Нация болеет корью

Известный режиссер Ермек Турсунов считает, что казахстанское общество инертно и политически абсолютно безграмотно, а вся политика в стране напоминает фальшивый спектакль. 

 

Автор: Ермек ТУРСУНОВ

 

Сам режиссер, по его признанию, ни в каких голосованиях участвовать не собирается, поскольку не хочет играть «роль клоуна в массовке».

Режиссер Ермек Турсунов дал интервью телеканалу «К-плюс». Это случилось еще до объявления внеочередных выборов, в разгар дискуссии о референдуме по продлению полномочий президента Назарбаева. Тем не менее его высказывания показались нам достаточно яркими и актуальными, поэтому предлагаем читателям с ними познакомиться.
«Было бы болото, а лягушки найдутся...»
- Будете ли вы голосовать на референдуме по продлению полномочий первого президента?
- Я настолько социально пассивный человек, что, наверное, не буду голосовать, так как никогда ни за кого не голосовал. И, честно говоря, не участвовал в своей жизни ни в каких выборах — потому что, как мне кажется, это игра с заведомо известным результатом. Зачем мне участвовать, если это спектакль? Поскольку я драматург, я знаю, по каким законам строится драма, но здесь и драмой не пахнет. Это нормальный такой мюзикл со своими шоуменами, со своими расписными ролями и клоунами, а выполнять роль массовки я никогда не соглашусь. Я даже в своих фильмах в массовке не мелькаю.
- А при каких условиях может произойти переход от легкого жанра мюзикла к нормальному полноценному художественному произведению?
- Мне кажется, что в нашем казахстанском обществе сильно превалирует инерция. У нас общество очень инертное. Причем политически абсолютно безграмотное. То есть говорится о какой-то политизации, но это не политизация, а просто горлопанство, о чем можно судить даже по состоянию нашего парламента. Это люди с интеллектом Амантая Кожи, только они одеты поприличней, без простыни, и они не лазят по лестницам и не развешивают флаги «Алга, Казахстан» «Нур Отан» и т.д. А так лозунги одни и те же, хоть и мышление более изощренное. Уровень образования и культурный уровень примерно тот же. Поэтому и я не могу серьезно относиться к таким вещам, как «всеобщая», «народная». Как правило, от имени народа в основном говорят прохвосты.
- То есть трансформацией сознания и не пахнет?
- В Англии очень хорошие газоны, их выращивают столетиями. У нас тоже хорошие газоны, но наша газонокосилка работает чаще, чем обычно, и выравнивает сознание, образование и какой-то культурный общий уровень. И газонокосилка эта очень четко работает и всех выравнивает под серединку, а все, кто вырывается, их нужно скашивать. Это принцип газонокосилки.
- Бытует два мнения: референдум может расколоть общество и может консолидировать общество вокруг президента Назарбаева. Что вы думаете на этот счет?
- Было бы болото, а лягушки найдутся. Если рассматривать наше состояние как болото, то обязательно найдутся лягушки, которые найдут тему и обязательно будут ее разносить. Расколет общество или не расколет... Да ничего не будет. Нет у нас в обществе никакого раскола. У нас есть одна партия... Как говорил один известный киллер: мой пистолет всегда прав. В этой ситуации мне кажется, что все партии, все роли в этой партии расписаны. А все остальное — это имитация того, что у нас происходит дисбаланс, что якобы у нас есть какая-то оппозиция, якобы у нас есть какие-то оппозиционные суждения. Я в этой стране живу достаточно давно для того, чтобы понять весь этот плохо срежиссированный, пахнущий фальшью спектакль. И лично я уже не верю ни тем, ни этим. Мне кажется, что наша страна испытывает сильнейший комплекс неполноценности, присущий, как мне кажется, не только отдельным личностям, но и отдельным государствам.
- А в том, что мы хотим продлить полномочия Назарбаева, в этом мы на кого хотим быть похожи?
- Человек небольшого роста будет гигантом среди карликов. Мы карлики, и какой-нибудь человек среднего роста среди нас кажется очень высоким. Отсутствие конкурентов порождает нужных лидеров. И у нас какой-нибудь человек средних дарований — будь то в искусстве, литературе или еще где — будет цитируем только потому, что нет достойных конкурентов. И если его забросить в настоящую серьезную среду профессионалов, он станет обычным подносчиком снарядов.
