Президент подложил часовую бомбу

Автор: Александр СЕРГЕЕВ, Константин ГРИГОРЬЕВ

Президент России Дмитрий Медведев разработал пять приоритетных направлений развития страны, связал их одним большим часовым поясом, и преподнес Федеральному Собранию и населению в качестве плана работы всей государственной системы Российской Федерации.


Иногда кажется, что в Кремле существует неписанная традиция: послание главы государства не должно содержать никаких принципиально новых мыслей. И дело вовсе не в отсутствии воображения у президентских спичрайтеров. Просто так спокойнее. Народ должен получить ожидаемое. Иначе он начнет нервничать, задумываться о новых перспективах, а это ни к чему хорошему не приведет. Украинцы, к примеру, задумались и заболели оранжевой болезнью. Причем настолько крепко, что до сих пор непонятно, чем их лечить.

Поэтому все тезисы грядущего откровения должны быть известны публике заранее. Что-то сливалось в СМИ, что-то обсуждалось до этого. Что-то просто лежало совсем уж на поверхности. Соответственно, от послания президента никто не ожидал ничего принципиально нового. Кризис с непременными уроками. Пенсии, индексированные до прожиточного минимума. Модернизация. Госкорпорации. Коррупция с посадками. Словом, все привычно, все успокоительно-знакомо и упоительно-рутинно. И вдруг президент взорвал часовую бомбу, разумеется, в глубоко фигуральном смысле.

Силиконовые откровения

Вот прямо так и заявил, дескать, нужно рассмотреть возможность сокращения количества часовых поясов и задуматься о целесообразности сезонного перевода часов. Правда, потом оговорился, что неплохо бы просчитать все последствия, сравнить выгоды от экономии с очевидными неудобствами. «Я надеюсь, что специалисты дадут нам объективный, подчеркиваю, объективный ответ на эти вопросы», — серьезно и даже с какой-то тенью скрытой угрозы отрезал президент.

Президент сделал еще несколько абсолютно сенсационных заявлений, доказавших, какой он, в сущности, модернист. Например, Дмитрий Медведев предложил создать российский аналог «Силиконовой долины» — центр исследований и разработок, где «будут формироваться условия, привлекательные для работы ведущих ученых, инженеров, конструкторов, программистов, менеджеров и финансистов». Кроме того, он поддержал идею создания всекавказского молодежного лагеря, в котором «будут учиться, общаться и отдыхать ребята из разных республик».

С одной стороны, хорошо. Народу будет что обсуждать длинными зимними вечерами, выходя вместе со страной из кризиса. Энергосберегающие лампы уже вроде как приелись, нанотехнологии слишком малы для обсуждения — о чем там говорить-то? А сокращение часовых поясов и ребята из разных республик, отдыхающие во всекавказском молодежном лагере — вполне себе повод поговорить о власти, о налогах, поставить мимоходом два извечных вопроса русской интеллигенции «Кто виноват?» и «Что делать?» и мимоходом же на них ответить.

С другой — создается впечатление не слишком ловко исполненного манипулирования. Вроде как взять известную картину, к примеру, то же «Утро в сосновом бору» Шишкина, да и пририсовать там к одному из поваленных деревьев какую-нибудь пикантную ветреницу. И наблюдать потом, как зрители наперебой обсуждают ее формы, не обращая внимание на то, что полотно кажется смутно знакомым. То есть кажется, что всеми этими лагерями и часовыми поясами внимание зрителя отвлекают от главного — от того, что картина знакомая. И обо всем этом президент уже подробно говорил. И с тех пор, когда он говорил об этом в прошлый раз, ничего существенно не изменилось. В смысле ни посадок, ни модернизации.

Что такое хорошо и что такое плохо

А в том, что сказано было правильно и по делу, сомнений нет. Все на месте, все логично и очень разумно. Взять то же самобичевание на тему сырьевой зависимости. «Необходимость перемен стала особенно очевидной в последние месяцы. Глобальный финансовый кризис ударил по всем, но в России экономический спад оказался более глубоким, чем в большинстве стран. Однако не стоит искать виновных только вовне, — заявил Дмитрий Медведев. — Надо признаться, что в предыдущие годы мы сами недостаточно сделали для решения унаследованных от прошлого проблем. Мы так и не избавились от примитивной структуры экономики, от унизительной сырьевой зависимости, не переориентировали производство на реальные потребности людей. Привычка жить за счет экспорта по-прежнему тормозит инновационное развитие. Российский бизнес до сих пор предпочитает торговать тем, что создано в других странах, а конкурентоспособность нашей продукции позорно низка».

