С момента выхода прошлого номера газеты события вокруг пропавшего прямо перед выборами издателя «Республики» Данияра Молдашева развивались стремительно.
3 апреля его старший брат Аскар вылетел в Минск, чтобы разобраться в происходящем. 5 апреля вернулся в Казахстан с новостями.
Хорошая новость — Данияр жив. Плохая — ведет он себя странно, даже родному брату не сказал, почему нежданно-негаданно улетел из родного города, где у него престарелые родители, дети, друзья, работа. К обеду 5 апреля у Аскара появилась еще одна плохая новость — за ним установили слежку неизвестные люди. Эскорт сопровождал Аскара до нашей редакции, где он дал нам это интервью.
«Большой брат» не спит
- Аскар Онгарович, почему Вы все-таки пошли в полицию с заявлением об исчезновении брата? Накануне Вы были уверены, что он в Минске...
- До 11 утра пятницы (1 апреля — авт.) я был в этом уверен. Но когда узнал, что в Москве за Данияром следили, когда увидел фотографию человека, который вел слежку, я стал волноваться, у меня, как у здравомыслящего человека, появились вопросы: что вообще творится? Что за люди за ним следили? Я отправил Данияру SMS: «Ты знаешь, что за тобой следили? Это все ненормально». Но он не ответил.
В этот же день мы созвонились с Сергеем Уткиным, встретились, и он мне, как юрист, посоветовал обращаться в полицию, если у меня есть сомнения. Данияр в тот день так и не вышел на связь, поэтому я позвонил Сергею где-то в 22.30, мы договорились встретиться на следующий день (2 апреля — авт.) в 13.00 возле ДВД Алматы.
- И встретились?
- В субботу (2 апреля — авт.) в 12.07 (это я написал и в протоколе, который заполнял в РУВД) звонит Данияр, хотя его несколько дней не было на связи. Я его спрашиваю: «Ты куда пропал? Я обеспокоен, я еду писать заявление, я не верю, что у тебя все нормально». Он начал кричать в трубку: «Никакой полиции не надо. Ничего не надо. Я тебя умоляю». Я сказал: «Хорошо, не поеду». Но мы с Сергеем все-таки едем в ДВД. Заходим к замначальника криминальной полиции, объясняем, что нам нужно подать заявление. И тут начинаются звонки от Данияра. Первый звонок: «Аскар, зачем ты в полицию поехал? Не надо этого делать. Ты что, хочешь, чтобы у меня были проблемы?» У меня вопрос: откуда он знал, что я поехал в полицию?
Я ему сказал, что перезвоню. Через пять-семь минут опять звонок: «Почему ты это делаешь?» Но откуда он знает, что я делаю, если он, по его словам, находится в Минске? Я передаю телефон Уткину, он спрашивает: «Данияр, что у вас случилось? Если у вас все нормально, почему вы не хотите, чтобы мы в полицию заявляли?» Он начинает то же самое говорить Уткину: «Ничего не делайте». Сергей говорит: «Я считаю, что вы говорите под давлением». Он опять повторяет: «У меня все нормально» — и... отключает телефон.
После этого мы поехали в Бостандыкское РУВД. Пока мы ехали из ДВД в РУВД, звонков не было. Как только мы в РУВД начали оформлять бумаги, Данияр снова начал звонить. Я насчитал шесть звонков, он звонил каждые 15 минут. Он опять и опять повторял: «Не надо писать». Все это было в присутствии следователя, и все это мы внесли в протокол. Когда мы зашли к начальнику Бостандыкского РУВД и позвонил Данияр, я поставил на громкую связь и все слышали, как Данияр кричал: «Ничего не делай!» Потом вообще был цирк. Звонит Данияр и требует: «Дай трубку следователю». Но откуда он знал, что я был у следователя в этот момент?
- И как Вы все это объясняете?
- Или у него появились паранормальные способности, или кто-то за нами следил и ему передавал информацию. А как еще объяснить, ведь все «бьется» по времени? Когда мы все оформили, я уже сам его набрал и предупредил: «Данияр, ты неадекватно себя ведешь, и я хочу удостовериться, что с тобой все нормально, я вылетаю в воскресенье (3 апреля - авт.) в Минск». Он помялся и сказал: «Ладно, только прилетай один». После этого он еще раза три мне перезванивал, уточнял, я через Киев лечу или через Москву.
Ответов Данияр не дал
- Прилетели, и дальше?