- У нас любят сравнивать президента страны с Ататюрком и с разными историческими личностями. А с кем бы вы его сравнили?
- Что можно сказать о правителе? Об этом я писал в своей книге «Мамлюк». Правитель, власть, это ведь очень тяжело — человек не принадлежит самому себе. Он принадлежит многим. А все это очень тяжкая нагрузка. А все это тащить столько лет — это уму непостижимо. И теперь давай это еще продлим, чтобы до конца жизни все это тащить. Но если ему этого хочется, значит, судьба у него такая.
- А вы думаете, ему этого хочется?
- Думаю, что да. Мы ведь все ходим в масках. Язык нам нужен для того, чтобы прятать свои мысли. А не для того, чтобы говорить то, что ты думаешь. И если переводить на совершенно бытовой уровень понятие того, что такое референдум... «Нет, ты будешь до конца жизни нашим...» — «Нет, я не хочу, давайте выберем достойного...» — «Нет, мы тебя зацелуем, мы тебя залюбим». Ради бога — это не мои игры, всегда так было.
«Мы не осознаем себя»
- В 90-е вы вернулись в Казахстан после нескольких лет жизни в США. Какой вы нашли Родину после отсутствия?
- Я разглядел то, что мы сильно размываемся. То есть глобализация входит сюда и вытесняет все наше. Нет ничего нашего — ни на тебе, ни на мне. Это внешне. Внутри нас тоже произошла подмена, мы мыслим уже по-другому. Наши дети смотрят «Никелодеон», сами мы пытаемся быть похожими на кого-то извне, на французов, американцев, только не на нас. Потому что мы плохо знаем свою историю, мы ее подменили. Что далеко ходить: для того, чтобы снять нашу историю, мы зовем американских режиссеров, и они снимают нам нашу историю, допустим, в фильме «Кочевник». Это же подмена. Мы все время хотим быть на кого-то похожими, потому что мы не осознаем себя.
- А как менялось гражданское сознание людей?
- Уходили люди и затыкали людей, кого-то купили. Олжаса купили, Мухтара Шаханова купили. Кто-то сам продался. Те, кто не смог продаться подороже, сидят по домам помалкивают. Кто-то постарел, Герольд Карлович Бельгер. Очень его уважаю и люблю, считаю очень настоящим казахом. Может быть, единственный казах Бельгер среди всех казахов. Но он уже очень старый, и ему ничего не надо. А остальные аксакалы... Вон они сидят, все сытые и довольные. Те, кто не смог продаться, те влачат жизнь на свои нищенские пенсии и не вякают, возмущаются на кухнях. А моего возраста поколение — или успешные и играют в оппозицию. Кто-то учит, но если ты не умеешь делать, ты идешь учить. А кто умеет делать — тот делает.
- А как вы считаете, либеральные ценности и казахская ментальность — они совместимы?
- Нет. Это несовместимо, потому что, когда мы говорим о казахской ментальности, нужно учитывать, что казахская составляющая нашего общества очень разнородна. Есть казахи, которые работают в медицинских лабораториях, каких-то конструкторских бюро и являются ведущими специалистами в разработке каких-то технологий. Я их встречал часто за границей, среди них много друзей. Они этнические казахи. Есть казахи, живущие здесь и испытывающие комплекс раздрая. Они всю жизнь учились по-русски. Знают много языков, окончили хорошие вузы. Но сейчас такая ситуация в стране сложилась, что выгодно становиться казахом коренным. Это очень выгодный костюм и дает много дивидендов.
Это уже третья категория казахов внутри казахов, которые вдруг проснулись и хотят разработать некую эстетику, когда говорят: «А почему ты не говоришь по-казахски, не мыслишь по-казахски, не читаешь по-казахски и не выступаешь с трибун на казахском языке?» Как будто бы ты вмиг должен перевернуться. Они очень здорово спекулируют в этой позе. То есть всю жизнь они просидели, засунув языки в задницы, и теперь им разрешили эти языки вынуть. Представляешь, что можно сказать этим языком? От их речей очень сильно воняет. Внутри казахского общества нет единства. Это очень конфликтная среда. Они все борются за вождя. У каждого клана есть какой-то свой маленький вождь, маленький такой Адольф.
- Вы не верите в свою нацию?
- Сейчас наша нация болеет корью. Но это болезнь детская. Перерастет, но очень многие останутся с отметками на лице и в душах. А если бы я не верил, я оставался бы в счастливой и богатой Америке или где-нибудь в Голландии. А я вернулся.