С этим совершенно невозможно поспорить. Как говорится, в точку. Или, к примеру, пассаж, касающийся извлечения уроков. «Мы обязаны извлечь уроки из событий прошедшего периода, — заявил президент. — Ведь пока росли цены на нефть, у многих, что там скрывать, почти у всех, были иллюзии, будто структурные реформы еще могут подождать и сейчас нужно воспользоваться теми ценами, которые сложились. В основном предпочтение было отдано форсированию роста старой, сырьевой экономики, а для формирования новой, создающей уникальные технологии и инновационные продукты, были приняты лишь отдельные и несистемные решения. Больше медлить с этим нельзя. Мы должны начать модернизацию и технологическое обновление всей производственной сферы. По моему убеждению, это вопрос выживания нашей страны в современном мире».

По нашему убеждению, тоже. По нашему «республиканскому» убеждению, это технологическое обновление следовало начать намного раньше, как раз тогда, когда росли цены на нефть. То есть тогда следовало задуматься не о «структурных реформах», что бы ни подразумевал президент под этой загадочной фразой, но как раз о технологическом обновлении.

Да много чего было сказано тогда и повторено теперь. Проблема в том, что, когда отвлекаешься от ветрениц, простите, от часовых поясов и перечитываешь послание внимательнее, создается ощущение, что президент не то чтобы намечает план действий — он, скорее, рассказывает о сверхзадаче. А уж в каком веке она будет реализована — это, что называется, как бог на душу положит.

Наказание временем

Типичный пример — проблема госкорпораций. «Я считаю эту форму в современных условиях в целом бесперспективной», — заявил президент. И это ожидаемо, учитывая, что генпрокурор России Юрий Чайка уже проверил эти странные образования, выявил нецелевое использование средств и имущества, нарушения при размещении госзаказов и проведении торгов и по этим фактам возбудил 22 уголовных дела.

Но при этом пути решения Дмитрий Медведев предлагает, по меньшей мере, странные. «Корпорации, которые имеют определенные законом временные рамки работы, должны по завершении их деятельности быть ликвидированы, а те, которые работают в коммерческой, в конкурентной среде, должны быть со временем преобразованы в акционерные общества, контролируемые государством. В дальнейшем они или сохранятся в государственном секторе, там, где нам это необходимо, или будут реализованы частным инвесторам», — заявил президент.

Это как же? На них завели уголовные дела, Генпрокуратура выявила, что за два года госкорпорации из выделенных им 130 млрд рублей освоили только 10 млрд руб., причем 5 млрд ушло на текущие расходы — и пусть доработают свой срок? А в чем тогда смысл всей этой истории с проверками?

«С госкорпорациями сюжет явно был ожидаемым, — разъяснил "Республике" суть кремлевской инициативы независимый политолог Андрей Колесников. — Движение, безусловно, в правильном направлении. Потому что инвестиционно-правовая форма госкорпораций так и осталась невнятной. Другое дело, что это заявление имело и политический смысл, потому что сюжет госкорпораций один из немногих, которые Медведев использует, чтобы самоутвердиться в качестве политика с самостоятельной повесткой».

А вот воплощаться в жизнь идея, по мнению политолога, будет не слишком стремительно. И пока все еще непонятно, какая конкретно метаморфоза произойдет с каждой конкретной корпорацией. «Что будет с госкорпорацией "Ростехнологии", совершенно уродливым, недееспособным монстром, которую предстоит как-то преобразовывать с содержательной точки зрения? — задал риторический вопрос эксперт. — Мне кажется, вполне успешно будет реализовываться идея в виде акционерного общества с "Роснано", которая сама настаивала на том, чтобы ее преобразовали в эту форму. Ей так удобнее работать, у нее есть конкретные задачи и конкретный участок работы. А вот что касается ВЭБа, то, скорее всего, он останется госкорпорацией, потому что у него настолько своеобразные функции и статус, что ему как раз удобнее работать в таком виде».

То же самое — с вопросом налоговой реформы. Разговоры о ней ведутся еще дольше, чем о реформе госкорпораций. Понятно, что не сказать о ней президент не мог. Он и сказал. «Очевидно в целом, что наша налоговая система нуждается в совершенствовании. Дискуссии о том, какие налоги и по каким ставкам должны взиматься в нашей стране, не закрыта. Кризис, конечно, затруднил принятие решений по снижению налоговой нагрузки. Но к этим вопросам надо будет в ближайшее время вернуться, и мы обязательно это сделаем», — твердо пообещал президент.

Это о чем? О том, что сейчас не время? «Мне кажется, что Медведев своим высказыванием несколько отложил эту проблему в будущее, имея в виду то обстоятельство, что кризис внес коррективы в проблему доходов и расходов, — отметил политолог Андрей Колесников. — Думаю, это наиболее разумная словесная эквилибристика, связанная с утапливанием этого вопроса, с откладыванием пусть в недалекое, но будущее. По крайней мере, центральной частью выступления, даже той, что касалась бизнеса, этот сюжет не стал».