- Я прилетел в Минск уже вечером. Смотрю, Данияр столбиком стоит, меня ждет в аэропорту. Он был один, сказал, что нас ждет машина. Но я подумал, вдруг водитель тоже к этому делу имеет отношение, и сказал: «Давай поймаем такси». Данияр возразил: «Нет-нет, вот на этой машине поедем». Всю дорогу в машине я молчал. Остановились мы в гостинице «Минск». Оказалось, что он забронировал двухместный номер.
- То есть он для Вас обоих забронировал?
- Я тоже так сначала подумал. Но когда Данияр вышел покурить, я поинтересовался на ресепшен: «Давно он уже здесь живет?» Мне сказали, что дня три-четыре, то есть еще до того, как он узнал, что я прилечу. Но почему в двухместном номере? Я у него спросил, где он жил с 30 марта. Он мне сказал, что сначала снимал частную квартиру, а потом снял номер.
- Видели Вы возле него каких-то людей?
- Нет, людей не было. Но мы с ним братья, мы друг друга чувствуем, я видел, что с ним что-то не так. Я у него спросил: «Почему ты так кричал, когда по телефону со мной разговаривал (30 марта — авт.)? Такого же никогда раньше не было!» Он сказал: «Извини, да, я повысил голос». Но почему был взвинченным, не объяснил.
- А он объяснил, почему внезапно уехал, почему никого не предупредил?
- Он мне повторял одно и то же, как мантру: «Аскар, у меня все хорошо. Я здесь по личным делам. Никуда не лезь. Я беспокоюсь за тебя, за родителей». Я его стал расспрашивать: «Вот ты 30 марта вылетел в пять утра, как ты смог так быстро добраться до Минска? Ведь когда ты звонил мне 30 марта, ты был в Киеве! Ты соврал полицейским и мне». Данияр лишь побледнел и замялся.
- Не сказал, почему в Минск через Киев полетел?
- Вот это вопрос: до этого он раз пятнадцать летал в Минск, и только через Москву. Почему же в этот раз - первый и единственный - полетел через Киев? Данияр это никак не объяснил.
- Как Данияр себя чувствует?
- Состояние у него подавленное. Рука все еще в гипсе. Я осмотрел запястья — нет ли там следов от наручников. Но все чисто, не видно, чтобы над ним издевались. Кстати, 29 марта он в 11 утра вышел из дома, его не было весь день. Представляете, человек с сотрясением мозга, с гипсом на руке. Родители сказали, что он вернулся в 11 или 12 часов вечера, сказал, что ему надо уехать, и на следующий день в 5 утра он вышел из дома. У родителей я спрашивал: были ли звонки на сотовый? Они сказали, что были - и вечером, и утром. Я уже уверен, что он не сам по себе уехал. Полиция тоже должна разобраться, кто ему звонил в те дни.
- Когда Данияр вернется в Казахстан?
- Он мне сказала, что в Казахстан пока не вернется.
Откуда «хвосты»?
- Вы привезли из Минска два заявления от Данияра?
- В номере он мне дал уже написанные заявления. Одно об увольнении с должности директора и второе - обращение ко всем, чтобы прекратили шум вокруг него.
- Как думаете, он на самом деле хочет, чтобы о нем забыли?
- Я не исключаю, что его заставляют так говорить. Ведь посмотрите, как развиваются события. Сегодня утром (5 апреля — авт.) после возвращения из Минска я пошел на стоянку на углу Байтурсынова и Бухар Жырау и, пока счищал снег с своей машины, почувствовал на себе чей-то взгляд. Я даже подумал, что у меня уже фобии.
Выезжаю со стоянки, вижу - напротив серебристый «Мерседес-Бенц» (хотя там по правилам нельзя стоять), возле него стоит молодой человек весь в черном, без головного убора. Я еду вверх по Байтурсынова в сторону Тимирязева. Смотрю — этот же молодой человек прыгает в машину и едет за мной. Поворачиваю на Габдуллина, доезжаю до Маркова, паркуюсь в тупичке — «мерседес» проезжает чуть дальше, прячется за машины и встает. Я записал его номер — А 143 MNO.
Потом я поехал в «Рамстор» по Тимирязева, что возле «Атакента». «Мерседес» сопровождал меня до магазина и обратно. На обратном пути я увидел еще две машины - синий «Форд-Фокус» А 174 MPO и черную «Тойоту-Короллу» А 594 СBO. Эти три машины вели меня до дома - до Маркова — Габдуллина.
- В какое время это было?
