Каждый чиновник хочет быть хорошим

Известный в Казахстане юрист Сергей Уткин уверен, что порочный круг взяточничества может и должен быть разорван в Казахстане, хотя бы потому, что каждый человек, таким уж его создала природа, желает быть хорошим. 

 

Автор: Екатерина БЕЛЯЕВА

 

Даже самый отпетый коррупционер не хочет, чтобы о его взятках узнали родные и близкие.

Засудить любой ценой
- Сергей, начнем с событий в «Комете S». Молодая женщина, воспитывающая двоих детей, может попасть за решетку благодаря «доблестным» сотрудникам финпола?
- Компания «Комета S», оказывающая типографские услуги, обвинена в налоговых махинациях. Предъявлены два главных, очевидно придуманных нарушения, суммы штрафов за которые достаточно высоки, и несколько второстепенных с символической платой.
Компании инкриминируют установление слишком дешевой оплаты услуг.
- Что это значит?
- Все казахстанские компании, работающие внутри страны, не имеют никакого внешнеэкономического влияния. Однако, как оказалось, если ты приобретаешь какую-нибудь импортную составляющую и используешь ее при оказании услуг, то, по мнению налоговиков, на такие компании все равно распространяется законодательство трансфертного ценообразования, то есть когда нельзя заведомо занижать или завышать цены, чтобы тем самым уйти от налогообложения.
Помните ситуацию с овощами, которую так любят демонстрировать таможенники, когда на границе стоимость товара 30 тенге, а розничная цена на рынке 150 тенге. Наценка в 500% просто нереальна. На самом деле эта цена занижена в целях экономии на таможенной пошлине.
Для того чтобы избежать таких злоупотреблений, и существует запрет на ложное ценообразование.
Внутри Казахстана такой проблемы нет. Компании могут продавать продукты по самостоятельно установленным ценам.
Сейчас получается, что «Комету S» по этим внешнеэкономическим правилам решили, так сказать, «подрессоривать». В связи с тем что она работает на импортной бумаге, цены на ее продукцию должны быть выше рыночных.
- Это первое обвинение. А что по второму?
- Использование беспроцентных займов без вознаграждения. Существуют ситуации, когда бизнесмены вынуждены занимать средства у банков, а могут позволить себе, к примеру, одолжить деньги на дружественной основе.
Но сами госорганы создали ситуацию, в которой компанию, предоставляющую другой компании деньги с предусмотренной суммой вознаграждения за услуги, обвиняют в безлицензионной деятельности. Как если бы она занималась банковской деятельностью без лицензии. Есть огромное количество писем Национального банка, налогового комитета, в которых категорически запрещается так называемое использование средств в качестве незаконной предпринимательской деятельности.
Для себя бухгалтеры и бизнесмены давно уяснили, что если и использовать в качестве финансовой помощи заем, то только на беспроцентной основе. Ситуация, когда владельцы компаний оказывают друг другу взаимную помощь, встречается довольно часто.
Услышать о том, что такие услуги незаконны, мне пришлось впервые.
Если 10 лет различные компании предоставляют беспроцентные займы и при этом появляется налогооблагаемый доход, значит, все они должны его декларировать. Покажите сейчас тех, кто задекларировал таким образом доход, или просто назовите хотя бы их число!
Налоговые службы не могут найти пример, чтобы в случае с такими займами кто-либо самостоятельно накручивал определенную сумму. Причем не понятно даже, по каким процентам накручивать. Даже, если я, суперзаконопослушный человек, захочу сам себе посчитать уровень такого дохода, то не смогу найти определенной ставки вознаграждения. Налоговая служба в качестве ставки вознаграждения использует ставку среднего банковского процента. Где найти такую цифру?
«Комета S», когда не удалось добиться объективного рассмотрения внутри налоговых органов, отправляла запросы и в городской налоговый комитет, и в финансовую полицию в Астане, но никакого результата достигнуто не было. Везде отказали, ссылаясь на правильность предыдущего решения.
Все документы на момент обжалования находились в финансовой полиции, поэтому ни одна из наших жалоб без определенного перечня документов не принималась. И лишь судья вошел в наше положение, затем налоговая служба предоставила нам документы. Теперь выяснилось, что в этих документах допущено огромное количество ошибок, с чем сейчас мы пытаемся разобраться.
Юлии светит срок
— А если вы проиграете?
- Если приговор останется без изменения, все остальные предприниматели, в числе которых 10 тыс. юридических лиц и 400 тыс. — физических, попадут под очень жесткий «гнет». Такое решение развязывает налоговикам руки, и они могут в инструктивных письмах, ссылаясь на это судебное решение, толковать законодательство на свое усмотрение.
- Честно говоря, меня мало интересует, что будет с предпринимателями, которые молча наблюдают за происходящим. Пусть молчат и дальше, когда придут за ними, кричать будет некому. Но что будет с Юлией Козловой, оказавшейся, как я понимаю, на грани ареста...
- На нее уже заведено уголовное дело — налоговая не дождалась завершения споров. Пока оно находится в мертвой, приостановленной стадии. Налоговыми службами проводятся различные экспертизы, деятельность типографии заморожена. Но в постановлении о возбуждении дела уже указано, что сумма задолженности перед бюджетом — свыше трех миллионов тенге, что подпадает под уголовную ответственность. Как только судебные разбирательства достигнут результатов, расследование в отношении Юлии завершится. Ее привлекут к уголовной ответственности в случае если будет доказана справедливость обвинений.
- А буквально на прошлой неделе Нурсултан Абишевич заявил о реформе МВД. Придет какой-нибудь Баке из финпола, стряпающий дела, подобные делу «Кометы S», служить в МВД, и что, система поменяется для граждан?
- Конечно же, ничего не изменится. Вытрезвители теперь будут находиться в ведении Министерства здравоохранения, а не МВД. Едва ли можно сказать, что теперь алкоголики, над которыми могли издеваться сотрудники МВД, будут лежать на белых простынях в системе «святой» структуры — Минздрава.
Необходимо поднимать актуальные для граждан, а не для бюрократии, проблемы. Простому гражданину главное — как система улучшится по отношению к нему.
Полгода назад Ходорковский опубликовал в «Новой газете» письмо, в котором сравнивал судебную систему с огромной бизнес-корпорацией. В ней человек, совершивший преступление, — это материал, обвинительный приговор — это продукция. И если приговор будет оправдательным — это брак, и вся система будет относиться к нему соответственно. Если судья в такой системе выносит оправдательный приговор, он становится прокаженным.
Правоохранительные органы — бизнес-корпорация, главная цель которой — втянуть в систему как можно больше людей, потому что потом они могут на этом нажиться.
Бизнес-корпорация МВД
— Как сетевой маркетинг.....
- Да, они придумывают обвинения путем фальсификации улик и показаниями свидетелей их доказывают.
Если в Великобритании среди судебных разбирательств, в которых обвиняемый не признает вины, где действительно идет спор, число оправдательных приговоров составляет 60%, то у нас — около одного процента. Особенно важно, что уровень доверия к полиции в этой стране очень высок, в сравнении с нашим особенно.
В США, к примеру, задержание дорожной полицией является недействительным в том случае, если не существует видеозаписи. И при подаче гражданином, которого задержали, жалобы, правда на его стороне. Потому что американский судья никогда не поверит, что действительно виновный будет еще и подавать жалобу. У нас доказательством нарушения являются протокол, показания полицейского.
- Мы говорим о презумпции невиновности. В Конституции РК она тоже прописана, так ведь?
- Верно, однако ее в реальности нет. Верховный суд не интересуется тем фактом, что количество вынесенных оправдательных приговоров ничтожно мало. Не может наша полиция, реформы в которой, даже по мнению Назарбаева, не дали никакого результата, работать так успешно, с 99% подтвержденных обвинений.
У нас нет доверия между гражданами и сотрудниками полиции, потому что огромное количество людей лично подвергались вымогательству и ложным обвинениям со стороны правоохранительных органов.
Вот эти проблемы главные. Почему полицейские так ведут себя? Если решить вопрос с коррумпированностью, основная масса проблем уйдет.
Не нужно требовать от полицейских огромной раскрываемости и признаний виновных, это искоренит пытки и избиения подследственных.
К сожалению, такие задачи не ставятся. Ни президент, ни министр внутренних дел, ни председатель Верховного суда не говорят о катастрофической ситуации с коррупцией в РК. Если они этого не признают, то бороться с такими проблемами тоже не будут.
Достойному человеку — достойные деньги


