Зачем бить в свои ворота?!

«Как это было на самом деле» – под таким заголовком «Казатомпром» распространил недавно сообщение о своих непростых отношениях с «Тяжпромэлектропроектом». 

 

Автор: Татьяна ТРУБАЧЕВА

 

Нацкомпания встала грудью на защиту своего давнего оппонента, а нашу газету обвинила в том, что мы, мягко говоря, не разобрались в этой истории. Мы решили разобраться сами и помочь в этом читателям и обратились к Асылхану Дюсембину, работавшему заместителем директора юридического департамента атомной компании как раз в то время, когда происходила вся эта история.

Для тех, кто не читал наши публикации на эту тему, напомним суть истории: «Тяжпромэлектропроект» в 2005 году выиграл конкурс, по которому должен был разработать проектно-сметную документацию энергоснабжения потребителей «Казатомпрома», за что получил аванс от нацкомпании. Однако в 180 дней по договору не уложился и попросил продлить сроки.
НАК отказалась и предложила полюбовно расторгнуть договор, но подрядчик встал в позу, заявив, что заказчик вносил существенные изменения в техническое задание, поэтому разработчики при всем желании не могли сделать все вовремя. Судейские весы склонились на сторону нацкомпании — экспертиза доказала ее правоту, и «Тяжпромэлектропроект» должен был по решению суда выплатить несколько десятков миллионов тенге.
Но в начале этого года проектная организация вдруг проснулась и подала иск о признании экспертизы незаконной, а эксперты вдруг заявили в суде, что в 2007 году дали заключение по просьбе руководителей нацкомпании. После чего пошли разговоры о заключении некоего мирового соглашения, по которому уже «Казатомпром» должен выплатить «Тяжпромэлектропроекту» целую кучу денег.
Кулаками машем после драки
- Асылхан Ислямович, Вы участвовали в судах с «Тяжпромэлектропроектом»?
- На заседания ходили мои подчиненные, но все заявления, ходатайства, другие документы составлял лично я. Мы судились с нашим подрядчиком несколько лет. Все решения были вынесены в пользу «Казатомпрома». Первой инстанцией был экономический суд Алматы, потом — городской суд. Точку в этом деле поставил Верховный суд в ноябре 2008 года. У меня, естественно, копий решений на руках нет, но в «Казатомпроме» все должно было сохраниться.
После всех разбирательств суд постановил взыскать с ТОО «Тяжпромэлектропроект» в нашу пользу 96 миллионов тенге. Я четко помню, что проигравшие стали сразу же перепродавать свое здание, чтобы на него не обратили взыскание. Мы вновь прошли все судебные инстанции вплоть до Верховного суда и доказали, что «Тяжпромэлектропроект» уклоняется от исполнения обязательств. В конце концов, здание было возвращено в их собственность.
- То есть здание продали и долг «Казатомпрому» вернули?
- Они не захотели терять здание и взяли в банке кредит, чтобы погасить задолженность перед «Казатомпромом». При мне был составлен график погашения задолженности на год. Но я не знаю, выплатили они долг или нет, потому что началась история с Джакишевым, после которой меня «ушли» из нацкомпании.
- Вы наверняка знаете, что «Тяжпромэлектропроект» оспорил ключевой документ  того судебного дела — экспертизу «Центра ЭнергоЭкспертиз» от 2007 года. По Вашему мнению, было ли у компании право подавать иск по этому поводу?
- Я озвучу не только свое мнение, но и моих знакомых юристов, с которыми я в последнее время активно обсуждаю эти вопросы: нет, не было у них такого права, и прецедентов таких не было. Суд должен был заявление «Тяжпромэлектропроекта» оставить без рассмотрения. Понимаете, невозможно выдергивать что-то из контекста решения и оспаривать какой-то кусочек. По закону они должны были опротестовать постановление Верховного суда от ноября 2008 года, после которого решение первой инстанции вступило в силу, отменить это решение и уже потом признавать экспертизу незаконной.
- Почему же они не пошли таким путем?
- Этот вопрос лучше адресуйте «Тяжпромэлектропроекту» или тем, кто за ними стоит. А руководству «Казатомпрома» можете еще задать такие вопросы от меня: принимала ли нацкомпания участие в судебных разбирательствах, когда «Тяжпромэлектропроект» оспаривал экспертизу; если экспертизу признали незаконной в суде первой инстанции, то оспаривал ли «Казатомпром» это решение в вышестоящих судах?
Если они ничего не оспаривали, то все это была профанация. Мол, вы подавайте в суд, а мы все признаем, ничего оспаривать не будем, а деньги вернем. Получается, что у них не было заинтересованности отстаивать интересы «Казатомпрома»? Если это так, то это ненормально! Как хозяйствующий субъект, они должны были бороться за свои кровные, обжаловать все эти решения вплоть до Верховного суда. Если они этого не делали, то значит, что они заранее готовы были все отдать.
- Но зачем?!
- У меня есть предположения, но я не буду их озвучивать, чтобы меня ни в чем не обвинили. Уверен, что у вас очень прозорливые читатели, сами все поймут без моих объяснений.
- А вот «Казатомпром» объяснил все довольно просто: при бывшем руководстве у «Тяжпромэлектропроекта» похитили проектно-сметную документацию, при нынешнем — восстанавливают справедливость...
- Вранье! Проектно-сметная документация даже не попадала к нам в руки. Все документы сдавались сторонами в суд, суд сам назначал экспертизу, после этого бумаги передавались специалистам.