- Это было с 11.00 до 12.00 (5 апреля — авт.). Когда я поехал к вам (к 14.00 — авт.), они опять поехали за мной («Тойоту-Короллу» нам удалось снять на фото- и видеокамеру — авт.). Я с вами разговариваю и не знаю, ждут они меня или нет. И как мне после этого верить, что с моим братом все в порядке?! Я ему сказал: как только телефон отключишь, я сразу буду трезвонить на весь мир.
- Вы в полицию будете обращаться по поводу «эскорта»?
- Конечно. Я хочу, чтобы разобрались, кто эти люди, почему они за мной следят. Более того, я предполагаю, что они имеют отношение к избиению Данияра и слежке, которая была за братом в Москве. Я уверен, что с нами могут расправиться - или физически, или экономически.
- Кто за всем этим может стоять?
- Это либо человек очень влиятельный, либо очень богатый, либо имеющий отношение сами знаете к чему. Это какие должны быть ресурсы, чтобы три машины следили за мной?! Пусть полицейские разберутся в этом вопросе. Но уже понятно: главная задача людей, которые все это делают, чтобы я замолчал и брат замолчал, чтобы шум вокруг этой истории сошел на нет. Я хочу заявить, что этого не будет. Не потому, что я такой смелый, а потому, что меня загнали в угол. Я понимаю, что единственная гарантия безопасности нашей семьи - это публичность.
...Напомним, что Данияр Молдашев, директор компании — издателя газеты «Голос республики», был избит и ограблен возле подъезда своего дома утром 26 марта — сразу после возвращения из командировки в Москву. 28 марта он сообщил редакции о случившемся и затем пропал. Не найдя Данияра в течение двух с половиной суток, редакция решила заявить о его исчезновении. Позже заявление в полицию подал и брат Данияра.
Вопросы «на засыпку»
- С чем Вы связываете происшедшее с Данияром?
- Я связываю только с его работой в «Республике». Другого бизнеса у него не было.
- Как Вы считаете, мы правильно сделали, что раньше Вас стали говорить об исчезновении Данияра?
- Я считаю, что вы сделали абсолютно правильно. Тем более если бы у меня были подозрения, что вы используете Данияра в своих целях, то я бы с вами на контакт не пошел. Мне нужно найти правду, а вы мне правду помогаете найти. В полиции меня не воспринимают: мол, ты же с ним разговариваешь, все нормально. Я прошу вас, сделайте что-нибудь, чтобы сдвинуть это дело с мертвой точки.
Источник: Газета "Голос Республики" №13 (189) от 08 апреля 2011 года
«Большой брат» не спит
- Аскар Онгарович, почему Вы все-таки пошли в полицию с заявлением об исчезновении брата? Накануне Вы были уверены, что он в Минске...
- До 11 утра пятницы (1 апреля — авт.) я был в этом уверен. Но когда узнал, что в Москве за Данияром следили, когда увидел фотографию человека, который вел слежку, я стал волноваться, у меня, как у здравомыслящего человека, появились вопросы: что вообще творится? Что за люди за ним следили? Я отправил Данияру SMS: «Ты знаешь, что за тобой следили? Это все ненормально». Но он не ответил.
В этот же день мы созвонились с Сергеем Уткиным, встретились, и он мне, как юрист, посоветовал обращаться в полицию, если у меня есть сомнения. Данияр в тот день так и не вышел на связь, поэтому я позвонил Сергею где-то в 22.30, мы договорились встретиться на следующий день (2 апреля — авт.) в 13.00 возле ДВД Алматы.
- И встретились?
- В субботу (2 апреля — авт.) в 12.07 (это я написал и в протоколе, который заполнял в РУВД) звонит Данияр, хотя его несколько дней не было на связи. Я его спрашиваю: «Ты куда пропал? Я обеспокоен, я еду писать заявление, я не верю, что у тебя все нормально». Он начал кричать в трубку: «Никакой полиции не надо. Ничего не надо. Я тебя умоляю». Я сказал: «Хорошо, не поеду». Но мы с Сергеем все-таки едем в ДВД. Заходим к замначальника криминальной полиции, объясняем, что нам нужно подать заявление. И тут начинаются звонки от Данияра. Первый звонок: «Аскар, зачем ты в полицию поехал? Не надо этого делать. Ты что, хочешь, чтобы у меня были проблемы?» У меня вопрос: откуда он знал, что я поехал в полицию?
