Автор: Виктор ЛЕРНЕР
Администрация Белого дома сообщила, что представит свою новую афганскую стратегию уже в ближайшие недели. О ее подробностях президент Обама пока молчит, но очевидно: есть лишь два пути решения накопившихся проблем в Афганистане – наращивание военного присутствия или отступление. Однако каждый из них может привести к катастрофе.
More...
Президент США, которому только что «авансом» была присуждена Нобелевская премия мира 2009 года, оказался перед лицом серьезной политической дилеммы. Речь идет о дальнейших действиях США в Афганистане. Должен ли Барак Обама, ратующий за мир во всем мире и «перезагрузку» отношений со всеми противниками Америки, усилить воюющий против талибов экспедиционный корпус, рискуя навлечь на себя гнев американских избирателей? Или же, напротив, ему следует вывести американских солдат из этой страны, подвергая собственное государство и весь мир угрозе фатальных последствий?
Трудно представить себе, чтобы «военный» и «мирный» пути можно было совместить в каком-то гипотетическом «общем» варианте, так что, скорее всего, будет принято одно из двух взаимоисключающих решений. Так как у обоих путей решения «афганской проблемы» в Вашингтоне имеются свои влиятельные сторонники и не менее влиятельные противники, то уже сейчас можно предположить, что как Обама ни реши — он все равно подвергнется критике. Если пользоваться шахматными терминами, то ситуация, в которой он очутился, является классическим примером цугцванга — когда игрок обязан сделать ход, но любой из них ведет к проигрышу.
«Нам бы ночь простоять да день продержаться»
Требование генерала Стэнли Мак-Кристала, командующего войсками США в Афганистане, прислать дополнительные подкрепления, заставило Обаму хорошенько поломать голову. Если президент, уже приняв решение об увеличении американского военного присутствия, откажет в дальнейшей помощи своим солдатам на Гиндукуше — то тем самым примет на себя ответственность за возможный их разгром: по мнению Мак-Кристала, которое подтверждается многими экспертами, при нынешнем оснащении и вооружении «джи-ай» попросту не в состоянии эффективно противостоять боевикам «Талибана».
С другой стороны, если президент последует рекомендациям генерала — его противники немедленно назовут войну в Афганистане «войной Обамы». Сомнительная честь для человека, которому только что присудили Нобелевскую премию мира. А если он попытается найти компромисс между двумя этими точками зрения — он попросту провалится меж двух стульев: сделает слишком мало, чтобы достичь реальных результатов в Афганистане, и слишком много, чтобы успокоить противников войны.
Если реально смотреть на положение, то следует признать, что «силовой вариант» выглядит более предпочтительно, чем позорное отступление под лозунгом «мира любой ценой»: в конце концов, подобное унижение Америка уже испытала однажды во Вьетнаме и вряд ли ей пойдет на пользу пережить его еще раз. Тем более, что партизанская война в Ираке также чуть не завершилась провалом для американских солдат.
Каждая из этих войн — вьетнамская и иракская — вначале пользовалась широкой поддержкой американской общественности. Каждая привела к патовой ситуации — не в последнюю очередь потому, что партизанские войны в целом нацелены на психическое истощение противника. Эти патовые ситуации в обоих случаях послужили причиной дебатов о принципиальной возможности победить в подобной войне, во время которых значительная часть американского общества пережила своеобразное «протрезвление» и подвергла сомнению моральную основу конфликта. После этого требования «стратегии исхода» становились все громче, причем акцент делался не столько на «стратегию», сколько на «исход».
На самом деле, требование «стратегии исхода» есть не что иное, как метафора, заменяющая понятие «отступление». В случае с Ираком новые планы Белого дома и в самом деле можно назвать упорядоченным отступлением, а вот в случае с Вьетнамом это было настоящее бегство: в конце концов, требования отступления не сопровождались в то время готовностью нести ответственность за его последствия.
В Ираке американцы успели поспособствовать созданию более-менее боеспособной лоялистской армии, которая сможет продолжить борьбу с местными герильясами и после того, как последний американский солдат покинет территорию этой страны. Но если сейчас Белым домом будет принята «стратегия исхода» для Афганистана, то события с высокой долей вероятности станут развиваться не по иракскому, а по вьетнамскому сценарию — уже хотя бы потому, что говорить всерьез об афганской армии пока еще не приходится. За годы, прошедшие с тех пор как англо-американский корпус и международные миротворческие силы вступили в Афганистан, армейские подразделения этой страны до сих пор не поднялись выше уровня иррегулярных, парамилитаристских сил. Вряд ли им по силам в одиночку не то что справиться, а хотя бы на месяц удержать талибов от полного завоевания страны.
Можно ли решить неразрешимое?
Парадоксальным образом, даже если Белый дом примет решение свернуть свой «афганский поход», то лучшая из всех «стратегий исхода» — это, конечно же, предварительная окончательная победа над талибами. Но даже если предположить, что подобный сценарий развития событий возможен — он вовсе не означает реального отвода частей из Афганистана. Явный фанатизм талибов — не говоря уже о смертниках-шахидах — делает невозможным всякий компромисс, разве что противники американцев оказались бы полностью разгромленными или вытесненными из страны. То есть даже решение уйти из Афганистана на практике должно означать усиление воинского контингента и, в свою очередь, серьезное испытание для терпения американского общества.