- Вы десять лет служили в армии, были, что называется, внутри системы. Какую область вы реформировали бы с позиции человека, находящегося внутри?
- Для начала необходимо определиться с доходом. Должен быть реальный прожиточный минимум. Требовать полного отсутствия взяточничества, увольнения за малейшую провинность нужно на основании нормальной зар­платы. За соблюдение таких требований необходимо вознаграждение.
Сотрудник полиции не должен получать огромных денег, но должен иметь достаточный заработок. Ему нужно знать, что за добросовестную работу он прокормит свою семью, что его честный труд важен и государство обеспечит ему достойное существование. Люди не должны идти в правоохранительные органы за деньгами, у нас сейчас, к сожалению, деньги — основной стимул работы в такой сфере. Люди идут туда как в самый настоящий бизнес, здесь сугубо товарно-денежные отношения.
- Вы встречали в своей практике, за последние три года, действительно честного судью?
- Живя в Казахстане, понимаешь, что в реальности без взяток решить ничего нельзя. Я никогда этим не занимался. Я встречал людей, которые пытались «развести» некоторые свои проблемы путем дачи взяток одной из судей. И все, вплоть до ее секретарей, говорили: «Она взяток не берет». Тогда я был очень удивлен, что у нас в Алматы еще остался такой судья. К сожалению, со временем я перестал слышать о ней такие слова.
В нашей системе судья регулярно посещает председателя суда и согласовывает с ним судебные решения. Ослушаться председателя нельзя. Он влияет на решения, потому что либо сам получил взятку, либо кто-то сверху указывает принять такое решение. И даже честный судья вынужден вливаться в эту систему.
Я работаю головой
— А грамотные, юридически подкованные прокуроры встречались?
- Да, но это большое исключение. Я встречал молодую девушку-прокурора, которая вела процесс очень грамотно. Видимо, начальство не смогло ее сломать, и процесс шел в полном соответствии с законом. Однако уже на следующее заседание по этому делу вместо нее пришел «прожженный» прокурор, при котором процесс пошел так, как было выгодно.
Конечно, есть принципиальные люди, готовые протестовать против сложившихся устоев. Их оставляют на рабочих местах, чтобы изредка демонстрировать, что порядок в судебной системе есть.
У каждого человека есть желание быть хорошим, каким бы отпетым коррупционером он ни был. Никто не хочет, чтобы о его взятках узнали родные и близкие, в их глазах мы должны вы­глядеть достойно. Это природное желание любого нормального человека.
Если искоренить взяточничество на самом высшем уровне, то круг замкнется. Если президент будет полностью контролировать деятельность своего окружения, которое будет далее контролировать свое, то постепенно на всех уровнях коррупция искоренится.
- Я вас слушаю, и создается впечатление, что в РК в принципе не нужно хорошо знать право — деньги решают в суде больше...
- Конечно, это огромная проблема. Профессия вырождается, потому как в основном юристы нужны, чтобы предлагать взятки. Встречаются дела, где идет юридическое состязание, но это большая редкость.
- И вы в этой каше варитесь уже более десяти лет. У вас не было желания плюнуть и уйти, ощущая ненужность своих профессиональных навыков?
- Все равно я понимаю, что сдвиги возможны. Возможно построить более благополучную жизнь. Нет, я не идеалист, просто то направление, которое я выбрал, мое. Кто-то берет и дает взятки, а кто-то работает головой. Я решаю проблемы с юридической точки зрения, мне нравится такая работа, и я ее выполняю.
Я понимаю, что все, находящиеся в государственной системе, на самом деле нормальные люди. Просто система вынуждает их брать взятки. Я знаю, что в части дел, которые веду я, смогу добиться от судьи или какого-нибудь полицейского вынесения справедливого решения. Пусть не сразу, но ситуация уже сейчас меняется к лучшему, и если продолжать в том же духе, поменяется быстрее.

