судья запретил журналистам снимать процесс на видео.
На возражение адвоката судья Акболат Курмантаев парировал:
- Ваши возражения будете писать в апелляционной жалобе.
- Тем самым он заявил о том, что будет принято решение, с которым я не буду согласна, не согласной я могла быть с тем решение, по которому Садыкова признали виновным. Что можно было ожидать от судьи, который в начале процесса высказал свое отношение к нему? — возмущена второй защитник Айдоса Татьяна Лазарева.
Власть готовилась давно?
В своем последнем слове Садыков отметил, что за последние годы власти устраивали не одну провокацию, пытаясь упечь его за решетку.
- Я готов, я знаю, что возможно и тюрьме будут провокации — ничего страшного, если даже убьют, ничего страшного. Я знаю, что не совершал этого преступления. Не прикасался к этому Мусенову, не сопротивлялся полицейским. Я прав в этом случае, — сказал в своем оппозиционер.
Напомним, Айдос Садыков — экс-председатель Актюбинского областного филиала ОСДП «Азат», долгое время занимался активной общественной деятельностью, организовывал акции протеста и несанкционированные митинги, боролся с действующим режимом. Он создал общественное движение «Гастат», активисты которого готовы и дальше бороться за своего лидера.
- Айдоса убрали власти, это политический заказ. В душе я надеялся, что решение будет справедливым. Однако мы живем не в том государстве, не в правовом государстве, — отметил после приговора активист движения Нурлан Мамбетов.
- Дело от самого начала и до конца сфабриковано, и чтобы это понять, не надо быть большим юристом. Сфабриковано грубо, неумело. Мы, как граждане (хотя не знаю, граждане мы или кто в этой стране), убеждаемся ни от чего не застрахованы, — заявила другая активистка Гульнара Айтжанова, тоже пришедшая поддержать Айдоса.
Политическая подоплека, говорят наблюдатели, в этом деле очевидна. Адвокаты готовят апелляцию в областной суд, однако на объективный пересмотр сфабрикованного дела надежда равна нулю. Сторонники Айдоса Садыкова взывают обратить внимание на произошедшее СМИ и общественность — в СИЗО и колонии с политиком может произойти что угодно.
Последнее слово АЙДОСА САДЫКОВА
То, что долгое время не получалось, получится в этот раз. 8 лет не получалось. Ничего страшного. За это время избивали моего брата, ломали череп, сотрясение мозга, куча повреждений, преступники не были найдены. Два раза сжигали мои машины, угоняли — преступники не были найдены. Арестовывали штаб, подсовывали фальшивые деньги — преступники не были найдены.
Такие провокация почти каждый год проводились. И во всем, что касалось нас, преступники не находились. И в то же время любой повод, за что можно было зацепиться, пытались использовать.
В данном случае даже повода не было. Даже провокация не была организована должным образом. Надо было нормально организовать, снимать на видеопленку, чтобы повреждения были у потерпевшего. Этого не было нормально сделано в этом случае.
Дальше дело передается в ДВД Актюбинской области, абсолютно нарушаются мои права, все мои ходатайства игнорируются, все мои заявления остаются без ответа, заявления моей жены тоже. Такой замкнутый круг получается — ДВД — прокуратура — суд. И получается, выхода нет из этой системы, так? Ну, пока нет выхода.
Я хочу сказать, рано или поздно все откроется. 37-ой год когда был, открылось через 40 лет. Пройдет несколько лет, все это выйдет наружу, может и раньше. Поэтому еще раз говорю, господин судья, подумайте, я знаю, что, возможно, оказывается давление на вас, возможно, кто-то пытается (давить — авт.) на суд в своих личных целях, потому что много чиновников довольно высокого ранга обижены на меня. За то время, которое я занимался оппозиционной деятельностью, многие преступления, которые они хотели совершить, не совершили, много денег, которые они могли украсть из казны — не украли. Уберут меня, им станет намного легче. Так что подумайте еще раз. Я готов, я знаю, что возможно и там будут провокации — ничего страшного. Если даже убьют, ничего страшного. Я знаю, что не совершал этого преступления. Не прикасался к этому Мусенову, не сопротивлялся полицейским. Я прав в этом случае. Остальное — дело ваше.
0 коммент.:
Отправить комментарий