Автор: Андрей ГРИШИН
Когда судебные исполнители пришли, чтобы выселить Кенжегуль Алинкулову и ее семью из их дома, женщина облила себя бензином и подожгла. 45-летняя Алинкулова, мать пятерых детей, решила, что суицид — это единственный способ спасти дом в Алматы. Суд постановил конфисковать имущество семьи, после того как муж женщины был осужден за мошенничество. Судебные исполнители не стали ждать окончания обжалований.
После того как полицейским удалось потушить огонь, женщину доставили в больницу с обширными ожогами, а выселение продолжилось.
Этот инцидент, произошедший 1 сентября, можно назвать из ряда вон выходящим, ведь самосожжение далеко не привычный способ суицида в Казахстане: в год регистрируется максимум пара случаев.
Однако за прошедшие полгода это была уже шестая попытка покончить с жизнью именно таким способом. Одна из них закончилась трагически.
В течение многих лет к самосожжению прибегали женщины — жертвы домашнего насилия в Узбекистане, Таджикистане и Афганистане. В Казахстане это совершенно новый феномен, в который вовлечены как женщины, так и мужчины.
Каждый из этих шести случаев является отдельно взятой трагедией, но все они спровоцированы чувством бессилия перед несправедливостью или экономическими трудностями. Пять из этих случаев были попыткой привлечь внимание к несправедливости, а в шестом случае мужчину и его семью выселяли из дома, так как в течение нескольких месяцев семья не выплачивала кредит по ипотеке.
В июне в офисе правящей партии «Нур Отан» в Астане сожгла себя 50-летняя Сауле Утепбергенова. Она пришла туда в поисках помощи, после того как ее 19-летний сын проиграл апелляцию и был осужден на 10 лет тюрьмы за хранение наркотиков.
А вот еще случай, связанный с судебной системой. Тогда же, в июне, Айдар Сапаров, житель Актюбинской области, предпринял попытку самосожжения. Сапаров протестовал против бездействия властей в деле об убийстве его сына. После попытки самосожжения он рассказал журналистам, что убийцы его сына по-прежнему на свободе, а полиция арестовала не тех людей.
Двумя месяцами ранее Сандугаш Тагабергенова, мелкий предприниматель на рынке в Алматы, попыталась сжечь себя после того, как проиграла в суде дело против хозяина рынка, который забрал ее магазин. Она не смогла поджечь себя только потому, что не сработала зажигалка, а полиция и журналисты, прибывшие на место, предотвратили трагедию.
«У меня дома трое малолетних детишек. Я уже не знаю, заботиться о детях или свою собственность защищать», — сказала она.
46-летний Хасан Парпиев из южного города Тараз остался жив с 65% ожогом тела. Он попытался сжечь себя, когда в мае к нему пришли судебные исполнители, чтобы выселить его из дома из-за просроченных платежей по кредиту.
Наконец, в августе был арестован Александр Пудриков из Уральска на западе Казахстана, после того, как случайный прохожий не дал ему совершить акт самосожжения. Причиной его решения стала невозможность получить социальное жилье, положенное ему как воспитаннику детского дома. (Читайте об этом в статье Полиция Казахстана угрожает диссидентам психиатрическим заключением).
Суд приговорил его к двум с половиной годам лишения свободы, расценив попытку суицида как мелкое хулиганство и сопротивление полиции.
Есенбек Уктешбаев, лидер движения «Оставим народу жилье», обвиняет правительство в том, что оно игнорирует социальные и экономические последствия мирового финансового кризиса.
«У государства нет желания заниматься проблемами простых граждан, — говорит он. — Люди идут на крайний шаг от безысходности».
Алматинский психолог Майя Щепина считает неправильным обобщать все случаи и обвинять власти в том, за что они не несут полной ответственности.
«Надо рассматривать каждый такой случай в отдельности. Конечно, это социальный Рубикон, но не каждый предрасположен совершать суицид, а тем более самосожжение, — говорит психолог. — Поэтому здесь пятьдесят на пятьдесят: социальные условия и личная ответственность. И к тому же даже если это протест, проблема ведь таким образом не решится».
Полицейский из Алматы, назвавшийся Ерланом, рассказал, как полиция реагирует в случаях попытки суицида.
«Мы же карательный орган, не увещательный. Если человек, допустим, хочет спрыгнуть с моста, что мы можем сделать? Сказать: не прыгай? Но это его жизнь», — сказал он.
Ерлан, сотрудник отдела по видео-протоколированию общественных протестов, сказал, что случаи самосожжения наносят психологическую травму и полицейским, которые первыми прибывают на место действия.
«Здесь такого насмотришься, нам бы кто организовал психологическую службу», — сказал он.
Алматинский бизнесмен Тахиржан Ахметов считает, что граждане должны объединяться, чтобы озвучивать и решать проблемы, а не страдать в одиночку и прибегать к отчаянным методам.
В 2008 году он судился со своим компаньоном, который присвоил себе небольшое кафе, хотя партнеры имели в нем равные доли. Суд решил дело в пользу Ахметова, однако решение никто не торопился исполнять. Тогда он в знак протеста отрезал себе мизинец. Когда и это не помогло, предприниматель отрезал себе еще один палец.
«Если бы я этого не сделал, ничего бы не изменилось», — сказал он.
Он не получил поддержки других людей, и, по его словам, такая апатия перед несправедливостью судебной системы прискорбна.
Было бы нас больше, возможно, и не пришлось бы мне этого делать», — добавил он.
Источник: Институт по освещению войны и мира
0 коммент.:
Отправить комментарий