Правозащитники в Казахстане в подавляющем большинстве занимаются социально-экономическими проблемами населения, а от политики стараются держаться подальше.
К такому выводу пришли участники семинара «Повышение потенциала НПО в сфере защиты прав человека, конструктивного взаимодействия со СМИ».
В минувшие выходные удалось побывать на тренинге-семинаре, который был посвящен выстраиванию взаимоотношений «четвертой власти» и «третьего сектора» и назывался «Повышение потенциала НПО в сфере защиты прав человека, конструктивного взаимодействия со СМИ. Развитие Центрально-Азиатской правозащитной сети». Прошел он в курортном местечке Боровое (Бурабай) благодаря Евгению Голендухину, который возглавляет «Региональный центр новых информационных технологий» в Петропавловске.
Сразу отмечу, что «акул пера» там было немного, в основном на семинар приехали руководители НПО самых различных направлений: от помощи больным сахарным диабетом до решения проблем в сфере ЖКХ. То есть назвать участников тренинга политически ангажированными людьми язык не поворачивается. Однако, так или иначе, вопрос политической составляющей в работе неправительственных организаций не раз всплывал в ходе семинара.
Вот, к примеру, довольно интересный факт: в Казахстане неправительственный сектор практически не занимается защитой политических прав граждан. Возникает вопрос: почему? То ли с политическими правами все хорошо в республике, то ли, наоборот, все так плохо, что браться за это безнадежное дело никто не решается? Общий вывод был прост: правозащитники в большинстве своем — простые граждане Казахстана, которым, как и всем остальным, постоянно промывают мозги государственной идеологией: «сначала экономика, а потом политика», «не надо раскачивать лодку», «главное стабильность, при которой мир и согласие».
Еще один немаловажный фактор — резкое сокращение количества грантов из-за рубежа, а следовательно, многие НПО повернулись лицом к государству, которое, наоборот, увеличивает материальное вспоможение «третьему сектору». К тому же (будем откровенны) в большинстве своем казахстанцы не готовы отстаивать свои политические права и легко соглашаются с аргументацией властей, что, например, митинги и шествия в центре город запрещены в целях соблюдения общественного порядка.
Или недавний пример, когда президент страны Нурсултан Назарбаев выступил категорически против ношения девушками и женщинами хиджабов. Эту позицию елбасы тоже легко обосновать — это нарушает права и свободы других сограждан, так как не соответствует морально-идеологическим устоям общества.
К чему эти примеры? Они легко объясняют, почему за десять лет (например) в комитет ООН, который занимается правами женщин, не поступила ни одна жалоба из Казахстана.
Что касается работы со СМИ, то у меня сложилось двойственное впечатление. С одной стороны, правозащитники не сидят на завалинке, и многие из них бывают в Европе и Америке, участвуют в международных конференциях по правам человека. Но с другой — руководители НПО предпочитают по старинке рассказывать о своей работе в местных изданиях или телеканалах и иметь под рукой «своих» газетных журналистов. «Всемирной паутиной» для продвижения своих проектов практически никто не пользуется.
Кстати, занятную историю рассказала тренер из Кокшетау, старший преподаватель КИЭМ Нина Митчинова. На одном из совещаний, где присутствовал глава МИД РК Канат Саудабаев, кто-то из общественников заострил внимание на критической публикации в Интернете. На что госсекретарь Саудабаев ответил: «Все, что выходит во Всемирной сети, обсуждению не подлежит, ибо там исключительно анонимщики», а потому «внимания на их сообщения обращать мы не будем». «Это четкая установка власти, — сделала заключение Нина Митчинова и продолжила: — Если вы хотите получить реальный результат от власти, то уделяйте внимание обычным СМИ».
Учитывая, что правозащитники — это все-таки не просто обыватели, а довольно продвинутая часть общества, меня лично неприятно поразил тот факт, что к Интернету отношение, мягко говоря, прохладное. Дескать, если в газете написано, то там все понятно — издание, фамилия автора, проверенные факты, а Интернет изобилует «чернухой», сплетнями, домыслами, сведениями, поэтому от него лучше держаться подальше.
Конечно, не берусь судить по этим примерам обо всех НПО Казахстана, но Евгений Голендухин отметил, что создание Центрально-Азиатской правозащитной сети идет крайне медленно и с большим скрипом. «Сделано мало, финансирования нет», — констатировал правозащитник. Хотя, казалось бы, идея благая: объединить неправительственный сектор, запустить сайт экспертов, заниматься просветительством и обучением правозащитников и самое главное — в случае необходимости «по одному клику» выступать единым фронтом в защиту коллег, но идея буксует.
