Политический тупик, в котором благодаря своему «лидеру нации» оказался Казахстан, все ощутимее дополняется тупиком экономическим.
С одной стороны, благодаря нефтедолларам госбюджет страны устойчив и позволяет финансировать многочисленные программы. С другой – неэффективность, затратность, зараженность коррупцией любых программ господдержки становится настолько очевидной, что не видеть это могут только слепые.
К сожалению, газетная площадь не позволяет делать развернутые анализы экономической активности казахстанского правительства и всевозможных госхолдингов и институтов развития. К тому же журналисты априори не могут быть профессиональнее менеджеров, экспертов и аналитиков. Но и они, возможно, в силу того, что нет материальной заинтересованности в распиле госсредств и желания заниматься самоцензурой, подмечают многое.
Возьмем, к примеру, несколько последних публикаций на социально-экономическую тематику в казахстанской прессе и взглянем на них с критической точки зрения.
«Болото» тянет назад
Недавно Национальный банк РК опубликовал данные о состоянии финансовой системы страны, в том числе накопительных пенсионных фондов. Если опустить валовые показатели, то становится страшно за будущих казахстанских пенсионеров, потому что им ничего не светит в перспективе.
И становится понятным не только то, что громко разрекламированная пенсионная реформа в Казахстане, одним из «отцов» которой (чуть было не сказал «лидеров») был Григорий Марченко, провалилась полностью и окончательно. Но и то, что хотя отдельные отрасли и сферы могут становиться «паровозами» социально-экономического развития, они не способны существовать отдельно и поэтому «болото» тянет их назад.
Приведу цифры. На 1 апреля текущего года на 8 миллионов 17 тысяч счетов по обязательным пенсионным взносам приходилось 2 триллиона 341 миллиард тенге пенсионных накоплений. То есть в среднем каждый вкладчик имел по 292 тысячи тенге сбережений. Это мизерная сумма, свидетельствующая о том, что серьезно рассчитывать на НПФ казахстанцам не приходится. Ни сегодня, ни завтра, ни в отдаленном будущем.
При этом резервный вариант обеспечения своей старости с помощью добровольных пенсионных отчислений смогли позволить себе только 39 137 человек, или приблизительно один из двухсот участников накопительной пенсионной системы.
Но ужаснее всего то, что, откладывая деньги на будущее, казахстанцы их теряют. По состоянию на 1 апреля средневзвешенные коэффициенты номинального дохода по пенсионным активам НПФ оказались намного ниже накопленного уровня инфляции.
По официальным данным Нацбанка РК, за пятилетний период (март 2006 — март 2011 года) они соответственно составили 37,15 и 62,23%. За трехлетний период (март 2008-го — март 2011 года) — 12,32 и 26,78%. За год (март 2010-го — март 2011 года) — 3,26 и 8,6%. Другими словами, клиенты казахстанской накопительной системы постоянно и систематически теряют свои деньги. И стали беднее за пять последних лет на одну четверть, за три года — на одну седьмую, за год — на одну двадцатую.
В условиях, когда, с одной стороны, происходит рост инфляции, с другой — фондовый рынок стагнирует, а доходность его инструментов падает, перспективы у накопительной пенсионной системы самые печальные. И «народное» IPO, подсказанное президенту Назарбаеву его экономическими советниками, ситуацию не спасет. Это как умирающему слону ставить спиртовые припарки — животному точно не поможет, зато сильно «согреет» душу и карман спасательной команде.
Чем дальше, тем хуже
Другой сектор экономики, постоянно находящийся в центре внимания Назарбаева и его правительства, — малый и средний бизнес. Усилий предпринимается немало, саморекламы генерируется еще больше, но воз и ныне там.
ЦСПИ «Стратегия» на основании своих исследований 2004-го и 2010 года сделал вывод, что по-прежнему главными препятствиями на пути развития бизнеса в Казахстане остаются бюрократизм и вымогательство со стороны контролирующих структур.
