Автор: Екатерина БЕЛЯЕВА
“Нас в ОБСЕ пускать нельзя! Мы должны отказаться от председательства! Вместо либерализации законов мы получаем закручивание гаек!” - все эти восклицания мы слышим с того момента, как появилась новость о предстоящем в 2010 году председательстве Казахстана в ОБСЕ. Между тем до этого момента осталось полгода.
More...
А может, нам действительно будет лучше отказаться от главенства в международной организации, сохранив "лицо страны"? Об этом мы поговорили с председателем Казахстанского международного бюро по правам человека и соблюдению законности Евгением Жовтисом.
Движемся, но не вперед
- Совсем недавно вы вернулись из США, где проходили слушания Хельсинкской комиссии конгресса. Расскажите, что это за мероприятие?
- Слушания проходят в рамках деятельности высшего законодательного органа США, в рамках его отношений с ОБСЕ в формате докладов 3—4 человек, которые называются свидетелями. Они свидетельствуют о своем отношении, дают информацию о том вопросе, который на слушания вынесен. В данном случае был вынесен вопрос, связанный с председательством РК в ОБСЕ и его соответствием обязательствам, данным тогда, когда принималось решение. Со стороны Казахстана выступали посол РК в США господин Идрисов и я как представитель гражданского общества.
- Известно, что у вас возникли некоторые разногласия с господином Идрисовым...
- Наше правительство в лице Идрисова считает, что все идет хорошо, мы — молодое государство, строящее демократию, которое не может строить ее по чужим лекалам, выбирает свой собственный путь. Мы делаем первые шаги, не можем все принять. При этом то, что происходит, считается неким движением вперед, включая те законы, которые были приняты в отношении свободы слова и политических партий и выборов.
Мое выступление было противоположным, хотя первый раз за долгое время я попытался найти какие-то позитивные моменты. Сказал о том, что мы ратифицировали протоколы к международному пакту о гражданских и политических правах, чем дали нашим гражданам возможность обращаться в Комитет ООН по правам человека со своими жалобами, протокол конвенции против пыток и таким образом взяли на себя обязательство создавать систему независимых посещений мест лишений свободы. Создан целый ряд консультативных рабочих органов, которые демонстрируют большую открытость власти или, по крайней мере, дают возможность вести какой-то диалог и работать в рамках общих структур. Но на этом позитив заканчивается и начинается то, что вызывает беспокойство.
Прежде всего я сказал о системных вещах: если Закон «О СМИ» ничего не изменил в худшую сторону, то закон о политических партиях явно усугубил ситуацию: упомянул о партии «Алга!», которая вот уже три года находится в стадии регистрации. Говорил о выборном законодательстве, поправки в которое не учли ни одного из предложений самих партий и рабочей группы.
Говорил о частных делах, о деле об укрывателях (суд над оппозиционерами, ходатайствовавшими за сторонников Жакиянова перед властями Украины с целью предоставления им политического убежища. — Прим. ред.), о «Тасжаргане», Есергепове. Весь этот «джентльменский набор» не позволяет нам говорить о том, что страна куда-то движется. Осталось полгода. И, к сожалению, опасения тех, кто говорил, что решения принимаются, исходя главным образом из геополитических соображений, экономики и борьбы с угрозами, а права человека и демократия остаются на заднем плане, оправдываются.
О вечности и бренности
- Но ведь и страны, принимавшие решение о нашем председательстве, тоже несут ответственность за наши «грехи»?
- Конечно. Они сейчас должны использовать все свое влияние для того, чтобы ситуация изменилась. После наших выступлений были вопросы. Впечатление было такое, что соблюдался дипломатический политес. В целом впечатление от слушаний смешанное. Да, была продекламирована США надежда на то, что РК будет выполнять свои обещания.
Потом нужно понимать, что это решение принимали правительства. И какими бы сторонниками и поборниками демократии они ни были, они решают прежде всего свои «шкурные» проблемы — политические и экономические, вопросы энергетики и безопасности.
И я бы не сказал, что возлагаю на новую администрацию президента США большие надежды. Но изменения будут происходить точно. Буш был жестким прагматиком, а люди Обамы, с которыми мне пришлось сталкиваться, имеют некоторые ценности. Они будут их отстаивать. Как — неизвестно, но будут.
