Автор: Андрей ЕФИМОВ, Лидия ШМИДТ
Послушала его — и волосы на голове зашевелились, — отреагировала на слова бывшего акима одна из читательниц на форуме — партнере «Республики». — Не понимаю, куда смотрят власти, ведь жители этого региона обречены всю жизнь работать на лекарства».
Действительно, спокойным, негромким голосом Виктор Вячеславович выдал пару самых настоящих сенсаций: оказывается, «Казцинк» — это президентская компания, то есть принадлежит, по его словам, лично Нурсултану Назарбаеву. А количество выбрасываемых этим предприятием в воздух отравляющих и загрязняющих веществ можно, по словам г-на Храпунова, сократить вдвое, но менеджмент этого не делает, прикрываясь главой государства.
Осторожно — ангидрид!
Впрочем, для жителей Усть-Каменогорска откровения бывшего акима сенсацией не стали. Всем горожанам давно известно, что «Казцинк» является одним из крупнейших загрязнителей окружающей среды и основным поставщиком в атмосферу сернистого ангидрида — основного «компонента» серной кислоты.
Она, как следует из школьного курса химии, получается при его окислении и соединении с водой. И достаточно просто сопоставить официальные цифры, чтобы понять — объемы выбросов серосодержащих газов от «Казцинка» в атмосферу позволяют получить такое количество кислоты, которое озвучил г-н Храпунов, и до сих пор объемы выбросов еще довольно высоки.
Так, по данным интернет-сайта акима ВКО, установка в 2004 году системы очистки газов «Хальдор Топсе» позволила уменьшить на 31 тысячу тонн в год выбросы сернистого ангидрида. Эта очистительная система как раз и «превращает» газы в серную кислоту. Сейчас, по данным совета общественности при акиме ВКО, «Казцинком» по-прежнему выбрасывается в атмосферу до 30 тысяч тонн сернистого ангидрида в год.
Кстати, при авариях, по рассказам специалистов, из труб предприятия может выходить конденсат серной кислоты. Правда, о таких аварийных и прочих нештатных ситуациях на «Казцинке» рядовой горожанин в большинстве случаев слышит лишь по сарафанному радио.
Что не проект, то загрязнение
Для устькаменогорцев одно из памятных событий — 4 марта 2005 года, когда весь город накрыло едким газом. Официальные источники предпочли отмолчаться. Горожане долго не могли докопаться до истины, кто же отравил воздух. Только под давлением общественного мнения созданная комиссия на пресс-конференции рассказала, что из-за неполадок при перезапуске «Хальдор Топсе» в воздух было выпущено сразу больше сотни килограммов серной кислоты.
Кстати говоря, автор этих слов — сам свидетель того, как при установке «Хальдор Топсе» руководство «Казцинка» на все лады расхваливало эту систему, рассказывая, какая использована передовая датская технология, которая позволит значительно «снизить нагрузку» на окружающую среду.
Но позже, уже после аварии 4 марта 2005 года, Юлия Диктовная (в то время финансовый директор предприятия) вдруг публично призналась, что «Хальдор Топсе» не оправдала их надежд — мол, технология-то была европейская, да только в целях экономии «Казцинк» использовал китайские запчасти и прибегал к услугам местных кадров. И вот из-за такого «триумвирата» система и стала давать сбои.
Конечно, после таких слов горожанам все труднее верить словам руководства «Казцинка». Как говорится, единожды солгав... Вот, к примеру, люди заметили, что в этом году в городе стало труднее дышать. И это произошло с того времени, как «Казцинк» стал запускать в Усть-Каменогорске проект «Новая металлургия».
Может быть, это всего лишь совпадение? Ведь сами специалисты «Казцинка» говорят, что «Новая металлургия», позволяющая добиться максимального извлечения металлов из руды, только улучшит экологическую ситуацию в городе за счет наиболее полной утилизации вредных веществ, которые пока выбрасываются в атмосферу.
- На предприятии «Казцинк» есть цинковое, медное, свинцовое производства. В концентратах содержится до 30% серы. При производстве металлов ее нужно куда-то деть, — объяснил председатель совета общественности при акиме ВКО Владимир Лопаткин. — Большая доля соединений серы из труб выходит в атмосферу. За счет строительства установки «Хальдор Топсе» значительно уменьшились объемы выбросов так называемых организованных газов.
Г-н Лопаткин заверил нас, что при внедрении на «Казцинке» в этом году проекта «Новая металлургия», строительстве второго сернокислотного цеха выбросы сернистого ангидрида стали сокращаться еще больше. «Казцинк» обещает уменьшить их объемы при полном запуске проекта до 9 тысяч тонн в год. На предприятии реконструировали свинцовое производство, при котором получается сернистый ангидрид, и теперь почти все основные газы там утилизируют.
