Европарламент уходит вправо

Автор: Виктор ЛЕРНЕР

Прошедшие в воскресенье выборы в Европарламент продемонстрировали две устойчивые тенденции, определяющие на сегодняшний день внутриевропейскую политику. Первая – большинство избирателей европейскими выборами вообще не интересуются. Вторая – те из них, кто все же решил пойти к избирательным урнам, не слишком благоволят социал-демократическим партиям.
More...
Многие политологи традиционно утверждают, что выборы в Европарламент, как правило, относятся к так называемым протестным. Избиратели из стран ЕС не столько желают отдать голоса за импонирующие им партии, сколько наказать правительства своих стран за те или иные просчеты. Нынешние выборы показали, что данное правило верно лишь отчасти. Европейцы, действительно, в своем выборе руководствовались желанием «показать желтую карточку» политикам (за финансовый кризис, например, и все те невзгоды, которые он принес), с другой же — «под раздачу» попали не столько правящие партии той или иной страны, сколько партии социалистического и социал-демократического толка. Количество депутатских мандатов, которыми обладают в Европарламенте социал-демократы, резко сократилось. Они по-прежнему остаются второй по величине фракцией ЕП, но отныне им гораздо сложнее оппонировать своим главным противникам — консерваторам.

«Левый марш» не удался

Тот факт, что в некоторых странах Евросоюза социал-демократы и социалисты находятся у власти, лишь усугубил их поражение. Так, в Великобритании лейбористы во главе с премьер-министром Ее Величества Гордоном Брауном потерпели полное фиаско. Согласно официальным результатам, эта партия оказалась всего лишь на шестом месте, в то время как находящиеся в оппозиции тори без труда вышли на первое. Лейбористы, раздираемые внутренними конфликтами и сгибающиеся под ударами все новых и новых правительственных скандалов, уже даже официально не исключают возможности досрочных выборов в стране, в результате которых они неминуемо уйдут из власти. Впрочем, пока что премьер Браун даже находит в себе силы шутить. К примеру, на итоговой пресс-конференции по выборам в Европарламент, поясняя, почему его супруга не успела явиться на встречу с журналистами, он уверил собравшихся: «Не переживайте, в отставку она еще не подала. Так же, как и я».

Столь же серьезное поражение можно засчитать и немецким социал-демократам. Они ухитрились «перекрыть» даже собственный печальный рекорд пятилетней давности. В 2004 году на выборах в Европарламент СДПГ собрала 21% голосов избирателей, и уже тогда это был худший результат за всю послевоенную историю существования этой партии. Теперь же за социал-демократов проголосовало 20,7% немецких избирателей, пришедших к урнам. Причина — все тот же финансовый кризис. Немецкое общественное мнение сформировалось таким образом, что жители страны в большинстве своем вину за тяжелое положение возлагают на социал-демократов, которые, мол, «тормозят» решительные антикризисные действия своих партнеров по коалиции, консерваторов. Последним, впрочем, тоже рано радоваться.

Несмотря на то что партия Ангелы Меркель Христианско-демократический союз набрала больше всех голосов, по сравнению с прошлыми выборами она понесла ощутимые потери.

То, что «уронили» большие партии, с удовольствием «подобрали» маленькие. Так, избиратели, не захотевшие голосовать за СДПГ, отдали свои голоса за ближайших их союзников, «зеленых» (эта партия набрала 12,1% голосов и финишировала третьей), а те, кто разочаровались в Христианско-демократическом союзе, проголосовали за либералов (11% — на один процент больше, чем пять лет назад).

В странах, где «левые» не находятся у власти, они все равно понесли ощутимые потери. Так, в Польше и Португалии, в Чехии и Венгрии либерально-консервативные силы укрепили свое положение — политологи объясняют это тем, что во времена кризиса избиратели скорее доверяют партиям, традиционно сильным в вопросах экономики и финансов, чем тем, кто основное внимание уделяет вопросам социальной защиты и социальной же справедливости.

Впрочем, нет правил без исключений. В Греции оппозиционная Социалистическая партия одержала впечатляющую победу — 36,7% (против 32,3% голосов, поданных за правящих консерваторов).

Приятной неожиданностью стал и тот факт, что в Латвии партия ЗаПЧЕЛ («За права человека») собрала 9% голосов избирателей и, таким образом, ее лидер Татьяна Жданок, первый и пока единственный русскоязычный евродепутат, сохранила свой пост, несмотря на явную приверженность идеалам социал-демократии.

Не голосовал — проиграл!

Минувшие выборы полностью подтвердили и еще одно правило европейского голосования: избиратели стран ЕС в большинстве своем не интересуются ни Европарламентом, ни выборами в него. Если еще пять лет назад хотя бы в «свежеиспеченных» восточноевропейских новичках Евросоюза выборы в ЕП проходили с весьма впечатляющим участием граждан, то нынче и они поддались всеобщей «евроусталости» и не пришли к урнам. В среднем по Евросоюзу избирательная активность едва-едва достигла 42%, причем наибольшие показатели опять же у «новичков» — Болгарии и Румынии. В некоторых избирательных участках Словении за все воскресенье не было отмечено вообще ни единого избирателя — настолько неинтересна оказалась Европа «новым европейцам».

Как обычно, когда подобное отсутствие интереса овладевает умами представителей основной массы избирателей, в выигрыше оказываются партии крайне правого и крайне левого толка. Их «избирательный контингент» обычно не слишком велик, но политически гиперактивен и строжайше организован: как очередной вождь прикажет — так и проголосуют. Именно так и получилось в минувшее воскресенье — во всех странах ЕС партии, представляющие крайние политические направления, смогли увеличить свое присутствие в Европарламенте.

Впрочем, у этого феномена может быть еще одно объяснение. Партии крайне правого и крайне левого толка традиционно проходят по графе «остальные», так что их довольно легко перепутать со всякими политвесельчаками вроде «партии любителей пива» или «пиратской партии». Тем не мене именно эти «остальные» получили в новом составе ЕП ни много ни мало — 90 депутатских мандатов.

А если учесть, что евроскептики обладают теперь 30 мандатами, а европротивники — 33 депутатскими местами в Европарламенте, то в общем картина оказывается довольно грустной — теоретически противники Евросоюза в состоянии договориться и блокировать работу этого органа. И есть лишь надежда на то, что этого не произойдет. Например, хотя бы по тому, что, как показывает практика, «остальным» обычно бывает сложно договориться даже между собой, а уж с представителями других партий — тем более. В итоге, сползание в экстремизм, которым политологи пугали европейских избирателей, побуждая их идти на выборы, Европарламенту не грозит.

В целом по результатам выборов вывод напрашивается вполне очевидный: европейцы не поспешили броситься в объятия левых, обещавших им социальные гарантии и «раскулачивание» богачей, а предпочли возложить свои надежды на разбирающихся в экономике консерваторов.