Особенность страновая или странная?
- Вот уже полтора года мы муссируем тему ОБСЕ, наши обещания и их невыполнение. Недавно господин Токаев заявил, что наше общество не готово к либерализации. Когда министр иностранных дел Марат Тажин давал «мадридские» обещания, знали, что выполнять их никто не будет?
- Еще давайте вспомним выражение «страновая специфика». Этот вопрос задавался Идрисову. Он пытался сказать, что это вырвано из контекста, но в целом мы действительно не можем выполнить все рекомендации ОБСЕ, иначе это будут не рекомендации, а инструкция КПСС. Логика железная.
Но это же рекомендации, исходящие из опыта. Это не инструкция КПСС, говорящая «делай глупости». Сидят эксперты, разрабатывают рекомендации, помогающие странам лишний раз не наступать на грабли. А мы говорим: «А вот в этом вопросе мы, пожалуй, лучше наступим на грабли». Мне не очень понятна эта логика.
Если серьезно, когда мы вступали в ООН, то не очень заикались про страновую специфику, потому что не было возможности заикаться — это универсально. Документы ООН так и называются — универсальные документы по правам человека. Они не предполагают специфики. Они подходят США, Лесото и Казахстану одинаково. Когда говорят в отношении демократии о страновой специфике, мне хочется спросить, читают ли люди, вступая в организации, уставы этих структур? Там все написано — не предполагает ОБСЕ страновой специфики. Мы можем сколько угодно себя убеждать, что мы — самые, особенные, что у нас самость везде, но в документах этого не предполагается.
- А есть ли тогда смысл вообще в нашем председательстве?
- Я вам напомню один известный исторический факт. Когда подписывался заключительный пакт в Хельсинки в 1975 году, западные страны убеждали СССР его подписать, особенно часть, посвященную человеческому измерению. Но ведь понятно, что СССР не будет его соблюдать, особенно политические права человека. Однако в кулуарах им говорили: «Не выполняйте, главное — подпишите!»
Сразу же после этого в СССР появилась группа людей, которая решила не дать возможности двум сторонам играть в эту игру. И называлась она Московская Хельсинкская группа. Туда вошли Людмила Алексеева, Сергей Ковалев, ведущие российские правозащитники, создавшие группу для контроля за тем, как СССР будет выполнять часть, посвященную человеческому измерению. Их сажали, потом стали выпускать, но они сыграли свою роль, будучи для кого-то диссидентами.
- А теперь ситуация повторяется с Казахстаном...
- Даже несмотря на то что Казахстан взял на себя ответственность либерализации законодательства, было понятно, что он ничего не сделает. Ну, может, какие-то шажки. А с другой стороны, появляется возможность большего влияния для приближения Казахстана к европейской политике.
Я напомню, что решение о нашем председательстве принималось на фоне принятия Конституции, которая, на мой взгляд, стала еще более авторитарной, и выборов, после которых из парламента были вышиблены последние представители хоть какой-то оппозиции. И все же решение было принято.
Каждая сторона считает себя умнее другой. И остаемся только мы — правозащитники и независимые СМИ, которые должны не дать возможность продолжаться такому политическому междусобойчику. То, что мы делаем, — попытка не дать подменить понятия.
- Давайте разберемся в плюсах и минусах председательства.
- Его отсутствие дает нам некое моральное удовлетворение. А что потом? Ну возникнут у нас некие дипломатические «напряги». Наши скажут: «Да пошли вы! Мы лучше с Китаем, Шанхайской организацией и Россией будем двигаться!» Станет еще сложнее СМИ, политическим партиям. Это позитивного влияния не окажет.
Что дает председательство? Когда стало известно, что мы будем председателями, власти месяцев девять продвигали в массы месседж о том, какие они хорошие, что им доверили возглавлять ОБСЕ. Но пиар потихоньку сходит на нет, а у общества есть возможность все-таки контролировать действия властей. Это тоже политика, все равно что-то будет меняться. Мы как-никак председатель, а не просто член ОБСЕ. Нужно использовать председательство максимально, привлекать внимание к нашим проблемам.