Почему все молчат?
- Тюрьмы переполнены, каждый из нас подвержен воздействию правоохранительных органов. Почему люди, страдающие от произвола, не предпринимают никаких действий, чтобы что-то изменить?
- Люди не верят, что можно что-то изменить. Те, кто не сталкивался с проблемами государственных ведомств, наивно верят в их справедливость. Но стоит лишь раз обратиться в какую-нибудь из этих сфер, сразу начинается осознание реалий. Люди, написавшие не одну жалобу в инстанции разных уровней, вплоть до президента, но так и не получившие помощи, просто разочаровываются.
Я в этой сфере уже давно и понимаю: добиться чего-нибудь можно, только четко пробиваясь, предавая все это огласке с помощью журналистов. Но сделать это все равно очень сложно. Вся эта машина, рассматривающая жалобы, бесполезна. Люди становятся равнодушными, понимая, что в одиночку ничего не смогут сделать. Мы не можем объединиться даже на уровне подъезда!
Все это насаждается сверху. Могут прийти прогрессивные люди к власти, они хотят, чтобы внизу было объединение людей, чтобы они сами были хозяевами своей жизни, все это можно выстроить. Причем довольно легко.
Нашей власти удобнее людей отсекать. Сдвинуть с места такое общество тяжело. Чтобы к управлению пришли прогрессивные люди, необходимо вытолкать их из низов.

Источник: Деловая газета "Взгляд" №29 (165) от 25 августа 2010 года