Причем аналитики подчеркивают, что с 2004 года значения двух показателей практически не изменились. Почти 60% опрошенных предпринимателей как сетовали, так и сетуют на бизнес-издержки, возникающие в процессе взаимодействия с государственными органами. Более того, по оценкам самих предпринимателей, за последние шесть лет ситуация в сфере малого и среднего бизнеса только ухудшилась.
ЦСПИ «Стратегия» объясняет, почему. Во‑первых, по сравнению с 2004 годом стали еще менее доступными кредиты, выдаваемые банками второго уровня. Бизнесмены жалуются не только на повышение ставок кредитования, но и на усложнение процедуры оформления и выдачи займа (увеличение сроков рассмотрения заявки, повышение требований к заемщикам, неадекватная оценка залогового имущества и т. д.).
Во‑вторых, сильно ограничивает развитие отечественного предпринимательства снижение потребительского спроса в условиях кризиса. Если шесть лет назад на низкую платежеспособность местного населения жаловалось каждое пятое предприятие, то сейчас это уже «головная боль» каждого третьего.
В‑третьих, становится больше недобросовестной конкуренции, когда одни предприятия получают преимущество на рынке за счет использования теневых и коррупционных связей. Понятно, что недобросовестная конкуренция чаще всего проявляется в сфере государственных закупок, где условия проведения конкурса «приспосабливают» под конкретного участника.
Закономерным результатом такого положения дел стало снижение предпринимательского оптимизма в стране — если 6 лет назад почти каждый третий бизнесмен верил в активное развитие сектора МСБ, то сейчас таковых в 4 раза меньше. Зато более чем в 2 раза выросла доля тех, кто считает состояние МСБ в своей области критическим (с 9 до 21%).
Согласитесь, результат негативный, не соответствующий масштабам господдержки и обратный заявлениям и усилиям президента и правительства. И вряд ли можно считать успехом то, что в 2010 году Казахстан, по оценкам Всемирного банка и Международной финансовой корпорации (IFC), признан лидером в рыночных реформах в сфере предпринимательства среди 183 стран мира. А в рейтинге ведения бизнеса занял 59-е место, улучшив свои позиции за год на 15 пунктов.
Успехи районного масштаба
Министр экономического развития и торговли Кайрат Келимбетов на днях доложил об итогах социально-экономического развития Казахстана за первый квартал 2011 года (читайте подробнее на стр. 12). Мы обратили внимание на ту часть его выступления, где упоминаются производственные мощности, запущенные в рамках программы форсированного индустриально-инновационного развития (ПФИИР).
Их было восемь: «Строительство завода по производству металлопластиковых труб» (корпорация «ШевронМунайГаз Инк.» в Атырауской области), «Организация производства ультрапастеризованного молока» (ТОО «Восток-молоко» в Восточно-Казахстанской области), «Завод по производству полиэтиленовых труб» в Актюбинской области, «Завод по производству битума», «Завод по производству металлоконструкций» и «Производство новых деревянных поддонов, ремонт старых поддонов» в Южно-Казахстанской области, «Производство турбинных и компрессорных лопаток ГПА» и «Производство полиэтиленовых труб диаметром до 630 мм» в Западно-Казахстанской области.
Согласитесь, звучит громко. Но эти проекты общей стоимостью 7,3 миллиарда тенге дали всего 555 постоянных рабочих мест, то есть на каждом вновь запущенном производственном объекте задействовано в среднем по 70 человек. Можно ли считать подобные объекты действительно прорывными или правильнее будет отнести к проектам малого и среднего размера, которыми к лицу хвастаться акимам районного уровня?
Далее. Растет экспорт, но наибольшую долю в нем занимают топливно-энергетические товары — 76,2%, а также металлы и изделия из них — 12,8%.
В совокупности на их долю приходится 89% казахстанского вывоза. Импорт тоже растет, в том числе и тот, хвастаться которым для Казахстана с его гигантскими просторами просто стыдно, — мы увеличиваем завоз мяса и сахара. Помнится, еще совсем недавно госмужи обещали совсем другое — увеличить несырьевой экспорт и завалить соседние государства нашими сельхозпродуктами!