Но, по словам нашего собеседника, сегодня на «Казцинке» есть проблемы с так называемыми неорганизованными газами, которые пока не решены. «Это те газы, что просачиваются из цехов при производстве, таких газов порядка 7%. Это большая проблема», — подчеркнул Владимир Федорович.
Тем не менее по сернистому ангидриду — веществу 3-го класса опасности — в Усть-Каменогорске, по словам г-на Лопаткина, объемы выбросов не превышают 1,5 ПДК. Но городские ТЭЦ — Усть-Каменогорская и Согринская — стали получать уголь разреза Каражыры. Раньше они работали на кузбасских углях. А в угле Каражыры — 30% серы. И ТЭЦ сейчас выбрасывают 11 тысяч тонн сернистого ангидрида в год. Вместе с «Казцинком» это около 40 тысяч тонн ежегодно.
Насчет того, «загнул» или нет г-н Храпунов с цифрами по объему выбросов «Казцинка», Владимир Лопаткин заметил:
- Тут простая арифметика. Есть точные методики расчета, сколько выбросов образуется в зависимости от того, какие объемы концентрата получены на «Казцинке». Можно подсчитать, сколько при этом получится серной кислоты. Но нам на предприятии пока не дают такой информации.
По поводу того, что в этом году экологическая ситуация только ухудшилась и связано ли это с запуском проекта «Новая металлургия», Владимир Лопаткин считает, что у наших людей развилась экофобия.
- Она возникает от незнания экологической ситуации, непонимания цифр. Вот сейчас мы создали Центр экологической безопасности и можем сказать, что сегодня в воздухе присутствует, — отрезал Владимир Федорович. — И вообще, нельзя говорить только о вредном влиянии «Казцинка», Титано-магниевого комбината, ТЭЦ на экологию Усть-Каменогорска. У нас эти проблемы комплексные. Свою лепту в загрязнение вносят и 22 котельные, которые у нас в городе расположены, и 100 тысяч единиц автотранспорта, которые насчитываются в областном центре ВКО.
Ключ от ларчика — в Астане
Другой эксперт — председатель общественного объединения Life по защите прав потребителей в сфере коммунальных услуг и экологии Эдуард Датчиков считает, что на самом деле корень зла для экологии Усть-Каменогорска в другом. А именно в том, что свой валовый лимит выбросов «Казцинк», так же как и другие предприятия, согласовал в Астане в МООС без участия местных властей и уж тем более общественности.
- Ларчик просто открывается! Все объемы выбросов предприятия согласовывают исходя из объемов выпускаемой продукции. То есть решило предприятие выплавить такое-то количество металлов — оно добивается того, чтобы им утвердили определенный объем выбросов, — объяснил г-н Датчиков. — Но эти узаконенные нормы выбросов значительно превышают экологическую емкость атмосферы Усть-Каменогорска, особенно в дни неблагоприятных метеоусловий (НМУ), во время штиля.
И получается, по информации эколога, так: предприятия ежегодно снижают число выбросов от этого максимального объема, тратя огромные деньги на пиар-кампании. Но эти объемы снижений не влияют на уровень загрязнения.
- Тех мер, которые делает и рекламирует «Казцинк» по защите экологии, явно недостаточно. Фактически нужно снизить выбросы в десять раз, чтобы воздух был реально чище. А Центр экологической безопасности, куда вбухано 150 миллионов тенге, определяет всего 5 вредных ингредиентов в воздухе. На самом деле их гораздо больше. Только «Казцинк» выбрасывает свыше трех десятков вредных веществ. Вот и получается, что все занимаются лакировкой и самовосхвалением, а на деле ничего не меняется, — считает г-н Датчиков.
А надо сделать так, чтобы нормативы выбросов от предприятий-загрязнителей согласовывались не в МООС, а на местах. А чтобы это было научно обоснованным, необходимо разработать и утвердить том ПДВ — это проект нормативов допустимых выбросов (разработка томов ПДВ — это общемировая практика; он был и у нас, в Казахстане, но уже двадцать лет не обновляется, по сути, его нет).
- Том ПДВ — это конституция экологии. Он регулирует объемы выбросов, и в его рамках можно регулировать выбросы, понижать-повышать, — заметил общественник. — Но кто-то у нас тормозит разработку тома ПДВ, потому что сразу будет видно, кто из предприятий насколько загрязняет окружающую среду. И этой конституции у нас нет двадцать лет. А тем временем с каждым годом нормы допустимых выбросов, как цены, только увеличивают. И это не соотносится с возможностью природы самоочищаться.