Первая экспертиза проводилась НИИ судебных экспертиз проектно-сметной документации. Потом возник спор, что они не так проводят экспертизу, тогда суд назначил другую. НИИ так и не отдал «Казатомпрому» эту документацию, требовал, чтобы сначала заплатили за работу. Ко вторым экспертам документы также ушли, минуя «Казатомпром».
До суда экспертизу проекта проводил KEGOС. Но «Тяжпромэлектропроект» сам отдавал туда документы, так положено по закону. Замечу сразу, что KEGOС завернул их проект, так как он был сырой. Вот после этого все и закрутилось: «Казатомпром» захотел расторгнуть договор с подрядчиком, который не уложился в сроки и некачественно сделал проект, а подрядчики были категорически против «разрыва отношений».
- Кстати, эксперты в суде сказали, что в 2007 году сделали «нужное» заключение по настоятельной просьбе руководства «Казатомпрома». Разве такое не могло быть? Допустим, им объяснили, что это дело государственной важности...
- Отвечу вопросом на вопрос. Почему «Тяжпромэлектропроект», когда ему дважды вносили изменения в техническое задание, не настаивал на продлении сроков? Почему они о продлении сроков заговорили только тогда, когда истекли 180 дней, в течение которых они должны были разработать проект? Может быть, эксперты не тогда, а сейчас пошли на поводу у нацкомпании?
«Это просто предательство!»
- Теперь говорят, что «Казатомпром» должен «Тяжпромэлектропроекту» 900 миллионов тенге. Откуда могла появиться такая сумма?
- Я могу предполагать, что после этой истории с экспертизой «Тяжпромэлектропроект» подал иск против «Казатомпрома» и выкатил астрономическую сумму — 900 миллионов. Думаю, сюда помимо основного долга (а это 96—100 миллионов тенге) вошли моральный ущерб и упущенная выгода. Если «Казатомпром» согласился с этой суммой и подписал мировое соглашение, то это полнейший беспредел. Моральный вред при спорах двух хозяйствующих субъектов никогда не взыскивается. На этот счет есть соответствующее постановление Верховного суда. Упущенная выгода по таким делам тоже не взыскивается.
- Почему?
- Да это доказать практически невозможно. Упущенная выгода может быть только у торговых предприятий и поставщиков. Вот, допустим, вы должны были мне поставить сто тонн зерна, я — намолотить муку и поставить ее третьему лицу. Но если вы мне не поставили зерно, то для меня это будет упущенной выгодой, это я могу доказать в суде, предоставив заранее заключенные договоры — и с вами, и с третьим лицом. А у них что? Услуги. Они или получают деньги, или нет. Какая упущенная выгода?
- Как Вы думаете, будут ли схему, обкатанную на «Тяжпромэлектропроекте», использовать в других делах?
- Насчет схемы ничего сказать не могу. Но ходят разговоры, которым я верю, что сейчас «Казатомпром» во всех судах по всей республике признает свою вину. История с «Тяжпромэлектропроектом» стала достоянием общественности, а большинство подобных дел осталось «под темной водой». Вот посмотрите, правда обязательно всплывет. Я уверен, что историки назовут все это самым большим предательством национальных интересов в нашей истории.
- Пока в «Казатомпроме» это называют восстановлением справедливости после ухода прежнего руководства. Есть у Вас контраргументы?
- Справедливость у любого бизнесмена — это защита интересов своей компании, сох­ранение и увеличение имущества, а не его разбазаривание. Вот если бы Джакишев ничего не оспаривал, ничего не отстаивал в суде, тогда можно было бы говорить ему: «Почему вы опустили руки? Почему без боя все отдали? У вас что здесь, договоренность деньги отдать, а потом поделить пополам?»
Однако Джакишев работал и судился в интересах компании, а вот Школьник и другие сегодня действуют не в интересах «Казатомпрома».
Сдали все позиции
- На информлентах мы постоянно видим сообщения, что у «Казамтопрома» все хорошо и он не развалился с уходом Джакишева...
- Так это и есть главная заслуга Мухтара Еркыновича. Он выстроил систему так, что даже при смене всего руководства предприятие продолжает успешно работать. Он запустил состав, который идет по накатанной. Для того чтобы сейчас «Казатомпром» стал ненормально работать, надо приложить большие усилия, надо целенаправленно там все разваливать. Но я хочу обратить внимание вот на что. Помните то интервью или допрос, которое в Интернете выложили? Помните, Джакишев говорил, что сейчас все уйдет под Россию?
- Еще бы не помнить...
- Ведь так все и происходит. Мне кажется, что в ближайшее время создадут какое-нибудь СП и Россия уже в открытую будет «рулить» в «Казатомпроме». Если сейчас нет месторождений, которые бы на 100% принадлежали какой-то другой стране, то, по моим мрачным прогнозам, скоро все будет с точностью до наоборот: мы потеряем контроль над своими месторождениями и превратимся в сырьевой придаток России, нас больше не подпустят ни к строительству станцией, ни к переработке.
- Есть основания для таких прогнозов?
- Посмотрите, мы уже проморгали «Ураниум Ван», хотя мы там раньше «рулили». «Казатомпром» при Джакишеве вошел в верхние эшелоны уранового рынка, а сейчас по всем позициям мы только теряем. То, что наращиваются добычи, — это не успех. Через 10—20 лет урановая руда никому не нужна будет, так как сейчас уже разрабатывают новые технологии, можно будет обходиться без этого сырья. Да, с нами будут работать и японцы, и французы, но как агашки с мальчишками. Если раньше «Казатомпром» диктовал условия, то теперь ему будут диктовать, а он будет соглашаться, лишь бы сплавить руду.
Источник: Газета "Голос Республики" №29 (160) от 03 сентября 2010 года