И таких недоработок и прорех в казахстанской экономике множество. А их размеры, регулярность появления и постоянство существования заставляют задумываться — может, дело не столько в неудовлетворительной работе местных органов исполнительной власти, незаинтересованности банков в кредитовании реального сектора или злоупотреблениях отдельных чиновников, сколько в том, что существующая в Казахстане политическая система с ее вывихами и злоупотреблениями не дает экономике развиваться?
На нефтяном «гвозде»
Нам часто пересказывают тезис, что авторитарная политическая система и рыночная экономика совместимы, более того, первая может стать сильным стимулятором развития второй, приводя в пример Сингапур, Южную Корею и ряд других государств, сделавших за последние десятилетия социально-экономический рывок. Но при этом забывают упомянуть, что авторитаризм в вышеупомянутых государствах был способом концентрации политической воли и никогда не отвергал закон и законность.
В Казахстане же картина совершенно другая. Политическая необходимость удержать власть любыми способами привела к тому, что беззаконие и государственное насилие стали стандартными инструментами борьбы с политическими оппонентами. Обратите внимание, как «Ак орда» боролась и борется с врагами елбасы — исключительно мерами уголовного преследования по надуманным мотивам, отказами в регистрации, закрытием по сфальсифицированным предлогам.
Перед политическими интересами Назарбаева не устояла и Конституция. Основной закон перекраивается под задачи текущего момента с такой регулярностью и скоростью, что требовать уважения к нему со стороны граждан кажется верхом цинизма. Но если первое лицо в государстве позволяет себе использовать власть в частных целях, то это дает моральное право делать то же самое его окружению и так далее — вниз по вертикали.
Другими словами, в нашей стране коррупция — это не только способ удовлетворения материальных запросов чиновников, но и способ реализации власти. Отсюда ее всепроникающие способности, разрастающиеся размеры, абсолютная неискоренимость и стратегическая опасность. При этом любые попытки искоренить коррупцию административными мерами бессмысленны и безуспешны точно так же, как и попытки вытащить себя из болота за шиворот.
Ну а поскольку конкурентность в экономике прямо связана с уровнем конкурентности в политике — если второй нет, то первая всегда будет угнетаться чиновниками, даже не в политических, а частнособственнических интересах, и казахстанская экономика будет стагнировать и все больше попадать в тупик. Причем мы допускаем, что в силу каких-то макроэкономических причин ВВП страны в целом и на душу населения может расти. Но это будет нездоровый рост, похожий на тот, когда из-за избытка поступления жиров человек прибавляет в весе, теряя при этом силу мышц, энергичность, умение быстро разворачиваться, передвигаться, ускоряться. И, увы, ни Назарбаев, ни его правительство ничего другого стране предложить не могут.
Нас ждут очередные правительственные программы, разработанные обычно по прямому поручению первого президента. Последние из таковых — по обеспечению казахстанцев чистой питьевой водой и модернизации жилищно-коммунального хозяйства. Новые госхолдинги развития — вроде «Касіпкор» для развития профтехобразования. Рост цен и тарифов, потому что в условиях сверхмонополизированной и малоконкурентной экономики это самый дешевый способ зарабатывания денег.
Правительство планирует укрепить казахстанские показатели в рамках глобального индекса конкурентоспособности Всемирного экономического форума. В частности, улучшить позиции Казахстана в рейтинге Doing Business по индикатору «Защита инвесторов» с 52‑го места в 2010 году до 48‑го места в 2014‑м. А также повысить индекс Всемирного банка по страновой конкурентоспособности с 67‑го места в 2009 году до 60‑го места в 2014 году.
Но все это игры на бумаге, от которых казахстанскому бизнесу ни холодно и ни жарко. Помнится, пару лет назад «Ак орда» озаботилась индексом коррупции и благодаря пиар-обработке международных организаций и чрезмерной заботе о некоторых казахстанских НПО смогла поднять его. Но стало ли от этого меньше коррупции в нашей стране? Или, наоборот, она приросла? Мы уверены, что произошло второе.