Низы хотят, верхи не могут
- Давайте вернемся к вопросу общества. Власть говорит: народ не готов к либерализации. Возникает вопрос: какой народ? Тот, что жил при СССР, или тот, что вырос почти за 20 лет независимости Казахстана?
- Эти заявления — абсолютная ерунда! Когда был самый разгул демократии — в начале 90-х, у руля были нынешние тридцатилетние или те, кто вышел из Союза? Вы вспомните, что было — листовки, СМИ, первые оппозиционные партии, народный конгресс. Что, у всех деятелей резко атрофировалась эта способность через 20 лет? Ведь тогда был целый набор демократических институтов! В парламенте было 30% оппозиции! «Демократический Казахстан» предлагал в 1993 году альтернативный проект конституции! Это все куда делось? Пятидесяти- и сорокалетние это все делали.
Кто-то начинает говорить, что это был хаос. Интересно, в чем? В экономике? Но, позвольте, экономикой управляли не демократы, а те, кто был у руля, и, кстати, по сей день там. Далее была задача строить инфраструктуру для страны. Систему оппозиции, нормальных выборов, общественного контроля и так далее. И никакого отношения к готовности или неготовности народа это не имеет.
- Да, но ведь не зря говорят, что демократию за 20 лет не построишь...
- А можно узнать: что, у нас народ с 1989 года был взращен на частной собственности, обменных курсах и основах капитализма? Народ вывалился из СССР. Ему за 15 лет «впаяли» абсолютно чуждый ему экономический строй! Он, конечно, сильно ударил по 60-летним и старше, поскольку ударил по пенсионерам. Но в целом торгуем, пользуемся кредитками, знаем обменные курсы, за рубеж ездим, предпринимательством занимаемся, миллиардеры появились. А к нормальной системе управления государством народ якобы не готов? Да ерунда полная!
Другой вопрос, конечно, есть некие гири на ногах. Это советская психология, которая все еще не вытравилась прежде всего у партноменклатуры, она продолжает управлять советскими способами. Она полагает, что контроль — единственный способ руководства государством. Хотя мир уже пришел к тому, что это иллюзия.
Для того чтобы народ был готов, нужно просто создавать условия.
- По-вашему выходит, что общество «созрело». Но вот последний пример — на прошлой неделе все узнали, что вышла книга Рахата Алиева «Крестный тесть». Об этом написали несколько газет и несколько интернет-порталов, после чего последние перестали работать. И никакие общественные и политические институты в стране не сделали никаких заявлений по этому поводу. Никакого вам общественного резонанса...
- Я не знаю ответа на ваш вопрос, но попытаюсь добавить еще одно рассуждение. Так, как вы, думают многие. Я как-то одному культурному деятелю задал простой вопрос: «Тебе эти не нравятся и те не нравятся. Создай других, кто сделает все правильно». И тут тупик. Других нет. Либо мы поддерживаем этих, либо нужно браться самим. Но на это силенок не хватает, и потому приходится довольствоваться тем, что есть. А эти не хотят делать резких шагов. Нет у них чувства, что их поддерживают.
Когда произойдет щелчок, непонятно. Но можно предположить, что не снизу щелкнет, и общество сразу станет готовым. Думаю, что 85-й год — показатель, что щелкает не всегда внизу. А вот предпосылки для щелчка вверху есть. Время подходит, президент не молодеет.
- Значит, мы выяснили, что все-таки не готовы реально к переменам?
- На брифинге в Вашингтоне я так ответил на этот вопрос. Если вы хотите от одной точки добраться до другой, можете пойти прямо. Например, из Алматы в Каскелен. А можете в противоположном направлении, и все равно, обойдя вокруг земли, придете в Каскелен. Вопрос — куда идти: 40 лет по пустыне или 200 лет, как американцы. А можно выбрать нормальный путь, и тогда вопрос будет не кто готов, а кто готов создавать условия. И этот вопрос элите. Но с моей точки зрения лет 10 мы потеряли. Тогда, когда был период дикого накопления капитала.
- Ну вот, теперь возьмемся за демократию?..
- Не знаю за что, но за что-то обязательно возьмемся!
Источник: Газета "Взгляд-деловая газета" от 22 мая 2009 года
0 коммент.:
Отправить комментарий