Однако, по словам Эдуарда Викторовича, сейчас никто не воспринимает предложений общественности по улучшению экологической ситуации.
- Нас, конечно, слушают. У нас свобода слова — у них свобода слуха. Я много лет пытался «узаконить» НМУ — чтобы в обязательном порядке в эти дни предприятия снижали выбросы. Разговаривал по этим вопросам со всеми нашими министрами экологии. Но, на мой взгляд, все, от кого зависит решение этих вопросов, «прикормлены», — рассказал г-н Датчиков.
А вывод наш собеседник сделал такой: «Вот поэтому все у нас болтают об экологии и никто ничего не делает!»
Комментарий редакции
Поскольку интервью Виктора Храпунова «висит» в YouTube, напечатано в прошлом номере газеты «Взгляд» и размещено на портале «Республика», не будем подробно его пересказывать. Просто попробуем расставить акценты. Первое, что бросается в глаза и за что, скорее всего, в первую очередь зацепились бы зарубежные средства массовой информации, неправительственные организации и политическая оппозиция, это, конечно, экология. Точнее, тот факт, почему Усть-Каменогорск продолжает оставаться одним из самых загрязненных городов в Казахстане.
В принципе, так было всегда — и до обретения нашей страной независимости, и после. Город, в котором сразу несколько крупных металлургических производств, причем с весьма грязными технологическими процессами, по определению не может быть чистым. Видимо, поэтому сами горожане так спокойно относятся к этому и начинают массово возмущаться только тогда, когда уже совсем дышать нечем.
Но одно дело, когда устькаменогорцев травили предприятия государственные, к тому же общесоюзного значения. И другое — когда этим занимаются частные корпорации, которые, как следует из слов Виктора Храпунова, из общенародных стали собственностью лица физического. Один этот факт приватизации по принципу «все вокруг народное, все вокруг — мое» в другой стране вызвал бы если не революцию, то скандал. В Казахстане же все это прошло без видимых последствий.
Такое ощущение, что наш народ дошел до состояния, когда уже все равно и которое очень верно, подмечено в анекдоте времен «дорогого и любимого» Леонида Ильича Брежнева. Не будем пересказывать его целиком, тем более что старшее поколение наших читателей его точно помнит, скажем только, что, когда с трибуны Мавзолея объявили, что завтра всех начнут вешать, толпа ответила молчанием и только из задних рядов раздался робкий вопрос: веревки свои приносить или профсоюз обеспечит?
Между тем решение проблемы уменьшения выброса серы стоит недорого. Как рассказали нам специалисты, порядка 30 миллионов долларов. Но решение путем монтажа еще одной современной и автоматизированной установки по улавливанию низкопроцентных сернистых газов создает для «Казцинка» новую проблему, которую предприятию решать совсем не хочется — куда девать серную кислоту? А объем ее производства удвоится, если очищать не 50, а 100% отходящих газов!
Еще две сенсации, которые озвучил Виктор Храпунов, касаются того, что градообразующие предприятия тоже принадлежат лично Нурсултану Назарбаеву. И если рассматривать ситуацию в этом разрезе, то история с закрытием, например, Иртышского полиметаллического комбината (ИПК), в результате чего регион потерял несколько сот рабочих мест, приобретает совсем другой коленкор.
Да, ИПК давно был убыточным предприятием, еще со времен Советского Союза, но тогда его специально поддерживали на плаву за счет перераспределения средств от других предприятий медно-свинцовой подотрасли. Но, увы, поскольку «Казахмыс», по словам того же Виктора Храпунова, тоже принадлежит «лидеру нации», правительство и другие госорганы ничего не смогли сделать, когда руководство корпорации «Казахмыс» решило закрыть ИПК и закрыло.
Судя по всему, точно такая же судьба ждет Балхаш, где собственные запасы руды давно исчерпаны, а медеплавильный завод работает на привозном сырье. И даже Жезказган, пусть и через десяток лет, а не завтра, где богатые и средние по содержанию меди запасы тоже закончились.
В общем получается, что когда правительство, министерства и министры, акиматы и акимы оказываются перед дилеммой, на чью сторону вставать, если вдруг интересы частных корпораций начинают противоречить интересам жителей населенных пунктов, то они в первую очередь смотрят на то, кому эти корпорации принадлежат. И если выясняется, что они принадлежат некоему луноликому, то им всем проще продолжать травить сотни тысяч граждан, чем наносить ущерб доходам этого физического лица. Се ля ви по-казахстански.
Источник: Газета "Голос Республики" №39 (215) от 4 ноября 2011 года
0 коммент.:
Отправить комментарий