В принципе, можно достаточно долго имитировать и демократию, и рост экономики, но если развитие последней зашло в тупик, то Казахстан оказывается подвешенным на нефтегазовый гвоздик — и как только он сломается, мы упадем. Упадем не только не подготовленными к подобному краху, но и не конкурентоспособными по сравнению даже с российской или белорусской, не говоря уже о китайской, экономиками. На что мы тогда рассчитываем? На «лидера нации»?
Источник: Газета "Голос Республики" №16 (192) от 29 апреля 2011 года
Возьмем, к примеру, несколько последних публикаций на социально-экономическую тематику в казахстанской прессе и взглянем на них с критической точки зрения.
«Болото» тянет назад
Недавно Национальный банк РК опубликовал данные о состоянии финансовой системы страны, в том числе накопительных пенсионных фондов. Если опустить валовые показатели, то становится страшно за будущих казахстанских пенсионеров, потому что им ничего не светит в перспективе.
И становится понятным не только то, что громко разрекламированная пенсионная реформа в Казахстане, одним из «отцов» которой (чуть было не сказал «лидеров») был Григорий Марченко, провалилась полностью и окончательно. Но и то, что хотя отдельные отрасли и сферы могут становиться «паровозами» социально-экономического развития, они не способны существовать отдельно и поэтому «болото» тянет их назад.
Приведу цифры. На 1 апреля текущего года на 8 миллионов 17 тысяч счетов по обязательным пенсионным взносам приходилось 2 триллиона 341 миллиард тенге пенсионных накоплений. То есть в среднем каждый вкладчик имел по 292 тысячи тенге сбережений. Это мизерная сумма, свидетельствующая о том, что серьезно рассчитывать на НПФ казахстанцам не приходится. Ни сегодня, ни завтра, ни в отдаленном будущем.
При этом резервный вариант обеспечения своей старости с помощью добровольных пенсионных отчислений смогли позволить себе только 39 137 человек, или приблизительно один из двухсот участников накопительной пенсионной системы.
Но ужаснее всего то, что, откладывая деньги на будущее, казахстанцы их теряют. По состоянию на 1 апреля средневзвешенные коэффициенты номинального дохода по пенсионным активам НПФ оказались намного ниже накопленного уровня инфляции.
По официальным данным Нацбанка РК, за пятилетний период (март 2006 — март 2011 года) они соответственно составили 37,15 и 62,23%. За трехлетний период (март 2008-го — март 2011 года) — 12,32 и 26,78%. За год (март 2010-го — март 2011 года) — 3,26 и 8,6%. Другими словами, клиенты казахстанской накопительной системы постоянно и систематически теряют свои деньги. И стали беднее за пять последних лет на одну четверть, за три года — на одну седьмую, за год — на одну двадцатую.
В условиях, когда, с одной стороны, происходит рост инфляции, с другой — фондовый рынок стагнирует, а доходность его инструментов падает, перспективы у накопительной пенсионной системы самые печальные. И «народное» IPO, подсказанное президенту Назарбаеву его экономическими советниками, ситуацию не спасет. Это как умирающему слону ставить спиртовые припарки — животному точно не поможет, зато сильно «согреет» душу и карман спасательной команде.
Чем дальше, тем хуже
Другой сектор экономики, постоянно находящийся в центре внимания Назарбаева и его правительства, — малый и средний бизнес. Усилий предпринимается немало, саморекламы генерируется еще больше, но воз и ныне там.
ЦСПИ «Стратегия» на основании своих исследований 2004-го и 2010 года сделал вывод, что по-прежнему главными препятствиями на пути развития бизнеса в Казахстане остаются бюрократизм и вымогательство со стороны контролирующих структур.
Причем аналитики подчеркивают, что с 2004 года значения двух показателей практически не изменились. Почти 60% опрошенных предпринимателей как сетовали, так и сетуют на бизнес-издержки, возникающие в процессе взаимодействия с государственными органами. Более того, по оценкам самих предпринимателей, за последние шесть лет ситуация в сфере малого и среднего бизнеса только ухудшилась.