А потому не могу не сказать вот о чем. Как это ни печально, но все мы — и журналисты, и правозащитники — находимся в плену старых стереотипов. Мол, журналисты все прикормлены и пишут только на заказ или за деньги, а журналисты зачастую рассматривают правозащитников не как подвижников и борцов за права граждан, а как «грантоедов», присосавшихся к фондам в целях личного обогащения.
И пока эти стереотипы будут живы, единой и конструктивной связки НПО и СМИ, боюсь, не получится...
Сразу отмечу, что «акул пера» там было немного, в основном на семинар приехали руководители НПО самых различных направлений: от помощи больным сахарным диабетом до решения проблем в сфере ЖКХ. То есть назвать участников тренинга политически ангажированными людьми язык не поворачивается. Однако, так или иначе, вопрос политической составляющей в работе неправительственных организаций не раз всплывал в ходе семинара.
Вот, к примеру, довольно интересный факт: в Казахстане неправительственный сектор практически не занимается защитой политических прав граждан. Возникает вопрос: почему? То ли с политическими правами все хорошо в республике, то ли, наоборот, все так плохо, что браться за это безнадежное дело никто не решается? Общий вывод был прост: правозащитники в большинстве своем — простые граждане Казахстана, которым, как и всем остальным, постоянно промывают мозги государственной идеологией: «сначала экономика, а потом политика», «не надо раскачивать лодку», «главное стабильность, при которой мир и согласие».
Еще один немаловажный фактор — резкое сокращение количества грантов из-за рубежа, а следовательно, многие НПО повернулись лицом к государству, которое, наоборот, увеличивает материальное вспоможение «третьему сектору». К тому же (будем откровенны) в большинстве своем казахстанцы не готовы отстаивать свои политические права и легко соглашаются с аргументацией властей, что, например, митинги и шествия в центре город запрещены в целях соблюдения общественного порядка.
Или недавний пример, когда президент страны Нурсултан Назарбаев выступил категорически против ношения девушками и женщинами хиджабов. Эту позицию елбасы тоже легко обосновать — это нарушает права и свободы других сограждан, так как не соответствует морально-идеологическим устоям общества.
К чему эти примеры? Они легко объясняют, почему за десять лет (например) в комитет ООН, который занимается правами женщин, не поступила ни одна жалоба из Казахстана.
Что касается работы со СМИ, то у меня сложилось двойственное впечатление. С одной стороны, правозащитники не сидят на завалинке, и многие из них бывают в Европе и Америке, участвуют в международных конференциях по правам человека. Но с другой — руководители НПО предпочитают по старинке рассказывать о своей работе в местных изданиях или телеканалах и иметь под рукой «своих» газетных журналистов. «Всемирной паутиной» для продвижения своих проектов практически никто не пользуется.
Кстати, занятную историю рассказала тренер из Кокшетау, старший преподаватель КИЭМ Нина Митчинова. На одном из совещаний, где присутствовал глава МИД РК Канат Саудабаев, кто-то из общественников заострил внимание на критической публикации в Интернете. На что госсекретарь Саудабаев ответил: «Все, что выходит во Всемирной сети, обсуждению не подлежит, ибо там исключительно анонимщики», а потому «внимания на их сообщения обращать мы не будем». «Это четкая установка власти, — сделала заключение Нина Митчинова и продолжила: — Если вы хотите получить реальный результат от власти, то уделяйте внимание обычным СМИ».
Учитывая, что правозащитники — это все-таки не просто обыватели, а довольно продвинутая часть общества, меня лично неприятно поразил тот факт, что к Интернету отношение, мягко говоря, прохладное. Дескать, если в газете написано, то там все понятно — издание, фамилия автора, проверенные факты, а Интернет изобилует «чернухой», сплетнями, домыслами, сведениями, поэтому от него лучше держаться подальше.
Конечно, не берусь судить по этим примерам обо всех НПО Казахстана, но Евгений Голендухин отметил, что создание Центрально-Азиатской правозащитной сети идет крайне медленно и с большим скрипом. «Сделано мало, финансирования нет», — констатировал правозащитник. Хотя, казалось бы, идея благая: объединить неправительственный сектор, запустить сайт экспертов, заниматься просветительством и обучением правозащитников и самое главное — в случае необходимости «по одному клику» выступать единым фронтом в защиту коллег, но идея буксует.
А потому не могу не сказать вот о чем. Как это ни печально, но все мы — и журналисты, и правозащитники — находимся в плену старых стереотипов. Мол, журналисты все прикормлены и пишут только на заказ или за деньги, а журналисты зачастую рассматривают правозащитников не как подвижников и борцов за права граждан, а как «грантоедов», присосавшихся к фондам в целях личного обогащения.
И пока эти стереотипы будут живы, единой и конструктивной связки НПО и СМИ, боюсь, не получится...
0 коммент.:
Отправить комментарий