Суперкомпьютеры для суперидей

Сказать, что Дмитрий Медведев обозначил болевые точки, но не указал рецептов лечения — это значит погрешить против истины. Сам заядлый блогер, российский президент трепетно относится ко всему передовому — будь это новые технологии или генерация оригинальных идей. Президент убежден: будущее России будет напрямую зависеть «от наших успехов в развитии рынка идей, изобретений, открытий...». Может, и правда Россия как суперкомпьютерная держава и лидер нанотехнологий — это вовсе не утопия?

«В чем я вижу главные факторы такого развития?» — спросил себя президент. И немедленно выложил пять стратегических направлений развития России: «Это внедрение новейших медицинских, энергетических и информационных технологий, развитие космических и телекоммуникационных систем, радикальное повышение энергоэффективности». Для тех, кто насчитал шесть направлений, дадим подсказку: космические и телекоммуникационные системы выделены в один пункт.

«Мы обеспечим людей качественными и доступными лекарственными средствами, а также новыми технологиями профилактики и лечения заболеваний», — пообещал Дмитрий Медведев, посчитав «излишним» добавлять, насколько это важно в наших демографических условиях. Мог бы добавить, но главе государства явно не хотелось говорить о самом мрачном. А хотелось, напротив, быть оптимистом и заражать столь позитивным отношением к жизни всех слушателей. «Уже через пять лет доля отечественной продукции на лекарственном рынке должна составить не менее четверти, а к 2020 году — более половины всех препаратов», — сформулировал цель Дмитрий Медведев.

Понимая, очевидно, что медицина бессильна, если гражданам страны, фигурально выражаясь, плевать на свое здоровье, президент подчеркнул, что «необходимо с особым вниманием относиться к созданию мотиваций и условий для здорового образа жизни». После чего глава государства немедленно отослал слушателей к наиболее убедительному примеру такой мотивации — к собственной статье, в комментарии к которой некто изложил невероятно свежую мысль о том, что здоровье важнее денег.

От здоровья президент проложил надежный семантический мост к демографии. Как оказалось, с демографией в России дела обстоят не так уж и плохо как могло показаться стороннему наблюдателю. «В августе этого года впервые за последние 15 лет в России зафиксирован естественный прирост населения», — похвастался глава государства. И таинственно добавил: «У нас есть все возможности сделать так, чтобы население нашей страны не уменьшалось, а росло».

Поскольку следующее направление президентской стратегии — энергоэффективность, не исключено, что именно ее Дмитрий Медведев имел в виду под решением демографической проблемы. Ведь, как известно, абсолютная энергоэффективность, при которой электричество не тратится вовсе, довольно оперативно сказывается на увеличении населения.

Помимо прочего энергоэффективность, по словам президента, нужна еще и для того, чтобы сохранить и передать природные богатства будущим поколениям. За рубежом, по словам Дмитрия Медведева, так думают «абсолютно все». Дальнейшее развитие президентской идеи об энергоэффективности можно с легкостью уместить в схему: «Уходя гасите свет, а также применяйте биоресурсы для получения энергоносителей».

Конек президента — развитие космических технологий и телекоммуникаций. «На нашей территории будут проложены современные высокоскоростные оптические магистрали, установлено оборудование повышенной производительности и в полной мере задействован потенциал уже построенных линий... — нарисовал утопическую картину Дмитрий Медведев. — Это позволит обеспечить обмен все возрастающими потоками информации как между российскими регионами, так и между разными странами. Россия, простирающаяся на 11 часовых поясов, призвана стать ключевым звеном в глобальной информационной инфраструктуре».

И вот в этом месте президент и сделал свое сенсационное заявление о часовых поясах. «Мы традиционно привыкли гордиться их количеством, потому что это казалось нам яркой иллюстрацией величия нашей Родины. Это действительно так», — заявил Дмитрий Медведев. При этом решительно непонятно, с чем он согласился — то ли с величием родины, то ли с тем, что количество поясов должно вызывать гордость. После чего президент сообщил, что столь дробное деление не очень удобно для эффективного управления страной — и магия рассеялась.

Последняя приоритетная задача, по версии Дмитрия Медведева, суперкомпьютеры. Президент пояснил, что, как только они появятся в нужном количестве (в пятилетней перспективе), сразу станет возможным проектирование новейших самолетов и космических аппаратов, автомобилей и ядерных реакторов.

Интересно, идея о суперкомпьютерах — из того же раздела, что и отмена часовых поясов? Они ведь тоже способны изрядно помочь в эффективном управлении страной. Их электронные супермозги начнут генерировать суперидеи, и тогда у главы государства отпадет необходимость сочинять их самостоятельно. С другой стороны, для разработки тех пяти приоритетных направлений, которые изложил глава государства, суперкомпьютеры, как нам показалось, особенно и не нужны.