ЦСПИ «Стратегия» объясняет, почему. Во‑первых, по сравнению с 2004 годом стали еще менее доступными кредиты, выдаваемые банками второго уровня. Бизнесмены жалуются не только на повышение ставок кредитования, но и на усложнение процедуры оформления и выдачи займа (увеличение сроков рассмотрения заявки, повышение требований к заемщикам, неадекватная оценка залогового имущества и т. д.).
Во‑вторых, сильно ограничивает развитие отечественного предпринимательства снижение потребительского спроса в условиях кризиса. Если шесть лет назад на низкую платежеспособность местного населения жаловалось каждое пятое предприятие, то сейчас это уже «головная боль» каждого третьего.
В‑третьих, становится больше недобросовестной конкуренции, когда одни предприятия получают преимущество на рынке за счет использования теневых и коррупционных связей. Понятно, что недобросовестная конкуренция чаще всего проявляется в сфере государственных закупок, где условия проведения конкурса «приспосабливают» под конкретного участника.
Закономерным результатом такого положения дел стало снижение предпринимательского оптимизма в стране — если 6 лет назад почти каждый третий бизнесмен верил в активное развитие сектора МСБ, то сейчас таковых в 4 раза меньше. Зато более чем в 2 раза выросла доля тех, кто считает состояние МСБ в своей области критическим (с 9 до 21%).
Согласитесь, результат негативный, не соответствующий масштабам господдержки и обратный заявлениям и усилиям президента и правительства. И вряд ли можно считать успехом то, что в 2010 году Казахстан, по оценкам Всемирного банка и Международной финансовой корпорации (IFC), признан лидером в рыночных реформах в сфере предпринимательства среди 183 стран мира. А в рейтинге ведения бизнеса занял 59-е место, улучшив свои позиции за год на 15 пунктов.
Успехи районного масштаба
Министр экономического развития и торговли Кайрат Келимбетов на днях доложил об итогах социально-экономического развития Казахстана за первый квартал 2011 года (читайте подробнее на стр. 12). Мы обратили внимание на ту часть его выступления, где упоминаются производственные мощности, запущенные в рамках программы форсированного индустриально-инновационного развития (ПФИИР).
Их было восемь: «Строительство завода по производству металлопластиковых труб» (корпорация «ШевронМунайГаз Инк.» в Атырауской области), «Организация производства ультрапастеризованного молока» (ТОО «Восток-молоко» в Восточно-Казахстанской области), «Завод по производству полиэтиленовых труб» в Актюбинской области, «Завод по производству битума», «Завод по производству металлоконструкций» и «Производство новых деревянных поддонов, ремонт старых поддонов» в Южно-Казахстанской области, «Производство турбинных и компрессорных лопаток ГПА» и «Производство полиэтиленовых труб диаметром до 630 мм» в Западно-Казахстанской области.
Согласитесь, звучит громко. Но эти проекты общей стоимостью 7,3 миллиарда тенге дали всего 555 постоянных рабочих мест, то есть на каждом вновь запущенном производственном объекте задействовано в среднем по 70 человек. Можно ли считать подобные объекты действительно прорывными или правильнее будет отнести к проектам малого и среднего размера, которыми к лицу хвастаться акимам районного уровня?
Далее. Растет экспорт, но наибольшую долю в нем занимают топливно-энергетические товары — 76,2%, а также металлы и изделия из них — 12,8%.
В совокупности на их долю приходится 89% казахстанского вывоза. Импорт тоже растет, в том числе и тот, хвастаться которым для Казахстана с его гигантскими просторами просто стыдно, — мы увеличиваем завоз мяса и сахара. Помнится, еще совсем недавно госмужи обещали совсем другое — увеличить несырьевой экспорт и завалить соседние государства нашими сельхозпродуктами!
И таких недоработок и прорех в казахстанской экономике множество. А их размеры, регулярность появления и постоянство существования заставляют задумываться — может, дело не столько в неудовлетворительной работе местных органов исполнительной власти, незаинтересованности банков в кредитовании реального сектора или злоупотреблениях отдельных чиновников, сколько в том, что существующая в Казахстане политическая система с ее вывихами и злоупотреблениями не дает экономике развиваться?