Я ему сказал, что перезвоню. Через пять-семь минут опять звонок: «Почему ты это делаешь?» Но откуда он знает, что я делаю, если он, по его словам, находится в Минске? Я передаю телефон Уткину, он спрашивает: «Данияр, что у вас случилось? Если у вас все нормально, почему вы не хотите, чтобы мы в полицию заявляли?» Он начинает то же самое говорить Уткину: «Ничего не делайте». Сергей говорит: «Я считаю, что вы говорите под давлением». Он опять повторяет: «У меня все нормально» — и... отключает телефон.
После этого мы поехали в Бостандыкское РУВД. Пока мы ехали из ДВД в РУВД, звонков не было. Как только мы в РУВД начали оформлять бумаги, Данияр снова начал звонить. Я насчитал шесть звонков, он звонил каждые 15 минут. Он опять и опять повторял: «Не надо писать». Все это было в присутствии следователя, и все это мы внесли в протокол. Когда мы зашли к начальнику Бостандыкского РУВД и позвонил Данияр, я поставил на громкую связь и все слышали, как Данияр кричал: «Ничего не делай!» Потом вообще был цирк. Звонит Данияр и требует: «Дай трубку следователю». Но откуда он знал, что я был у следователя в этот момент?
- И как Вы все это объясняете?
- Или у него появились паранормальные способности, или кто-то за нами следил и ему передавал информацию. А как еще объяснить, ведь все «бьется» по времени? Когда мы все оформили, я уже сам его набрал и предупредил: «Данияр, ты неадекватно себя ведешь, и я хочу удостовериться, что с тобой все нормально, я вылетаю в воскресенье (3 апреля - авт.) в Минск». Он помялся и сказал: «Ладно, только прилетай один». После этого он еще раза три мне перезванивал, уточнял, я через Киев лечу или через Москву.
Ответов Данияр не дал
- Прилетели, и дальше?
- Я прилетел в Минск уже вечером. Смотрю, Данияр столбиком стоит, меня ждет в аэропорту. Он был один, сказал, что нас ждет машина. Но я подумал, вдруг водитель тоже к этому делу имеет отношение, и сказал: «Давай поймаем такси». Данияр возразил: «Нет-нет, вот на этой машине поедем». Всю дорогу в машине я молчал. Остановились мы в гостинице «Минск». Оказалось, что он забронировал двухместный номер.
- То есть он для Вас обоих забронировал?
- Я тоже так сначала подумал. Но когда Данияр вышел покурить, я поинтересовался на ресепшен: «Давно он уже здесь живет?» Мне сказали, что дня три-четыре, то есть еще до того, как он узнал, что я прилечу. Но почему в двухместном номере? Я у него спросил, где он жил с 30 марта. Он мне сказал, что сначала снимал частную квартиру, а потом снял номер.
- Видели Вы возле него каких-то людей?
- Нет, людей не было. Но мы с ним братья, мы друг друга чувствуем, я видел, что с ним что-то не так. Я у него спросил: «Почему ты так кричал, когда по телефону со мной разговаривал (30 марта — авт.)? Такого же никогда раньше не было!» Он сказал: «Извини, да, я повысил голос». Но почему был взвинченным, не объяснил.
- А он объяснил, почему внезапно уехал, почему никого не предупредил?
- Он мне повторял одно и то же, как мантру: «Аскар, у меня все хорошо. Я здесь по личным делам. Никуда не лезь. Я беспокоюсь за тебя, за родителей». Я его стал расспрашивать: «Вот ты 30 марта вылетел в пять утра, как ты смог так быстро добраться до Минска? Ведь когда ты звонил мне 30 марта, ты был в Киеве! Ты соврал полицейским и мне». Данияр лишь побледнел и замялся.
- Не сказал, почему в Минск через Киев полетел?
- Вот это вопрос: до этого он раз пятнадцать летал в Минск, и только через Москву. Почему же в этот раз - первый и единственный - полетел через Киев? Данияр это никак не объяснил.
- Как Данияр себя чувствует?
- Состояние у него подавленное. Рука все еще в гипсе. Я осмотрел запястья — нет ли там следов от наручников. Но все чисто, не видно, чтобы над ним издевались. Кстати, 29 марта он в 11 утра вышел из дома, его не было весь день. Представляете, человек с сотрясением мозга, с гипсом на руке. Родители сказали, что он вернулся в 11 или 12 часов вечера, сказал, что ему надо уехать, и на следующий день в 5 утра он вышел из дома. У родителей я спрашивал: были ли звонки на сотовый? Они сказали, что были - и вечером, и утром. Я уже уверен, что он не сам по себе уехал. Полиция тоже должна разобраться, кто ему звонил в те дни.