Нынешняя афганская стратегия США базируется на классической доктрине борьбы с восстанием: образуется центральное правительство, ему вменяется в обязанность улучшить условия существования населения. Это правительство берется под защиту до тех пор, пока его собственные военные формирования не смогут взять эту обязанность на себя. Требование генерала Мак-Кристала о подкреплениях означает не что иное, как тот факт, что его войска не в состоянии обеспечить защиту центрального правительства в Кабуле. Из него проистекают три варианта действий: оставить все как есть, уменьшить нынешний контингент и переосмыслить по-новому всю стратегию либо увеличить количество солдат, чтобы продолжить старую стратегию и обеспечить безопасность как афганского правительства, так и афганского населения.
Решение отозвать из Афганистана часть солдат будет означать отказ от рекомендованной генералом Мак-Кристалом и поддержанной генералом Петреусом (предшественник Мак-Кристала на посту главнокомандующего) стратегии, а также реальный шаг к переходу к «стратегии исхода». Оставив все как есть, Обама де-факто превратит войну в Афганистане в локальную антитеррористическую операцию — на большее англо-американский корпус в его нынешнем состоянии будет попросту неспособен. В этом случае американцам, может быть, удастся воспрепятствовать появлению на территории Афганистана новых тренировочных баз террористов, но о действенной защите населения речи уже быть не может — так же, как и о борьбе с афганским наркотрафиком. Третий путь реально может означать военную победу над талибами, но одновременно общая стратегия, разработанная еще администрацией Буша-младшего, останется неизменной.
«Талибан» и «Аль-Каида» — близнецы-братья?
Таким образом, отправной точкой новой (а на самом деле — старой) стратегии Обамы, скорее всего, станет достижение победы над «Аль-Каидой» и радикальным «Исламским джихадом» — этого требует логика событий. Но тут американцев вполне может подвести бытующее среди некоторых экспертов мнение, что «Талибан» и «Аль-Каида» — это две независимые, сотрудничающие между собой в отдельных случаях организации. Так как «Талибан», в соответствии с этой аргументацией, является всего лишь локальной, а не глобальной угрозой, это движение может быть объявлено второстепенной целью.
Переговоры с талибами, согласно этой логике, могли бы послужить изоляции и поражению «Аль-Каиды», но привели бы при этом «Талибан» обратно к власти над Афганистаном. Тот самый «Талибан», который, собственно, и предоставил в свое время «Аль-Каиде» базы в стране, более того — по сути, превратил весь Афганистан в крупнейшую военную и экономическую базу «Аль-Каиды» (нынешние финансовые затруднения этой всемирной террористической сети объясняются не только мировым кризисом, но и потерей контроля над афганским наркотрафиком).
Попытка договориться с «умеренными» талибами за спиной «Аль-Каиды» привела бы к разделу Афганистана, скажем, по нынешней линии боевых действий — а это значит, что любое гражданское строительство на территориях, контролируемых талибами, станет невозможно.
Даже с реалистической точки зрения нельзя не признать, что подобная капитуляция перед талибами со стороны США означала бы полный отказ от нынешней стратегии, более того — потерю лица администрацией Белого дома и Бараком Обамой лично.
Впрочем, доля истины в рассуждениях американских стратегов все же есть. Нельзя забывать, что движение «Талибан» не является однородным — а это значит, что внутри него вполне могут оказаться некие «ревизионисты», готовые пойти на уступки. В конце концов, подобной тактике есть пример: именно таким образом были начаты переговоры с «умеренными» членами «Аль-Каиды» в иракской провинции Анбар — впрочем, это произошло как раз после того, как контингент иракского экспедиционного корпуса США был усилен. Таким образом, даже попытка договориться с некими «умеренными силами» в среде «Талибана» должна быть предварительно подкреплена демонстрацией силы, а лучше всего — военными успехами американцев.
Необходимая война
И еще один аргумент говорит в пользу принятия Белым домом «силового» решения афганской проблемы. Все основные командиры войск США в Афганистане, без исключения, были назначены нынешней администрацией. В военных кругах они считаются высококвалифицированными специалистами, и отказ последовать их рекомендациям означал бы не только демонстрацию неверия Обамы в собственных выдвиженцев, но и победу внутриполитических, конъюнктурных соображений над стратегическим анализом ситуации.
Будучи еще кандидатом в президенты, Обама называл военные действия в Афганистане «необходимой войной». В качестве президента США он доказал присутствие духа и желание выполнить предвыборные обещания — послал в Афганистан подкрепления. Если американская стратегия вдруг резко изменится — это будет означать немалые потрясения не только в Афганистане, но и в соседнем Пакистане, так как на всем протяжении афгано-пакистанской границы «Талибан» (а с ним — и «Аль-Каида») получит полную свободу действий, чем не замедлит воспользоваться.
Одновременно серьезнейшие сомнения в надежности США могут появиться у Индии, которая вполне реально может стать очередной «большой целью» так называемого «всемирного джихада». Если падет Афганистан, Пакистан и Индия, две ядерные державы, окажутся первыми на очереди у «воинов Аллаха». Таким образом, от решения Обамы зависит даже больше, чем может показаться на первый взгляд. И с решением ему лучше уже поторопиться.
0 коммент.:
Отправить комментарий