На нефтяном «гвозде»
Нам часто пересказывают тезис, что авторитарная политическая система и рыночная экономика совместимы, более того, первая может стать сильным стимулятором развития второй, приводя в пример Сингапур, Южную Корею и ряд других государств, сделавших за последние десятилетия социально-экономический рывок. Но при этом забывают упомянуть, что авторитаризм в вышеупомянутых государствах был способом концентрации политической воли и никогда не отвергал закон и законность.
В Казахстане же картина совершенно другая. Политическая необходимость удержать власть любыми способами привела к тому, что беззаконие и государственное насилие стали стандартными инструментами борьбы с политическими оппонентами. Обратите внимание, как «Ак орда» боролась и борется с врагами елбасы — исключительно мерами уголовного преследования по надуманным мотивам, отказами в регистрации, закрытием по сфальсифицированным предлогам.
Перед политическими интересами Назарбаева не устояла и Конституция. Основной закон перекраивается под задачи текущего момента с такой регулярностью и скоростью, что требовать уважения к нему со стороны граждан кажется верхом цинизма. Но если первое лицо в государстве позволяет себе использовать власть в частных целях, то это дает моральное право делать то же самое его окружению и так далее — вниз по вертикали.
Другими словами, в нашей стране коррупция — это не только способ удовлетворения материальных запросов чиновников, но и способ реализации власти. Отсюда ее всепроникающие способности, разрастающиеся размеры, абсолютная неискоренимость и стратегическая опасность. При этом любые попытки искоренить коррупцию административными мерами бессмысленны и безуспешны точно так же, как и попытки вытащить себя из болота за шиворот.
Ну а поскольку конкурентность в экономике прямо связана с уровнем конкурентности в политике — если второй нет, то первая всегда будет угнетаться чиновниками, даже не в политических, а частнособственнических интересах, и казахстанская экономика будет стагнировать и все больше попадать в тупик. Причем мы допускаем, что в силу каких-то макроэкономических причин ВВП страны в целом и на душу населения может расти. Но это будет нездоровый рост, похожий на тот, когда из-за избытка поступления жиров человек прибавляет в весе, теряя при этом силу мышц, энергичность, умение быстро разворачиваться, передвигаться, ускоряться. И, увы, ни Назарбаев, ни его правительство ничего другого стране предложить не могут.
Нас ждут очередные правительственные программы, разработанные обычно по прямому поручению первого президента. Последние из таковых — по обеспечению казахстанцев чистой питьевой водой и модернизации жилищно-коммунального хозяйства. Новые госхолдинги развития — вроде «Касіпкор» для развития профтехобразования. Рост цен и тарифов, потому что в условиях сверхмонополизированной и малоконкурентной экономики это самый дешевый способ зарабатывания денег.
Правительство планирует укрепить казахстанские показатели в рамках глобального индекса конкурентоспособности Всемирного экономического форума. В частности, улучшить позиции Казахстана в рейтинге Doing Business по индикатору «Защита инвесторов» с 52‑го места в 2010 году до 48‑го места в 2014‑м. А также повысить индекс Всемирного банка по страновой конкурентоспособности с 67‑го места в 2009 году до 60‑го места в 2014 году.
Но все это игры на бумаге, от которых казахстанскому бизнесу ни холодно и ни жарко. Помнится, пару лет назад «Ак орда» озаботилась индексом коррупции и благодаря пиар-обработке международных организаций и чрезмерной заботе о некоторых казахстанских НПО смогла поднять его. Но стало ли от этого меньше коррупции в нашей стране? Или, наоборот, она приросла? Мы уверены, что произошло второе.
В принципе, можно достаточно долго имитировать и демократию, и рост экономики, но если развитие последней зашло в тупик, то Казахстан оказывается подвешенным на нефтегазовый гвоздик — и как только он сломается, мы упадем. Упадем не только не подготовленными к подобному краху, но и не конкурентоспособными по сравнению даже с российской или белорусской, не говоря уже о китайской, экономиками. На что мы тогда рассчитываем? На «лидера нации»?
Источник: Газета "Голос Республики" №16 (192) от 29 апреля 2011 года
0 коммент.:
Отправить комментарий