- Когда Данияр вернется в Казахстан?
- Он мне сказала, что в Казахстан пока не вернется.
Откуда «хвосты»?
- Вы привезли из Минска два заявления от Данияра?
- В номере он мне дал уже написанные заявления. Одно об увольнении с должности директора и второе - обращение ко всем, чтобы прекратили шум вокруг него.
- Как думаете, он на самом деле хочет, чтобы о нем забыли?
- Я не исключаю, что его заставляют так говорить. Ведь посмотрите, как развиваются события. Сегодня утром (5 апреля — авт.) после возвращения из Минска я пошел на стоянку на углу Байтурсынова и Бухар Жырау и, пока счищал снег с своей машины, почувствовал на себе чей-то взгляд. Я даже подумал, что у меня уже фобии.
Выезжаю со стоянки, вижу - напротив серебристый «Мерседес-Бенц» (хотя там по правилам нельзя стоять), возле него стоит молодой человек весь в черном, без головного убора. Я еду вверх по Байтурсынова в сторону Тимирязева. Смотрю — этот же молодой человек прыгает в машину и едет за мной. Поворачиваю на Габдуллина, доезжаю до Маркова, паркуюсь в тупичке — «мерседес» проезжает чуть дальше, прячется за машины и встает. Я записал его номер — А 143 MNO.
Потом я поехал в «Рамстор» по Тимирязева, что возле «Атакента». «Мерседес» сопровождал меня до магазина и обратно. На обратном пути я увидел еще две машины - синий «Форд-Фокус» А 174 MPO и черную «Тойоту-Короллу» А 594 СBO. Эти три машины вели меня до дома - до Маркова — Габдуллина.
- В какое время это было?
- Это было с 11.00 до 12.00 (5 апреля — авт.). Когда я поехал к вам (к 14.00 — авт.), они опять поехали за мной («Тойоту-Короллу» нам удалось снять на фото- и видеокамеру — авт.). Я с вами разговариваю и не знаю, ждут они меня или нет. И как мне после этого верить, что с моим братом все в порядке?! Я ему сказал: как только телефон отключишь, я сразу буду трезвонить на весь мир.
- Вы в полицию будете обращаться по поводу «эскорта»?
- Конечно. Я хочу, чтобы разобрались, кто эти люди, почему они за мной следят. Более того, я предполагаю, что они имеют отношение к избиению Данияра и слежке, которая была за братом в Москве. Я уверен, что с нами могут расправиться - или физически, или экономически.
- Кто за всем этим может стоять?
- Это либо человек очень влиятельный, либо очень богатый, либо имеющий отношение сами знаете к чему. Это какие должны быть ресурсы, чтобы три машины следили за мной?! Пусть полицейские разберутся в этом вопросе. Но уже понятно: главная задача людей, которые все это делают, чтобы я замолчал и брат замолчал, чтобы шум вокруг этой истории сошел на нет. Я хочу заявить, что этого не будет. Не потому, что я такой смелый, а потому, что меня загнали в угол. Я понимаю, что единственная гарантия безопасности нашей семьи - это публичность.
...Напомним, что Данияр Молдашев, директор компании — издателя газеты «Голос республики», был избит и ограблен возле подъезда своего дома утром 26 марта — сразу после возвращения из командировки в Москву. 28 марта он сообщил редакции о случившемся и затем пропал. Не найдя Данияра в течение двух с половиной суток, редакция решила заявить о его исчезновении. Позже заявление в полицию подал и брат Данияра.
Вопросы «на засыпку»
- С чем Вы связываете происшедшее с Данияром?
- Я связываю только с его работой в «Республике». Другого бизнеса у него не было.
- Как Вы считаете, мы правильно сделали, что раньше Вас стали говорить об исчезновении Данияра?
- Я считаю, что вы сделали абсолютно правильно. Тем более если бы у меня были подозрения, что вы используете Данияра в своих целях, то я бы с вами на контакт не пошел. Мне нужно найти правду, а вы мне правду помогаете найти. В полиции меня не воспринимают: мол, ты же с ним разговариваешь, все нормально. Я прошу вас, сделайте что-нибудь, чтобы сдвинуть это дело с мертвой точки.
Источник: Газета "Голос Республики" №13 (189) от 08 апреля 2011 года
0 коммент.:
Отправить комментарий